Откуда взялся доктор, парни не заметили. Он появился внезапно, будто сидел на одной из коек с пациенткой, а когда увидел Тихонова и Проскурина, просто встал. Врач выглядел едва ли не моложе их, но разговаривал, будто умудренный жизненным опытом старец.

– Так, молодые люди, вы нарушаете правила посещения.

– Послушайте, – вышел вперед Серега. – Дело в том…

Когда он проходил мимо Артема, шепнул ему:

– Продолжай.

– Я вас прошу, покиньте палату. Иначе…

– Доктор, тут такое дело… – Серега подошел к юному старцу-доктору и начал что-то объяснять ему.

Тихонов воспользовался моментом и подошел к кровати.

– Инна, у меня беда. Возможно, все закончится хуже, чем у тебя. Мне нужна твоя помощь.

Девушка думала. Он видел это по ее глазам. Она думала, помочь или нет.

– Она не слишком болтлива, – услышал Артем с соседней кровати. – На-ка, дай ей.

Он повернулся. Женщина лет сорока протянула ему авторучку и журнал. Артем не сразу понял, для чего это.

– Я сейчас вызову охрану, – долетели до Тихонова слова доктора.

Даже если соседка Инны по палате предлагала разгадать сканворд, надо торопиться. Он схватил журнал и ручку и сразу же передал Инне. Она неохотно приняла их и положила себе на живот. Девушка еще ничего не решила.

– Охрана! – крикнул молодой доктор, за что Артему захотелось его ударить, уложить между коек его же пациенток и забить ногами.

– Инна, пожалуйста, все, что знаешь.

– Охрана!

Девушка взяла обожженной рукой авторучку и, практически не глядя, что-то написала на обложке. Что-то коротенькое. Рука замерла. Артем, не оглядываясь на дверь, понял, что в палату вошел охранник. Инна дописала еще что-то, отбросила авторучку и отвернулась к окну. Артем взял журнал, не глядя, оторвал страницу и сунул ее в карман.

– Покиньте помещение.

Артема кто-то взял за плечо. Он положил испорченный журнал на тумбочку, нагнулся и, взяв Инну за здоровую руку, произнес:

– Выздоравливай.

Выпрямился и, повернувшись к охраннику, посмотрел ему в глаза. Перед ним стоял мужчина лет пятидесяти. Еще не старик, но уже и не молодой человек. Черная лоснящаяся форма сидела на нем комично, будто вахтер общежития решил поиграть в полицейского и надел первую попавшуюся одежду, отдаленно напоминающую полицейское обмундирование.

– Я вас прошу…

Артем молча прошел мимо охранника. Сергей что-то сказал подоспевшей медсестре с поста. Она едва сдержала улыбку, поглядела на непосредственного начальника. А доктор, набрав номер на мобильнике, произнес:

– Алло, полиция…

Серега среагировал раньше. Через долю секунды он оказался рядом с человеком в белом халате, выхватил телефон и, нажав «отбой», произнес:

– Мы уже уходим.

* * *

Они сели в машину.

– Ну что она тебе там написала? – спросил Сергей.

Артем завел машину и тронулся.

– Я еще не смотрел.

Автомашина плавно выехала на Герцена и только напротив поворота на Кимовск, завернув в «карман», Артем нажал на тормоз.

– Ты чего? – спросил Сергей, хотя ответ уже знал.

Артем достал сложенную глянцевую страницу и развернул ее. На груди Шарлиз Терон было написано «дед». Ниже «Коля знает».

– Что там?

– Дед, Коля, знает, – ответил Артем.

– Дед Коля знает?

Артем передал страницу другу.

– Хм, тут либо «дед, Коля знает», либо «дед Коля знает».

Парни молчали. Серега смотрел на картинку. Его мало интересовала надпись, он разглядывал актрису.

– Слушай, ты не знаешь, кто это?

– Кто дед или Коля?

– Нет, вот эта телочка.

– Шарлиз Терон, – ответил Артем.

Машина тронулась под возгласы Сереги.

– Блин, надо было журнал весь брать. Обычно внутри такой вкладыш с голой девкой.

«Дед Коля, – думал Артем. – Кто он и что он знает?»

Вдруг он понял, какую ошибку совершил. Можно было дождаться четырех часов и прийти, как все посетители. Теперь же их к больнице на пушечный выстрел не подпустят, даже если их на «Скорой» при смерти привезут.

– Слушай, а как Инкиного деда звали? – В голове Артема промелькнула догадка.

– А я откуда знаю? Это ты с ней дружил.

Артем вспомнил, как ходил к ней в гости. Вернее, не к ней, а к ее бабушке, которая жила через дом от них. Никакого деда он не помнил. Бабушка жила одна. И еще собака. Да, Артем помнил собаку. Немецкая овчарка по кличке Альба. Деда не было. Мысли путались, но одна все-таки засела в мозгу. «Ты следующий». Как часто он читал или смотрел что-то подобное! Как часто он переживал за персонажей выдуманных историй! Но он никогда не боялся этих двух слов: «ты следующий». Раньше они произносились не в его адрес и, следовательно, не предполагали физической расправы над ним. Теперь ему было страшно. По-настоящему страшно.

Отбросив страх, он попытался мыслить здраво. Итак, дом, в котором он гостил в детстве, сгорел. Бабушка умерла за пару лет до этого, собака Альба – и того раньше. Родители и сама Инна жили в двухэтажном бараке на Кирпичной. «Черт! Им ли не знать, кто такой дед Коля».

Артем повернул машину с Октябрьской на Новую и вдавил в пол педаль газа.

– Эй, эй, парень, полегче!

Серега взялся за ручку над дверью. Тихонов не ответил.

Через пять минут они сидели в машине, припаркованной у расселенного дома.

– Где их искать теперь? – вздохнул Артем.

– А ты не знаешь, где она снималась?

– Кто?

– Эта телочка, – Серега ткнул в обложку.

– «Ограбление по-итальянски», – первое, что смог вспомнить, произнес Артем.

– Точно! – вскрикнул Проскурин.

Тихонов посмотрел на друга с укором, подозревая, что Серега сейчас думает только о фильмах и актрисах, но тот его удивил:

– Они же переехали.

– Да ладно? А я думал, они вот тут прямо и живут, – сказал Артем и показал на нежилое здание.

– Ну, в общем-то, ты где-то даже прав. Они живут через два дома отсюда. Там бараки расселили первыми, а на их месте поставили пятиэтажки. По мне, так это те же бараки, только больше и с сортирами в квартирах.

Но Артем его уже не слышал. Он думал о предстоящем разговоре.

* * *

Подъезда и квартиры Лесковых они не знали, но, как говорится, язык до Киева доведет. Артем увидел двух старушек у третьего подъезда и направился к ним.