всклокоченную бороду. — Я же говорил, что волноваться не о чем! А вы развели тут панику, пигалицы ушастые. Сиятельство все исправил. Но вообще, я и сам мог бы, конечно.

— Сам ты мог только умолять Нала не сдохнуть. — усмехнулась Бешеная, устало потянувшись, словно победившая в уличном бою кошка. — Еще и рыдал небось. Море, вон, раза в два соленее стало.

— Ты умолял меня не сдохнуть? — удивленно спросил Налланномом слабым голосом.

— Брешет стерва! — буркнул дварф, отвернувшись. — Но ты это… молодцом, каракатица. — добавил он чуть слышно.

— Рад, я… — встревоженно вскинулся иллит, вспомнив о чем-то. — Не удержал. Прости… Старался, как мог, но…

Радремон оборвал его успокаивающим жестом.

— Ты сделал даже больше, чем я рассчитывал. — не стал кривить душой маркиз. — Отлично потрудился. Отдыхай.

Нал на пару секунд замер, переваривая услышанное, а затем расплылся в удовлетворенной улыбке, расслабился и закрыл глаза.

Он справился.

Не подвел в столь сложном бою, и Рад это признал. Это очень много стоило для Налланномома. Гораздо больше любых рем и артефактов. Возможно даже больше жизни.

— Может вернемся на корабль? — проворчал Банарв, задрав голову и выискивая «в небе» силуэт флейта. — Если он еще не уплыл. Болтаемся тут, как селедка протухшая.

Бешеная уже открыла рот, чтобы ответить ему что-нибудь едкое, но ее неожиданно перебила Ксинс.

— Посмотрите сюда. — сказала она, оказывая на труп Кракена.

Последние пару минут дроу, убедившись что жизнь Нала вне опасности, исследовала исполинское тело почившего монстра, и теперь застыла напротив его пасти. Ту знатно разворотило взрывом. Частично тварь успела регенерировать, но морда выглядела все еще весьма неприглядно.

Теперь уже навсегда.

Однако эльфийку заинтересовал вовсе не внутренний мир чудовища, посеченный и обожженный фор Корстедом, — ее внимание привлекли присоски, располагавшиеся вокруг ротового отверстия вместе с вереницей безжизненно обвисших отростков. И если раньше эти присоски были розового цвета, то теперь стремительно серели, становясь похожими на…

— Большой черствый пончик. — пораженно выдохнула Бешеная, после чего подплыла к сестре, заключила ту в объятия и принялась кружить в подводном танце.

Теперь понятно почему Липун Исцеления Души встречался столь редко и исключительно в окрестностях Палинского моря. Он являлся отмершими участками плоти древнего монстра! И это как раз подтвердила система.

Липун Исцеления Души

Не каждому суждено хоть раз в жизни отведать мяса элитных монстров. Еще меньше тех, кому доведется попробовать древних. Но среди всех деликатесов Миткаласа именно ротовые присоски Кракена выделяются своими уникальными свойствами. Вобрав в себя сотни душ поверженных героев и монстров, они способны даровать счастливчику невиданные возможности.

Качество: легендарный.

Одноразовый.

При использовании позволяет получить постоянное усиление на выбор:

— +50к выбранной характеристике

—Смена атрибута заклинания или навыка на произвольный

— +50%защиты от выбранного типа физического урона

— +50%защиты от заклинаний выбранной школы магии

—Возможность поглотить другой артефакт с получением всех его свойств и параметров

— +50%увеличения выбранного типа физического урона

— +50%увеличения эффективности заклинаний выбранной школы магии

—Снятие любого негативного эффекта. Включая ограничения на использование, материковое отчуждение, расовое угнетение, родовое проклятие и другие.

А пончик-то весьма неплох!

Глава 28

На удачу спаты, флейт действительно не уплыл.

Вернее, некоторые личности порывались захватить власть и увести «Тонику-Люцию» прочь от смертельно опасных вод Палинского моря, но Жеваный Гриппо жестко отстоял свою главенствующую позицию. Он собственноручно прикончил взбунтовавшихся матросов, а расшумевшихся пассажиров запер в трюме. В подавлении восстания ему немало помогла и Грызуша, лично отправившая на тот свет парочку запаниковавших трусов.

Радремон вернул Гриппо смысл жизни, и тот поклялся дождаться возвращения благодетеля или погибнуть вместе с кораблем, как подобает настоящему капитану.

Кого же было удивление членов команды, напряженно вглядывавшихся в темные воды, когда вместо сулящих погибель щупалец на поверхности показались головы нырнувших в пучину безумцев.

Или героев.

Ведь по-другому назвать их теперь никто не смел.

Да и как еще можно обращаться к личностям, сумевшим впятером, без потерь, одолеть древнего монстра, веками вселявшего ужас в сердца любого, посмевшего отчалить от безопасной суши?

Стоило спате подняться на борт, как их с почтением обступили, буквально засыпав шквалом вопросов. Естественно, на них с неколебимым апломбом отвечал Банарв.

Мол, да, победили. Да, Кракена. Нет, не сложно. Разделали, как самого обычного осьминога перед ужином. Что? Кровь? Да это об кораллы ободрались — течение на дне сильное. Конечно, собрали уйму сокровищ и ресурсов. Карманы и карманы так и ломятся.

Впрочем, на счет последнего дварф тоже немного покривил душой.

Едва спата поняла, что им посчастливилось обнаружить бесценные Липуны Исцеления Души, как закончилось действие наложенных Налом Рыбьих жабр. Сам же иллит наколдовать новые оказался не в состоянии. Его сейчас вообще заборол бы даже мелкий рачок криля. Обычный. Не монстр.

Однако, перед всплытием, Радремон все-таки срезал уцелевшие в сражении ротовые присоски Кракена. Их оказалось всего пять. Остальные сильно повредило взрывом, и восстановиться они не успели.

Но даже знай маркиз заранее об их ценности, он бы все-равно не сменил тактику боя. И так удалось победить лишь ценой неимоверного напряжения сил, а любая ошибка, промедление или промашка без всяких сомнений стоили бы жизни.

Потому, по одной штуке на брата — вполне достойная награда. И, несмотря на соблазн забрать все Липуны себе, фор Корстед действительно собирался разделить редкие артефакты поровну. Без помощи спаты он бы не справился. Принятое несколько месяцев назад на Ахалдасе решение обзавестись спутниками оказалось верным и уже не раз окупило вложения.

Вот и теперь Радремон одним махом взлетел на далекую высоту двадцать седьмого уровня, его виртуальный карман оттягивал миллион трофейных монет, а таблица параметров так и пестрела от калейдоскопа полученных достижений.

И это не считая существенного прорыва в