– Не обращай внимания, – шепнул мне быстро парень и потянул дальше.

Но мужик не сдавался. Он схватил меня за платье и дернул на себя. Рыжая голова мелькнула в толпе, а я осталась в замке цепких рук. В лицо дохнуло перегаром, я чуть не упала от мерзкого запаха. Стало плохо. Колючки вонзились в сердце глубже. Эриман не позволил бы так со мной обходиться! Но бросил. Бросил! Кому теперь верить?

Хотелось завыть. Вино кружило голову и туманило разум. Мужик что-то говорил, а я не слышала. Выла, как испуганный волчонок, которого поймали селяне и посадили на цепь.

– Уйди, старик! – бросил рыжеволосый и щелкнул пальцами. Над головой пьяницы рассыпались бронзовые искры. – Арли, бежи-и-им! Это всего-то на несколько секунд оглушит его! – закричал Леан и потянул меня в толпу, что теперь напоминала зубья монстра.

Не хотелось в его пасть. Хотелось домой. В теплую кровать, чтобы укрыться маминым пледом и послушать её рассказы о чудаковатых покупателях рыб.

Я помчалась за Леаном, хохоча то ли от страха, то ли от вина. Голова неприятно кружилась, и мне то и дело казалось, что меня вот-вот завалит набок.

Мимо неслись горожане в разноцветных нарядах, сливаясь в пёстрые дрожащие озёра. К горлу подкатывала тошнота.

Остановились мы лишь тогда, когда пьянчуга безнадёжно отстал и потерялся в толпе. Но мне казалось, что бег продолжается. Голова кружилась так, что меня подкашивало и клонило в сон. Хотелось лечь. А ещё – вывернуться наизнанку, исторгая из себя вино.

– Тошнит, – пожаловалась я.

– Тихо! Ты что, в первый раз пила? – удивился Леан, стиснув плечо.

– Угу, – выдавила я.

– Ну, даёшь! Пойдём, – он потащил меня к окраине площади, как раз туда, где Тэй – тьфу ты! – Эриман поставил свой магомобиль. Я надеялась, что найду в толпе Викса или Нимеридис. Хоть кого-то… кроме него.

Но надежда ковыряла грудь, как назойливая муха, и я бессмысленно выискивала в толпе черные кудри. Почему ушёл? Решил, что проще отпустить? Но обещал же домой отвезти!

Мысли путались, догадки вязли в голове, как каблуки в грязи, и не помогали разобраться, а только сводили с ума.

– Барвей, стой, – Леан вдруг остановил в проносящейся мимо нас толпе квадратного парня с коротко стриженной головой. – Брось слабое лекарское заклинание на девчонку.

– А цена? – пробасил шкаф и потер раскрасневшиеся уши.

– Давай потом обсудим. Расплачусь, можешь не сомневаться, – строго ответил рыжий и подтолкнул меня к широкоплечему парню с белым ежиком на голове. – Только не выруби её, – пригрозил тонким пальцем.

Хотела помотать головой и отказаться, но мир пошёл кругом, и меня чуть не вывернуло. Согнувшись, я прошептала:

– Быстрее…

Барвей подошел вплотную и приложил шершавые руки к моим вискам. Острая боль пробила голову, и я на несколько мгновений потеряла ориентацию. Свет мерцал и плясал, а ноги, словно проваливались в грунт. Я падала и падала. В никуда.

– Ты в порядке? – спросил тихий голос.

С трудом распахнув глаза, я увидела перед собой Леана – его россыпь веснушек и легкую ехидную улыбку.

– В порядке, – проговорил он и крепче прижал меня к себе за талию.

Всё смешалось: звуки, краски, мысли. Расплылось, будто пюре. И я стала невыносимо уступчивой и податливой. Даже когда Леан наклонился и потянулся к лицу, не отстранилась, не отдернулась. Будто выбитая из колеи повозка: летела куда-то и не могла выровняться. Тряска в душе продолжала сыпать болью, и я хотела её заглушить. Ведь Эримана больше в моей жизни нет. А ещё хуже, что если я сдам практический экзамен – он будет мелькать перед глазами ещё шесть лет. Готова ли я на это? Клин клином вышибают, говорите? Ну, что ж, попробуем!

Леан смотрел испытывающе и долго. Он приближался, и я уже чувствовала, как покалывает губы от ощущения неправильности. Не хочу целовать не любимого, обнимать не того, кого желаю. Запаниковала, выставила руки вперед и попыталась отодвинуть Леана, но он будто не чувствовал.

– Пусти-и-и, – прошептала я.

– Зачем? – буркнул Леан и облизнулся. – Ты хорошенькая. Глаза огромные, а ещё губки, – он коснулся пальцем губ, а меня словно гром поразил.

– Пусти, говорю!

– Да-да, конечно, – говорил Леан и наклонялся.

Как он коснулся губ, не помню: я упиралась и била его в грудь. А потом Леан оторвался от меня и улетел в придорожные кусты.

А следом за ним рухнул профессор Окард, что взялся неизвестно откуда.

Какое-то время они боролись, а потом покатились по склону, прямо… к обрыву. Толпе было наплевать. Все смотрели в небо на выстроенные воздушные фигуры, что рисовали в небе драконы. Хлопали крылья, верещали голоса, а мой мужчина был на волоске от смерти.

Я должна помочь!

– Стойте! – взвопила я, убегая следом, вниз по склону. Словно могла удержать их на краю. – Прекратите немедленно!

Они не слышали. Никто не слышал. Даже блюстители порядка, охмелев, совсем не обращали на происходящее внимание.

Трава застревала в застежках туфель. Грязь скатывалась комками и прилипала к подошвам. Запах хмельного, исходящий от моей одежды и волос, заглушил всё.

Мужчины скатились по склону и застыли на самом краю обрыва. Приближаясь, я увидела, как Эриман несколько раз сильно встряхнул Леана и вдруг откинулся назад, как парализованный. Рыжий, выбравшись из-под его огромного тела, поднялся и рванул ко мне. На его веснушчатой щеке чернел кровоподтёк.

– Бежим! – он попытался взять мою руку.

Я мотнула головой:

– Что ты сделал с ним?

– Я?! – возмутился Леан. – Да это он меня чуть не прикончил. Если б он на силовой барьер не налетел, я бы сейчас с тобой не разговаривал.

– Силовой барьер?

Леан поднял указательный палец и очертил в воздухе край обрыва:

– Площадь огорожена, – пояснил он. – Чтоб никто в море не свалился.

Но я уже не слышала его. Спотыкаясь и пошатываясь, я брела по траве к Эриману. К моему мужчине.

Я ничего не слышала вокруг. Ни восхищённых выкриков толпы, ни хлопанья кожистых крыльев. Не замечала, как за моей спиной взрывались хлопушки. Не слышала, как Леан, высокомерно фыркнув, нырнул в толпу. Я видела лишь его далеко впереди. И неважно, кем он был: Тэем или Эриманом.

Последние метры я просто скользила по влажной почве. Опустилась на колени у самого края обрыва и склонилась над мужчиной. Коснулась пальцами сомкнутых век, очертила губы, что целовали меня. Запустила пальцы в его густые волосы.

– Эриман, очнись, пожалуйста, – прошептала я, коснувшись его губ поцелуем. – Можешь бросить, можешь уйти, только к Вездесущим не отправляйся!

– Малыш-ш-ш, – прошептал он. – Я же собственник. Я тебя из своих лап не выпущу. Никогда. Иди ко мне, – Эриман потянулся и, скользнув языком по губам, осторожно раздвинул их. Горячий и мой.