– И че дальше?

– А дальше надо будет боссу докладывать! Без его помощи нам отсюда не выбраться. А скрываться в коттедже, все равно что загнать себя в ловушку. Другого выхода нет.

Гетман закричал:

– Ты представляешь, как среагирует на новость босс?

Но Ангел тоже закричал:

– А ты прикидываешь, что будет с нами, если попадем в руки ментов? Лично я лучше застрелюсь.

Дуплет прервал истеричную перепалку главарей:

– Хорош бакланить! А босс? Для того чтобы наказать, он сначала вытащит нас отсюда. А это главное! И не хера суетиться. Выстрелы из санатория вряд ли кто услышал, ветер как раз оттуда дул, я заметил, мент об опасности вряд ли сообщил, иначе гаишники уже прискакали бы сюда. По крайней мере, звук их сирен мы бы услышали. Значит, что? То, что до утра семейки никто не хватится! Поэтому до этого самого утра мы должны как можно дальше уйти отсюда. На джипе этого уже не сделать, трупы пацанов тоже не бросишь. Как ни крути, а надо связываться с боссом. Хуже все равно уже не будет.

Хмель быстро вылетел из голов бандитов, и теперь они мыслили трезво.

Гетман схватился за голову:

– Эх, бля, представляю, что будет!

И тут же встряхнулся:

– Ладно! Чего стоим? Ангел, садись за руль и двигай к лесу!

Заместитель главаря бандитской группировки, перетащив труп Паука на заднее сиденье, завел джип:

– Хорошо еще, что этот мусор не влепил пару пуль в движок.

И повел джип сквозь пелену дождя по лугу, напряженно всматриваясь вперед, чтобы не врезаться в сосны близкого леса, окружавшего санаторий и близлежащую деревню. Он вовремя остановил внедорожник в каком-то полуметре от толстого ствола дерева. От резкого торможения всех бросило вперед. Трупы Паука и Клыка придавили Дуплета. Тот выругался.

– Вот, блядь. Как были живыми, ничего, а сейчас мерзость. Противно!

Гетман, не обращая внимания на реплику подчиненного, достал сотовый телефон, скрывая его от Ангела и Дуплета, набрал знакомый номер, который после разговора обязан был сразу же стереть из памяти мобилы. Абонент долго не отвечал, хотя главарь банды отчетливо слышал длинные гудки. Сигнал проходил, вот только Хозяин не торопился ответить. Может, как раз занимался любовью с какой-нибудь красоткой? Тогда облом только усилит его гнев. Если не хуже. Пальцы бандита непроизвольно дрожали. Сейчас он испытывал почти животный страх. И не оттого, что зверски убил ребенка, за что мог понести немедленное наказание. О девочке он уже забыл. Убийца испытывал страх перед предстоящим разговором с человеком, который сам легко мог приговорить его, Гетмана, к смерти. И этот приговор был бы исполнен. От него не уйти. Наконец трубка ответила знакомым и раздраженным:

– Ну? Чего еще надо?

– Босс! Это я, Гетман!

– Слышу, что Гетман, а не папа римский! Какого черта звонишь в это время? Или случилось что?

Последний вопрос Стародубов задал таким тоном, от которого спина убийцы накрылась крупными каплями холодного липкого пота. Гетман еле выговорил:

– Да, босс, случилось.

И замолчал, не в силах проглотить вставший в горле ком – также признак сильного страха.

Но Стародубов не был настроен ждать:

– Чего умолк? Говори, что произошло? Только подробно, но быстро.

Гетман начал:

– Тут такое дело, босс! Ну, мы, ...

– Ты чего мямлишь? Нажрался, что ли? Нормально говорить не можешь?

– Могу, но дело щекотливое.

Почувствовав неясную тревогу, Стародубов тихо спросил:

– Что за дело, уродина?!

Гетман, путаясь и заикаясь, объяснил:

– Мы с пацанами отдыхали тихо. Это и Ермак подтвердит. День спали, а под вечер решили выехать на пруды, ну, вы знаете, они там рядом, через луга.

Стародубов потребовал:

– Короче!

– Мы к берегу, а наше место занято. Семьей черножопых, из русских одна баба да ее дочь были. Нет, мы не стали наезжать! Поговорили с мужиком и отъехали! На другом пруду остановились, ...

Валентин Савельевич не выдержал:

– Я долго твои присказки слушать буду? Что дальше произошло?

– А дальше выпили мы и назад в санаторий подались, как раз темнело и дождь, что сейчас льет, собирался! Проезжаем мимо «зверей», а мужик этот по джипу как херакнет из ствола. Сначала по фарам, потом по салону! Паука и Клыка враз уделал...

Стародубов прервал главаря своей бандитской группировки:

– Ах ты, сука чмошная! Что ж ты, блядина, наделал! И кому по ушам ездишь, что какой-то мужик обычный ни с того ни с сего огонь по неизвестной и не угрожающей ему тачке открыл. И откуда у обычного мужика боевой ствол? Говори правду, мразь! Иначе... иначе я тебе в подвале такой допрос устрою, кишки собственные жрать будешь. Ну?

Гетман, поняв, что босса обмануть не удастся, признался:

– Хорошо! На мента мы у пруда нарвались. Он с семьей отдыхал. Мы хотели согнать, не зная, что мужик мусор, но когда тот корочки и ствол показал, свалили. И весь вечер проторчали на соседнем водоеме. Потом пережрали. Клык подал идею замочить мента, слишком тот грубо с нами разговаривал. Паук его поддержал. Решили шугануть семейку. Убивать не хотели, нет, только шугануть. Но мент первым начал. Потом, когда Клык с Пауком получили по пуле, ничего не оставалось, как мочить всех, тем более что мусор подставился. Короче, сделали всех! Но, босс, работали под скинхедов. Стреляли только в мента, остальных дубинками.

Выдержав паузу, Стародубов спросил:

– Кем был мент?

– Подполковником! Шариповым. Его ствол и удостоверение мы забрали.

– Где находитесь сейчас?

– У леса, рядом с санаторием!

– Милиции не видно? Не успел этот подполковник вызвать помощи?

– Здесь, босс, вообще ничего не видно. Сплошная стена дождя.

– Кого, кроме мента, завалили?

– Старуху, двух баб лет под тридцать, двух пацанов, возможно, сыновей этого Шарипова лет десяти и... девочку годов шести-семи!

– Кто убивал ребенка?

– Я, босс!

Стародубов повысил голос:

– И, конечно, перед тем как проломить девочке череп, не упустил момента изнасиловать ее?

– Да вы что?

– Правду говори! Все равно подробности уже утром узнаю!

Пришлось сознаться:

– Ну, дернул разок, на полперца!

– Какая же ты скотина, Гетман! Учти, за эту бойню ответишь по полной. Но это позже, сейчас надо заметать следы. Трупы Клыка и Паука, надеюсь, забрали?