А сейчас получалось, будто она не сделала ничего. За исключением того, что потратила массу времени и сил на то, что еще нанесет огромный ущерб ее дружеским связям в будущем. Ее поездка в Ноттингемшир превратилась в череду бесконечных ошибок.

Впервые за все это время Шарлоттой овладело самое настоящее отчаяние. На глаза навернулись слезы.

Через неделю всем станет известно о ее глупых ошибках. У нее оставалось каких-то несколько дней.

Что она здесь делает? Нужно вернуться и провести вечер с Делией, прежде чем та совсем прекратит разговаривать с ней.

Закончив показавшуюся длиной в целый час и до боли звучную церемонию опорожнения мочевого пузыря, сэр Вернон вышел из-за дерева и, застегнувшись, поправил твидовый жилет.

– Ничто так не способствует обильным телесным выделениям, как хорошая верховая охота. Я прав, Гренвилл?

Пирс оторвался от осмотра сбруи и седла.

– Жаль, что охота оказалась неудачной.

– О, она никогда не бывает неудачной. Нет-нет! Мы не гонялись за лисой. Мы устроили погоню ради погони. Ради азарта. Нам, спортсменам, не прожить без этого, не так ли? Аппетит, как говорится, приходит во время еды. – Он толкнул Гренвилла локтем в бок.

– А теперь обратим наши взоры на красоту. На вершине холма нас ожидают дамы. Среди них барышня, за которой гоняешься ты. Я так понимаю, мисс Хайвуд тоже выехала верхом, хотя Делия и отказалась. Должно быть, ей захотелось поучаствовать в пикнике вместе с кое-каким джентльменом.

Пирс подумал о Шарлотте, ожидающей его на холме. Ее золотистые волосы растрепались, на щеках румянец, а глаза такие же ярко-голубые, как небо над головой. Он представил, как сядет рядом с ней, примет из ее рук кусок сыра и мяса и станет наблюдать, как она пьет сок, приготовленный из каких-то красных спелых ягод.

Потом положит ее на покрывало, чтобы попробовать вкус этих ягод на губах девушки.

А затем вспомнил, для чего он находится здесь.

Несмотря на то что сэр Вернон считал его своим товарищем по ничегонеделанию, у Пирса имелось задание, которое он должен был закончить. Нельзя было не воспользоваться выпадавшей возможностью полностью завладеть поместьем на несколько часов. В конце концов, ему нужно вскрыть те запертые ящики в библиотеке.

Для его карьеры это задание ничего не значило, но для Пирса оно было жизненно важным. Ему нужно доказать самому себе, что он может и дальше играть свою роль. Потому что, если не может… Тогда ощущение стыда и чувство вины, преследовавшие его эти двадцать лет, просто задушат его.

Он погибнет морально.

– Нет, спасибо, – отказался Пирс. – Я вернусь в поместье. Нужно просмотреть кое-какую корреспонденцию. Если я объявлю о помолвке перед окончанием визита, необходимо утрясти все условия брачного контракта.

Сэр Вернон хихикнул.

– Никогда не встречал женщину, которую интересовали бы контракты. Проведи немного времени с девушкой, Гренвилл. Сегодня наша лиса спряталась в норе. Не нужно, чтобы мисс Хайвуд сделала то же самое.

Пирс собирался ответить, но Паркхерст прервал его.

– Именно сейчас, – заговорщически продолжил он. – Ты добился многого: с этим никто не будет спорить, – но если мисс Хайвуд передумает насчет свадьбы, мы оба знаем, что она не окажется первой в этом смысле. Твоя предыдущая невеста тоже сбежала.

Пирс ощетинился. Клио не сбегала от него. Он держался от нее на расстоянии, и для этого были причины. Ее безопасность зависела от того, что Пирс не позволял ей приближаться к нему. И кто мог предположить, что война продлится так долго? В любом случае их помолвка была следствием уговора между семьями, а не любовью. Пирс вовсе не осуждал ее за то, что она выбрала счастливую жизнь с Рейфом.

Более того, он не кинулся в Лондон в тот же сезон, чтобы найти новую невесту. Следующий тоже пропустил. Он был занят. Слишком занят, чтобы ухаживать за женщинами или заводить обычные интрижки. Но обязательно женился бы, если бы возникло такое желание.

– Мисс Хайвуд не сбежит, – заметил он.

– Хорошо! Это хорошо. Надеюсь, ты не обижаешься на меня, Гренвилл. Заслуженно или нет, но у девушки все-таки есть репутация. Ты поступил очень благородно, сделав ей предложение. Мне лишь хотелось быть уверенным, что ты все уладишь до конца этих двух недель. Все-таки у меня две дочери, о которых тоже нельзя забывать. Даже тень скандала не должна коснуться их.

Такая озабоченность показалась Пирсу странной, тем более что исходила от человека, который, по всем признакам, сам впутался в скандал.

– Даю слово, – сухо сказал Пирс. – Помолвка будет объявлена.

– И не пренебрегай девушкой. Женщины любят, когда за ними бегают. – Сэр Вернон хлопнул его по спине. – Это же спорт.

Направив коня в сторону усадьбы, Пирс вдруг увидел завораживающую картину.

Через луг навстречу ему во весь опор мчалась на лошади Шарлотта. Как в его эротических фантазиях – золотистые волосы развевались за спиной, она вся сияла, а голубые глаза…

Закрыты?

Присмотревшись, он заметил, что она отчаянно цеплялась за гриву лошади, и выражение ужаса на лице. Пирсу стало понятно почему.

Лошадь неслась прямиком к ручью. В это время года он превратился в небольшую речку с крутыми, заросшими мхом берегами.

Прыжок через ручей мог бы стать вызовом опытному наезднику, а Шарлотта, с побелевшими костяшками пальцев и зажмуренными глазами, попросту свернет себе шею.

– Мисс Хайвуд! – крикнул он, резко послав своего мерина рысью, а потом так скоро – насколько это было возможно, в полный галоп.

Но это оказалось уже бессмысленно.

Расстояние между ней и ручьем быстро сокращалось.

Он не успевал вовремя. Физически не мог успеть.

И вообще ничего не мог сделать.

Сердце колотилось в груди так, что могло посоперничать с грохотом копыт.

– Шарлотта! – Крик вырвался у него, но был совершенно напрасен.

С ним редко бывало такое, когда Пирс чувствовал свое абсолютное бессилие. Если точнее, сегодня это случилось впервые после того, когда он был еще семилетним мальчишкой.

Пирс уже тогда понял, насколько отвратительно это чувство.

И решил, что никогда не позволит себе испытывать его вновь.

И вот опять! Он наблюдал, как Шарлотта Хайвуд несется навстречу неминуемой катастрофе, и ничего не мог сделать.

Лошадь внезапно развернулась: ей явно хотелось прыгать через поток не больше, чем наезднице.

Потом животное как вкопанное остановилось на самой кромке берега. Только вот Шарлотта продолжала двигаться. Она перелетела через голову лошади, а затем рухнула в ручей головой вниз, взметнув столб воды.