Линтор нас честно предупреждает, но…

Дня три у нас есть. А там — посмотрим.

Вечером я опять ухожу из дома. На этот раз — за город. Достаточно далеко, чтобы сразу не почуяли. И там…

Пентаграмма призыва чертится в одно движение. Но символы на этот раз другие.

Жизнь, поиск, ворота, маска, призыв.

Мне нужен тот, кто найдет для меня человека.

Не — человека.

Ту тварь, которая выпила Мирона и пыталась подставить Иннис. Явно сильная гадина. Иннис даже не может ее описать точно, она то в белом платье, то в алом, то с длинными волосами, то с косой… Она умеет дурманить головы.

Что ж… посмотрим, у кого дурман сильнее.

Свечи я не ставлю, просто своей силой призываю. Капаю пару капель крови в центр пентаграммы, жду, стараясь маскировать выплески силы…

Он появляется быстро.

Оно…

Небольшое демоническое существо размером с белку. Хиш — тарраш. Мелкая демоническая тварь, которая может только одно. Искать своих.

Демонов, полудемонов… он чует тьму, как адские гончие — свежую кровь, а храмовники — темную магию.

— Ты присссвал меня…

Смотрю на тварь. Больше всего оно напоминает лысого бурундука. Такой же размер, примерно такая форма тела. Только морда крысиная и клыки, как у медведя. А еще — когти на всех четырех лапах.

— Да. Я заплачу.

С существами вроде Ак — Квира имеет смысл разговаривать, с этим же…

Мелочь, тварь…. он просто не поймет моих слов, кроме самых простых.

— Чем?

— Кровь. Моя. Будешь?

— Да! Хочу! Дай!!!

Капаю еще пару капель в пентаграмму.

— Клянись, что не причинишь мне вреда и найдешь, что я прошу.

— Буду иссскать. Клянусссь.

— Не причинишь мне вреда, не сделаешь ничего, что могло бы повредить мне или моим близким.

— Обещшшшаю.

Это уже с неохотой. Ничего, перебьется!

— Ищем сегодня, всю ночь. По городу. Замаскируйся.

Хиш — тарраш шипит, но послушно принимает вид кота. Теперь это мордастая рыжая тварь со здоровущими когтями.

Я хлопаю себя по плечу.

— Силой некроманта даю тебе право свободы на эту ночь.

Рыжая тварь запрыгивает мне на плечо и усаживается, почти как настоящий кот. Я чувствую щекой прикосновение рыжего меха. Что ж… надо идти. Будем надеяться, мне не встретятся по дороге храмовники. Хиш — тарраш слишком мелок, чтобы его почуяли. Слишком незначителен. Но если столкнуться нос к носу…

Мы прочесываем город. Улица за улицей, я прохожу мимо храма, мимо рынка продуктов, мимо скотного рынка…

Хиш — тарраш недовольно шипит, но я время от времени подкармливаю его кровью. Он слишком незначителен, чтобы даже просто держаться в этом мире.

С другой стороны, моя кровь сделает его намного сильнее, он сможет прожить больше…

Мы чуем склад с запрещенными амулетами, в который я решаю завтра наведаться, чуем несколько мест, где работали некроманты или проходили темные обряды… но не чуем никого, подобного мне.

Но не могла же эта девица раствориться в воздухе?

Или уже уехала?

Та — ак…

Мы проходим мимо всех ворот, но там — тишина. Если что‑то и было, то давно уже сплыло. Или было слишком незначительно…. в последние пару дней там никто не проходил.

Мы продолжаем обшаривать город, и все же это увенчается успехом.

На стоянке караванов хиш — тарраш начинает возбужденно шипеть.

— Здесссь, здессссь…

— Далеко?

— Рядом…

Награждаю его еще парой капель крови, приглядываюсь.

Да, здесь останавливаются купцы из Ирролена. Южное кочевое государство, там не любят домов, там ночуют в шатрах, которые ставят там, где застигнет ночь…

Романтика?

Это когда не вам приходится такую дуру ставить. Я как‑то попробовал ради интереса — просто кошмар. Но сейчас дело не в установке шатров, а в их содержимом.

Хиш — тарраш уверенно ведет меня к одному из шатров, откуда доносится легкая музыка, мужское пыхтение и женские вздохи.

Там явно продолжают род…

Ладно, не будем пока заглядывать.

— Этот? Точно?

— Да.

Честно награждаю хиш — тарраша ложкой своей крови. Раскраиваю палец когтем и позволяю крови стечь в ротик демоненка, а потом отпускаю его.

Полагаю, что если здесь… Кто бы эта тварь ни была, она выпустила свою силу из‑под контроля. Или не думала, что ее будут искать, не приняла меня в расчет… это — ее трудности. Я здесь. И я намерен жестко спросить с нее за Иннис!

Мне приходится прождать больше двух часов, прежде, чем в шатре все затихнет. И только тогда я прорезаю толстую ткань когтем и шагаю внутрь.

Поговорим…

* * *

Давно я таким идиотом себя не чувствовал. Потому что на подушках в шатре обнаруживается… Лавиния!

Да, моя первая супруга, которую я спровадил в неизвестность. Наверное, надо было убить.

Руки, впрочем, работают сами.

Оглушаю Лавинию, как более опасную, оглушаю ее купца — и взваливаю женскую тушку на плечо.

Поговорим на природе.

Разговора не выходит. Первым делом, очнувшаяся прекрасная дама пытается вцепиться мне ногтями в лицо. Приходится объяснить ей легкой пощечиной, что так поступать не красиво. Она отлетает на пару шагов — и принимается менять форму.

Так — так — так….

Папенька у нас не из простых был — или это потом проснулось?

Второе, скорее всего. На пальцах появляются длиннющие когти, лицо искажается… храмовников я ждать не хочу, а потому тоже меняю форму и резко разворачиваю крылья. Лавиния замирает.

— Тебя убить — или поговорим?

Я вежливо улыбаюсь, показывая клыки. Демонесса тут же сдувается — и меняется обратно, к человеку.

— Не убивай меня.

— А стоило бы. Ты что устроила, дрянь?

Я опять возвращаюсь в человеческий облик. Лавиния сверкает глазами.

— Что я устроила!? Что!? Я!? Устроила!? Это ты, гад, меня подставил! Сделал убийцей короля, предательницей… я в родной дом вернуться не могу!

— И от этого страдаешь?

Изо рта женщины льется густой мат. Даю ей еще одну пощечину.

— Как ты здесь оказалась?

Все‑таки этим ничтожествам (я про полувампиров) без живительных оплеух никак. А вот получив по морде они мигом приходят в себя. И выполняют твои приказания.