– Какое у неё может быть приданое?!

– Например, бывшие земли Нуарского монастыря и две мерки золота.

– И заплатите его вы, как я понимаю… Зачем? Сына моего унизить хотите? – сразу нахмурился герцог.

– Чем может унизить женитьба на той, которую он любит и которая жизнь ему спасла, да ещё и с приданым таким?

– Вам-то какая с того радость?

– Господь не часто людям подобные чувства посылает, их беречь надо. К тому же у меня есть свидетельства настоятеля прихода Филиппа, что не колдунья Марта. Обвинить её в колдовстве – это значит и его обвинять придётся, а мне-то не с руки. Да и повод хочу найти вам земли отдать, но так, чтобы монастырь не обидеть. Однако, если вы не согласны, настаивать не стану и разбирательства относительно колдовства учиню. Только вы уж не обессудьте, вашего сына тоже допросить с пристрастием придётся, всё-таки репутация священнослужителя на кону. Да и вероятность есть, что раз она колдунья, а он под её чары попал, сам тоже небезгрешен стал и ей в колдовстве способствовал.

– Лихо вы всё закрутили, Ваше Святейшество. Мне даже крыть нечем… Ладно, будь по-вашему. Я дам согласие, только мерок будет три.

– Ваша Светлость, я не настолько заинтересован в этой свадьбе, чтобы так золотом разбрасываться. Можете просто свои обвинения снять, чтобы сына под разбирательства не подводить. Я возражать не стану. Я лишь хотел вам приятное сделать и ситуацию, в которую попал ваш сын, наиболее благоприятным образом для вас разрешить. Не более того.

Герцог задумался на некоторое время, потом решительно рубанул воздух рукой:

– Хорошо, согласен на две мерки и землю, уж больно плодородна она, виноградники хочу там развести.

– Вы всё это получите, но у меня будет ещё одно условие.

– Какое?

– Вы поклянётесь, что после свадьбы не станете пользоваться силой в отношении Марты.

– Вас это волнует?

– Ваша Светлость, у меня тоже есть принципы, и мне не хочется ради возможности вернуть вам земли обречь ни в чём не повинную прихожанку на беспричинные страдания.

– Вы такого мнения обо мне?

– Вы, не задумываясь, обвинили её в колдовстве, хотя лично я оснований для подобных обвинений не вижу, так что помешает вам самому после свадьбы начать наказывать её лишь за ваши подозрения? К тому же, как только я выплачу за неё приданое, она будет считаться моей духовной дочерью, и я хочу быть уверен в её безопасности.

– Хорошо, хорошо. Обещаю, что после свадьбы даже пальцем её не трону, но вот про сына того же пообещать не могу, он ей мужем станет, и это в его праве будет.

– С этим я не спорю, сын ваш пусть по Писанию поступает, и, даст Бог, всё у вас сложится наилучшим образом, – не стал возражать Альфред, понимая, что влюблённый в Миранду сын герцога вряд ли осмелится что-то предпринять ей во вред. – Ступайте с Богом, да прибудет с вами благословение Его. Помощник мой сейчас моё благословение на венчание выдаст и поручительство о передаче земель и золота.

– Благодарю, Ваше Святейшество, я рад, что мы сумели найти решение, удовлетворяющее всех. Думаю, сын будет счастлив, – поклонившись, герцог вышел из залы.

Глава 17

Марта разбирала собранные в лесу травы, когда в кухню вбежал взволнованный Стив и срывающимся голосом проговорил:

– Хозяйка, там у калитки карета герцога Донгвилля, и, судя по одежде, он сам и ещё двое верховых охранников с ним. Сказал, чтобы вас я позвал.

– Что это он с охраной-то? Странно, – задумчиво выдохнула Миранда. – Хотя, может, герцоги по-другому и не ездят. Подарок сына, видимо, всё же забрать решил. Ведь говорила этому остолопу, не оставляй его мне, не нужна мне такая дорогая вещь.

Она прошла в комнату, взяла с полочки золотой браслет и вышла во двор.

Подойдя к карете, смерила стоящего подле неё герцога оценивающим взглядом и, присев в реверансе, протянула браслет:

– Добрый день. За этим, Ваша Светлость, приехали?

– Что это? – немного недоумённо осведомился он, не отвечая на приветствие.

– Насколько я понимаю, с Вами не согласованный подарок вашего сына, раз вы лично приехать ко мне за ним решили.

– Нет, не за ним. Садись в карету, – герцог говорил отрывисто и в тоне приказа.

– Зачем это ещё? – Миранда чуть попятилась назад, но, повинуясь взмаху руки герцога, охранники подхватили её под руки и запихнули в карету.

Герцог сел следом, и карета тронулась.

– Ваша Светлость, – Марта, севшая в дальний угол кареты, с явным недоумением воззрилась на него, продолжая держать в руке браслет, – что это значит?

– Потом объясню. Пока помолчи. Браслет на руку надень, а то потеряешь.

– Я бы предпочла его отдать вам. Я не ношу такие вещи.

– Теперь будешь. Надевай! – его властный голос не оставлял сомнений, он добьётся исполнения, чего бы это ни стоило.

Решив не пререкаться по пустякам, Миранда с усмешкой пожала плечами и, надев браслет, отвернулась к окну кареты. Если у герцога есть план обвинить её в присвоении не принадлежащей ей драгоценности, то дознание всё равно проведут так, как будет нужно ему, и не имеет значения, на руке он у неё будет, в руках или вообще в его кармане.

Весь путь до замка герцога они проделали молча. Когда карета остановилась, герцог вышел, подождал, чтобы вышла она, и мрачно скомандовал:

– Пойдём.

Понимая, что если она не пойдёт, её поволокут охранники, Миранда двинулась следом за ним.

Войдя внутрь, герцог долго вёл её по коридорам, потом распахнул одну из дверей:

– Пока обитать будешь тут, – после чего кивком указал на вытянувшихся у дверей двух девушек: – Это твои служанки. Что надо, говори, принесут и сделают. Я ближе к вечеру зайду, поговорим. И ещё портниха к тебе сейчас придёт снять мерки.

– Я ничего не поняла… Какие мерки? – ошеломлённо проговорила Миранда.

Герцог поморщился и раздражённо бросил:

– Неважно. Потом поймёшь.

Озадаченно глядя вслед удаляющемуся герцогу, Миранда в замешательстве повела плечами. А к ней тем временем шагнула одна из служанок:

– Леди, пойдёмте, я покажу вам комнаты.

Миранда молча последовала за ней, потом так же молча позволила пришедшей портнихе снять с неё мерки и лишь в конце процедуры поинтересовалась, что та будет шить.

– Как что? Ваше платье, леди, – изумлённо ответила та.

– Вы полагаете, оно мне нужно?

– А как же иначе, леди? Это приказ Его Светлости, я не могу ослушаться, – недоумённый взгляд портнихи свидетельствовал, что вопросы Миранды её явно ставят в тупик.

– Раз приказ самого герцога, тогда, конечно, – Миранда решила прекратить дальнейшие расспросы, чтобы ещё больше её не смущать.