Все было из металла и дешевого бутафорского пластика окрашенного в зеленые и коричневые тона. Грубо намалеванные на стенах деревья и цветы никак не добавляли реалистичности или торжественности. Неумело нарисованный рогатый олень смотрел со стены на могилу с глупым удивлением на морде. Льющаяся из скрытых динамиков печальная музыка звучала с легкой хрипотцой изношенного оборудования, лампы имитирующие солнечный свет изредка моргали.

Стоящий рядом с приемником седобородый старик в выцветшей бейсболке, желтом грязном шарфе и рваном оранжевом комбинезоне непрестанно утирал сопли и старательно горбился, имитируя сострадание к совершенно чужому для него человеку. Но думал он не о теле неизвестной ему красивой девки, и не о ее смерти и даже не о том странноватом и пугающем молодом парне, что так больно схватил его за плечо в темном переулке, где старик рылся в мусоре. Нет. Старик думал о нескольких пачках пищевого пайка и бутылке самогона, послуживших платой за его помощь в церемонии. Видимо тот перепачканный в крови молодой киборг не хотел попасть на объективы камер установленных в похоронном бюро. И видимо девка была важна для того киборга, раз он не пожалел деньги на вознаграждение и оплату церемонии, хотя сам решил на ней не присутствовать.

Похоронное бюро «Славный финал» было полностью автоматизировано. Для доступа в крохотное церемониальное помещение требовался только труп. Едва датчики определяли присутствие перед дверью достаточного количества мертвой биомассы и примерно столько же живой – хотя бы одного сопровождающего для усопшего – двери открывались с грустным перезвоном и пришедшим дозволялось преступить порог, где тут же загоралось информационное панно, требующее оплаты.

Любой из жителей внешнего сектора мог с уверенностью заявить – это обман и обдиралово.

Мало того, что родственникам или сопровождающим усопшего не полагались деньги за отправку в переработку мертвого тела, так ведь еще и платить за церемонию требовалось! Нет, было несколько подобных лавочек попроще, но там даже музыка не играла! И все выглядело как обыкновенная длинная ниша в стене, куда следовало поместить тело дорогого тебе человека, после чего крышка завершалась, следовало несколько утешающих слов высказанных безразличным голосом и на этом все заканчивалось. Здесь же хотя бы имелись нарисованные деревья и пластиковая трава… хоть что-то…

«Славный финал» работал быстро. Через пять минут церемония была завершена. Еще через две, через открывшиеся двери вывалился шмыгающий изуродованным носом старик и побрел прочь, запрокинув голову и приложившись к горлышку пластиковой бутылки. Самогон вливался в его тело как вода. Слишком крепкое пойло для него. Слишком крепкое. Но от бесплатного пойла не отказываются! Хотя стоило бы придержать коней… но старый доходяга не мог удержаться. Когда он добрел до первого перекрестка и миновал его, ноги уже подкашивались, походка стала вихляющей. Еще пара глотков и ему стало совсем хорошо, нос перестал течь, губы разъехались в блаженной улыбке. Вот это бормотуха! Бессмысленно дернув головой, он углядел черный проход и шагнул в него, уходя с центрального коридора. Там безымянный доходяга съехал по стене, бережно поставил между бедер наполовину опустевшую бутылку, достал пищевые пайки. Немного перекусит и пойдет дальше – сегодня внезапно подобревший муниципалитет вздумал бесплатно кормить нуждающихся в одной из рабочих столовых, что расположены ближе к центру сектора. Туда он и пойдет… минуток через десять… чуть перекусит, пара глотков… и он пойдет на бесплатный ужин…

Бродяга уже не чувствовал, что его глаза слипаются, а голова бессильно поникла на грудь. Он опьянел… а потом и заснул крепким пьяным сном, уже не слыша, как к нему осторожно приближаются многочисленные шуршащие и топающие лапки… сегодня бесплатный ужин намечался не только у двуногих бродяг двенадцатого сектора…

44.

Младший дознаватель Фергюсон принял решение. Осознанное и быстрое. И принял он его самостоятельно, не спрашивая мнения или совета старшего дознавателя Такаши.

Внимательно и неспешно ознакомившись с данными собранными пауками разведчиками, дознаватель Фергюсон обдумывал ситуацию не дольше нескольких минут. Еще минута понадобилась ему на впечатывание дат, описания инцидента и указание места происшествия во всегда находящийся под рукой шаблон электронного документа. Через секунду документ был отправлен главному ИскИну Астероид-Сити, следом главе службы внутренней безопасности, начальнику полиции и губернатору города под куполом.

Отправленный документ гласил следующее:

Произошедший в двенадцатом секторе инцидент с пока еще полностью неподтвержденным использованием взрывчатки в пока еще неясных целях, полностью подпадает под определение терроризма и несет значительную угрозу человеческим жизням, особенно в условиях искусственных атмосферы, гравитации и цикличной системы жизнеобеспечения. В связи с серьезностью угрозы, находящиеся в городе силы федеральных дознавателей берут на себя расследование данного инцидента, как более подготовленные и опытные в этой области. Силы внутренней безопасности и полиции должны быть незамедлительно сняты с расследования, все обнаруженные улики должны быть предоставлены дознавателям, равно как и все документы связанные с происшествием.

Местные силы правопорядка и губернатор еще не успели прочесть полученный приказ от федеральных дознавателей, а Фергюсон и еще четверо специалистов, в сопровождении двух АКДУ и двух пауков, с трудом вместившись в служебный транспорт напоминающий слегка замаскированный бронетранспортер, отправились в двенадцатый сектор. Одинокая, но внушающая уважение и страх машина со всем известными надписями и эмблемами на бортах агрессивно прорывалась через все шлюзовые препоны на своем пути, быстро пересекая сектор за сектором.

Мрачный Фергюсон сидел рядом с водителем, слепо глядя на экран, прекрасно имитирующий лобовое стекло – коего не существовало в действительности. Расположенные снаружи защищенные камеры транслировали внутрь машины круговую панораму. Это по своей сути надежно защищенный военный транспорт способный выдержать немало. Равно как и подвешенные в специальных нишах боевые скафандры.

На лежащем на коленях дознавателя планшете отображалась детальная фотография странной формы обломка застрявшего в одной из труб. Больше всего обломок напоминал голову уродливой огромной крысы – если бы у крыс мог быть стальной череп и разбитые камеры вместо глаз. Но клочки прилипших к металлу кожи и серой шерсти утверждали, что это останки живого существа. Дознавателю уже приходилось слышать о крысах из нержавеющей стали покрытых кожей и шерстью. Уже приходилось…

В сердце младшего дознавателя Фергюсона не осталось и тени сочувствия к объекту Мститель. Никакой жалости, никакого подсознательного понимания причин толкнувших совсем еще мальчишку на убийства людей. Тут уже речь не о мстителе устроившем кровавую вендетту обидчикам. Уже нет.

Нортис Вертинский зарвался! Он использовал абсолютно запрещенное и чудовищно опасное оружие в жилом куполе космической колонии! Это страшное преступление! И оно не может быть оправдано никакими мотивами! Даже лучшие из подобных