тут ассистент?

В магазине почти никого. лишь ряды коробок под флуоресцентными лампами и запах резины от новых кроссовок. Райан подносит ладони ко рту, как рупор, и кричит в потолок, будто он заблудился где-то в лесу:

– Ау? Есть тут кто?

Я закатываю глаза, хотя это довольно забавно.

– Чем вам помочь? – я оборачиваюсь на знакомый голос, и на моем лице появляется такое же изумление, как у него. – Джесс?

– Эван! – меня сковывает ужас.

Райан переводит взгляд с меня на него.

– Привет, – наконец говорит он, напрягая мускулы при рукопожатии. Он что, красуется? – Я Райан… парень Джесс.

Он говорит голосом ниже своего обычного и кладет руку мне на плечо, только от этого мне не приятно, как когда он это делает при Лайле с Дагом и Джошем, а жутко, будто стены сужаются.

– В школе познакомились?

Его рука повисает у меня на плече. Я незаметно ее стряхиваю.

– М-м, да, типа того, – отвечаю я, опережая Эвана. – Вместе делали проект по истории.

На Эване синяя рубашка поло, заправленная в – о господи! – плиссированные шорты цвета хаки. По глазам, меняющим цвет (сейчас совпадающим с рубашкой), мне кажется, что он заметил мой дискомфорт.

– Клево, – говорит Райан и протягивает Эвану коробку. – Вот эти, сорок второй с половиной. И эти, пожалуй, тоже. – Он указывает на лоферы.

– Как скажете, – говорит Эван, но не двигается с места.

Он хочет, чтобы я это пояснила? Чтобы я посреди «Знаменитых ботинок» объяснила своему парню, что втайне работаю с неизвестным, довольно симпатичным – когда он нормально себя ведет или, наоборот, когда ведет себя невероятно странно – продавцом обуви над переводом дневников моей двоюродной прабабушки, пытаясь понять, не была ли она Анастасией Романовой? Эти миры пока не готовы соединиться, и мне просто хочется, чтобы Эвана… тут не было. Но он стоит, будто и не чувствуя неловкости.

Райан искоса на меня поглядывает.

– Так… – пытаюсь перевести разговор на легкую, отвлеченную тему, – ты тут работаешь?

Эван опускает взгляд на бейджик сотрудника вокруг шеи, где его имя написано большими жирными буквами.

– Совершенно верно.

– Мои соболезнования, – шучу я, как будто сарказм может как-то снять общее напряжение.

Эван смотрит на меня непонимающе.

– Тут не так уж и плохо. Если проработать больше года, предлагают хороший пенсионный план, и у всех сотрудников скидка в двадцать процентов. – Все мы опускаем взгляд на его идеально белые кроссовки. – У нас сейчас скидки, если вы не видели. – Он указывает на стеллаж за спиной.

– Клево, – говорю как Райан.

– Ну, может, ты поторопишься и принесешь мне нужный размер? – говорит Райан. – Но ты не подумай, мы бы с удовольствием провели в «Знаменитых ботинках» весь вечер.

Это уже просто грубость. Я начинаю потеть. Как эта встреча так быстро превратилась в ночной кошмар? Поэтому я и старалась во что бы то ни стало ее не допустить.

– Да, – говорит Эван. – Сделаю это… «быстрее всех татарских стрел». – Он поднимает коробку. – Сорок второй с половиной.

В магазин входят мать с маленькой дочкой, и девочка тут же пробегает мимо Эвана к детскому отделу. Эван проходит вслед за ней, говоря:

– Вам чем-нибудь помочь, юная леди?

Мне становится жарко, начинает подташнивать.

– Быстрее стрел? – спрашивает Райан.

Я качаю головой. Очередная цитата.

Находим пуфик, Райан снимает вонючие синие кроссовки, подносит одну из них к носу и делает глубокий вдох, после чего притворяется, что его тошнит, и кашляет. – А-а-а, болотная трясина! – И улыбается.

– Гадость. – На такую реакцию он и рассчитывал.

Вскоре возвращается Эван, придерживая под подбородком четыре коробки. Он наклоняется и ставит их у ног Райана, где, боюсь, может учуять «болотную трясину».

– Принес сорок второй с половиной и на всякий случай сорок третий. – Он опускается на колено.

О нет… Я осознаю, что он достает подножку для примерки. Нет, нет, нет, нет, нет.

Райан смотрит на меня, даже не пытаясь скрыть смеха.

– Спасибо, чувак, я сам переобуюсь.

Не знаю, за кого мне стыдно больше всего – за Эвана, Райана или за себя саму. Я будто хлебнула скисшего молока, и теперь мне некуда сплюнуть.

Эван поднимается:

– Вам принести носки?

Готова поклясться, он делает акцент на «вы». Он надо мной издевается?

– Не, я голышом, – отвечает Райан.

Эван будто собирается возразить, но оставляет нас, чтобы принести коробки обуви маме с дочкой, которая теперь хватает пары со стеллажей и кричит, что хочет ботинки с фиолетовыми единорогами. Я пытаюсь успокоиться, разглядывая волнистый узор на ковре.

– Давай вот эти, – говорит Райан, когда Эван возвращается за коробками.

– Прекрасный выбор.

– Я не похож в них на гея?

Я морщусь. Эван медленно отвечает:

– С полной уверенностью говорю, что не могу определить вашу сексуальную ориентацию по подобной обуви.

Райан снова бросает взгляд на ботинки.

– Да без разницы, – недовольно говорит он. – Беру обе пары.

– Прекрасно. Могу ли я помочь чем-то еще?

– Нет! Спасибо, Эван! – подпрыгиваю я, забирая коробки.

– Прекрасно. Моя коллега на кассе все оформит, – говорит он, когда я уже туда спешу.

– Что за странный чел? – спрашивает Райан довольно громко, пока мы ждем, когда менеджер закончит разговор по телефону. – «Не принести ли вам носочки, уважаемый господин?»

Изображая Эвана, Райан говорит с деланым британским акцентом. Я не смеюсь.

– Вы же это… не друзья?

– Нет.

– Кажется, у него на тебя стоит.

Мое сердце странно подскакивает, хотя и без того бьется слишком быстро.

– Фу, Райан. Нет, это просто какой-то левый парень, я его знаю только через ту штуку по истории. Он никто.

Эван покашливает у меня за спиной; меня словно облили ведром ледяной воды. Я поворачиваюсь и внутренне съеживаюсь от осознания: он стоял у нас за спиной все это время.

– Кажется, без этого вы далеко не уедете, – говорит он, протягивая мне ключи от машины с брелоком – маленьким красным «Волшебным экраном».

Мы с Кэти купили одинаковые в девятом классе, мечтая однажды научиться водить. Мне никогда не хотелось поговорить с ней так сильно, как сейчас. Сегодня утром она ответила на мое вчерашнее сообщение чередой сонных смайликов и тремя словами: «Сорьки я спала». Она отвечает, уже что-то.

Принимая ключи от Эвана, я бормочу:

– Спасибо. Вообще мы на машине Райана.

У меня по ногам и рукам взбираются огненные муравьи. Я должна уйти.

– Увидимся… позже, – говорит он.

…Свет только что выключился в «Бургер Кинге» напротив парковки, за комаром низко пронеслась летучая мышь.

– Куриные палочки? – спрашивает Райан.

Мы совсем недавно вышли из обувного, но сказанное не выходит у меня из головы. Кажется, у него на тебя стоит… Какой-то левый парень…