– А как же вас выпустило то, что такое вытворяло с Зойкой? – Серега любил задавать неожиданные вопросы.

– Я быстро сообразил, что через дверь меня не выпустят. Сиганул в окно.

Проскурин удовлетворенно кивнул, и старик продолжил:

– Через пару дней я вернулся, но только для того, чтобы забрать вещи. Любке я предложил снова уехать, но глупая баба отказалась. Глупая… Он утопил ее, как Зойку, как… – Старик посмотрел на Артема.

– Мою мать? – тихо спросил Тихонов.

– Боюсь, что да.

– Да что это за гадость такая?! – Артем вскочил и стал расхаживать по комнате. – Старик, – обратился он к Николаю, – что это? Маньяк? Пришелец или призрак? Что ОНО?!

Дед Коля встал, подошел к плите и зажег газ. Поставил чайник и вернулся к своему табурету. Сел и произнес:

– Присаживайся. Имен у него много. Жихарь, пастырь, хозяин. Но все это одно существо, и имя ему – банник. Злой дух, живущий в бане. Как домовой, но только в бане. Банник – это не просто разновидность домового. Его происхождение сложнее – в нем участвовали и дух воды, и духи-предки, и духи огня. Поэтому он так всемогущ. Чаще всего банник невидим и обнаруживает свое присутствие шумом. Всплеск воды, шипение пара, стук камушков, капание… Его видимые обличья очень разнообразны. Он появляется в виде худого, но очень сильного голого старика с радужными глазами. Иногда он представляется черным мохнатым человеком огромного роста с длинными волосами, с длинными руками и когтями, которыми режет или сдирает кожу. Тело его покрыто грязью и листьями от веников. Голос банника почти всегда похож на голос знакомых людей. По поверьям, банник может превращаться в кота, собаку. Также банник может обернуться каким-нибудь знакомым человеком. Даже мертвым.

Дед замолчал. Парни не торопили его. Они обдумывали услышанное.

«Все настолько складно, что даже дурно, – подумал Артем. – Мы видели Вику в ванне, мы слышали ее голос. После спуска воды в ванне никого не оказалось. Вика живая или мертвая осталась бы внутри, а вот жихарь или хозяин в облике знакомого человека вряд ли. Цыган, дерущийся с ленивцем или огромным мохнатым человеком с длинными руками и когтями. Мертвый пес, рассыпавшийся на сотни крыс… Складненько».

– Дед, как нам успокоить эту тварь? – спросил Артем.

– Нужно задушить курицу…

– Что?!

– Я говорю, что нужно задушить черную курицу, – непременно черную, – и закопать ее под крыльцо бани.

– А станцевать вокруг бани с бубном не надо? – спросил Серега.

– У меня есть книжка о всякой нечисти, – ответил дед, будто и не заметил издевательства. – В книженции обо всем подробненько рассказано.

– Дашь? – спросил Артем.

– Поменяю.

Дед Николай снова стал похож на сушеный чернослив.

* * *

Артем сложил руки на руль и смотрел на полуразрушенный дом. Мысли выстроились в шеренгу и будто маршировали в мозгах, причиняя физическую боль. Банник убил его мать. Банник убил…

Артем услышал всплеск, когда начал засыпать. Папа с мамой ругались в последнее время чаще обычного и совсем не ограничивали себя в выражениях. Но вот уже около часа как голоса стихли. Хлопнула входная дверь. Несмотря на тишину, Тема знал, что мама плачет, лежа на кровати. Нестерпимое желание пойти пожалеть ее отогнали плохие воспоминания. Папа в прошлый раз был очень зол, когда застал его в родительской спальне обнимающим маму. Поэтому получить сегодня от любящего родителя в планы мальчика не входило. Но маму было жалко до боли в груди.

Всплеск означал только одно – кто-то в ванной комнате. Отец ушел. Вернется не скоро и пьяный. Мама. В ванне могла быть только она. Но подобный всплеск мог произойти, только если мама забралась на раковину и прыгнула в наполненную водой ванну. Нет! Она упала. Артем откинул одеяло и вскочил с кровати. У двери замер, прислушался. Всплески продолжались, будто кто-то плыл, неумело загребая руками. Что-то происходило на кухне, где стояла ванна. Что-то страшное. Маме нужна помощь. А из мужчин в доме только он – Темка. Маме рассчитывать больше не на кого.

Артем выглянул в коридор. Всплески стали тише, будто пловец устал и теперь просто пытался удержаться на воде. Даже если папа снова ударит его и будет орать, чтобы «сопляк не лез во взрослые дела», Артем войдет в ванную.

– Кто здесь? – спросил он.

После этого вопроса настала такая тишина, что казалось, вокруг ничего больше не существует. Тема сделал шаг по серой ковровой дорожке к ванной комнате. Потом еще один. И еще. Тишина не успокаивала, наоборот, говорила: беги, беги отсюда подальше. Но Артем, поборов страх, подошел вплотную к двери. Когда он едва коснулся ручки-дуги, всплески стали такими сильными, будто он вспугнул стаю уток. Тема дернул за ручку и распахнул дверь.

Первое, что он увидел, был голый старик, склонившийся над ванной. Сначала Артем подумал, что старик в одежде, но потом понял, он просто очень волосат. А на волосах были листья. Старик топил маму, но повернул лицо к вошедшему. Ухмылка изуродовала лицо настолько, что оно совершенно не походило на человеческое. Далеко посаженные друг от друга глаза, нос сильно вздернут – казалось, что ноздри находятся практически между глазами. И ухмылка от уха до уха. Тварь потешалась. Убивала его мать и потешалась. Артем закричал и бросился на убийцу. Но старик оказался очень сильным. Он освободил одну руку и махнул ею. Ребенок отлетел к двери, ударился о стену и сполз на мокрый пол. Он потерял сознание, когда в кухню вбежал отец. Старик исчез сразу же. Или Артем отключился. Когда он очнулся, отец сидел на полу, а на руках у него лежала мертвая мама.

* * *

Ольга не находила себе места. Парни уехали еще с утра, а уже было половина шестого вечера. Мобильник Артема не отвечал, а номера Сергея она не знала. Надо было ехать с ними. Нет же, она решила отмыть эту ванну. Сколько моющих средств она извела, прежде чем добилась нужного эффекта. Ванна стояла как новая. Она манила. Оле вдруг захотелось наполнить ее и лечь в теплую воду, прикоснуться к белой эмали всем телом.

Она нашла два железных ведра. Набрала в них воды и поставила греться. Несмотря на то, что это место явно было для ванны, никаких подводок, кроме сливного отверстия в самом углу, там не было. Ничего, по старинке даже лучше. Ей папа рассказывал, что он когда-то давно жил в деревне, и они там мылись в большом тазу. Почти как ванна размерами, говорил папа. Его мама грела воду на печи и заливала туда. И самое странное, что Оля запомнила из рассказа, что они мылись по субботам.

– Сегодня не суббота, – прошептала Оля. – Но так хочется понежиться в ванне.

Пока грелась вода, девушка решила посмотреть телевизор. Она вошла в зал и замерла. В доме, кроме нее, был еще кто-то. Звуки наполнили помещение. Всплески воды, смех и разговоры сплелись воедино, превратившись в гвалт. Складывалось такое ощущение, что Оля попала в какое-то общественное место. Вокзал или рынок. Но откуда всплеск воды, будто кто-то поливался из ведра? Звуки были везде: и в зале, и в спальне, и даже в кухне. Если здесь она видела отсутствие кого-либо, то кухня и спальни были вне ее видимости. Ольга поспешила в кухню. Может, Артем вернулся и льет воду в ванну?