Она непонимающе смотрит на меня сверху вниз, удерживая мяч двумя руками. Красивая, пиздец! На щеках румянец, глаза горят, губы припухли… Кусала? Бля-я-я…

— Клади мяч прямо в сетку, — разъясняю непослушным голосом. Прокашляться бы… — Представь, что ты подпрыгнула высоко и втыкаешь снаряд наверняка. Делай двухочковый, Лиз.

Она закусывает нижнюю губу и бросает. Хорошо получается. Умница!

— Данк! — подбадриваю ее и не могу сдержать улыбку.

Лиза опускает руки мне на плечи. Медленно стекает по моему телу. Перехватываю, прижимая ее ближе. Наши лица замирают на одном уровне. Чувствую сладкое дыхание на своей коже, пальцы сами собой сжимаются сильнее на маленьком теле.

Лизка, ты же чувствуешь, да? Я не просто хочу тебя, выдра, я …

— Выиграла? — тихо спрашивает. От ее взгляда у меня губы немеют. Твою мать, как сдержаться? Не наброситься?!

— Выиграла, — сглатываю, не выпуская из плена глаз.

На всех направлениях победила, училка… Видишь?

— И что положено победителю? — да она издевается! Организм сходит с ума. Беснуется. Еще немного и трясти начнет как в лихорадке.

— Чего ты хочешь? — обвожу взглядом каждую черточку дорогого лица, ловлю взмахи пушистых ресниц, залипаю на кромке передних зубов, виднеющихся из чуть приоткрытых губ.

Во рту пересыхает. Хочу ворваться в эти губы, утолить жажду вкусом Лизы, ощутить шелковистость языка своим. Она сладкая. Знаю. Мой личный мандариновый фреш с листиками мяты и щепоткой перца…

Пиздец, я ебанулся!

— Я… — выдра убирает руку с плеча и осторожно касается теплыми подушечками пальцев края моих губ. Твою мать!!! Замираю, боясь дышать. Бля, может, сплю? Она мне часто снится. — Хочу…

Стискиваю ее сильнее, вжимаю в себя. Полянская, трахну же! У меня все силы уходят на подавление инстинктов. В паху ломит от стояка.

За секунды взгляд Лизы затуманивается. Чувствую, как дрожит в моих руках. Провожу ладонью от ее шеи до ягодиц, удерживая другой. Не дергается, не отталкивает. Втягивает прерывисто кислород. Приближается губами к моим. Нежная кожа чуть соприкасается и… Это ебучий армагеддон! Ток. Шок. Улет. Внутри все стонет или меня оглушает реальный звук.

— А, вот ты где! — раздается голос Марата.

Блять! Сука, ну почему так не вовремя?!

Мне похуй, но Лиза резко отклоняется. Чувствую, что пытается выбраться из моих рук. Нехотя, аккуратно опускаю выдру, а у самого губы колет от желания повторить хотя бы это мимолетное касание.

— Че хотел? — рычу в раздражении, прикрывая собой училку.

— Здрасти, Елизавета Андреевна. Не я хотел, Дем. Там тебя Вика ищет. Заебала всех, — разводит руки в стороны друг и спешно ретируется.

Он, конечно, все понял, но на кой хуй ляпнул про…

Полянская опускает глаза, резко поправляет одежду и приглаживает волосы. Чуть ли не бегом спешит к лавке, около которой оставила обувь.

— Лиза… — окликаю ее, но она не обращает внимания. — Лиз?

Замирает на секунду, пряча изящные ступни в туфлях. Изображает спокойствие, но я по напряженным плечам вижу, что нервничает. Жалеет о произошедшем? Бля, да ничего же не было! Пока… Мы и так как дети в песочнице. Слетаем с катушек от простых, легких прикосновений.

— Спасибо за урок, Демьян, — отвечает, прочищая горло.

Впору еще одному другу нос разбить. Тотальная херня.

— Не уходи, — делаю к ней несколько шагов, но не сближаюсь. Не хочу, чтобы убежала. Растираю левое запястье.

Спокойно, Дема… Не пыли. Жди. Пусть сама примет решение, действовать будем по ситуации.

— Адреналин — опасная штука. Забудь все, Демьян, — не уходит, но и не поворачивается ко мне.

— Это из-за Вики? — браво, Голицын! Умнее ничего не мог спросить? — Лиза, давай поговорим? Отвезу тебя сегодня домой…

— Нет, — перебивает и разворачивается.

Бля, расстроена? Да не нужна мне Вика! Никто не нужен. Только выдра… Моя маленькая, злющая и прекрасная.

— Ревнуешь? — всматриваюсь в ее эмоции, мечтая, чтобы так и было.

Глава 30

ЕЛИЗАВЕТА

Ревную ли я? Да, черт возьми! Но ты, Голицын, никогда об этом не узнаешь.

Блин, что на меня нашло? Как глубоко Демьян влез в сердце, если я неправильно реагирую на совершенно нормальные вещи. У нас с ним ничего нет, а наличие у такого, как Голицын, девушки — вполне оправдано.

Гляжу на спортсмена, а внутри все разъедает от мыслей, что он кого-то касается, целует и… любит. Студент стоит поодаль. Не приближается. Не спешит разуверить и успокоить. Выжидает. Чего? Посмеяться хочет?

Мысли путаются. Чувствую холод в тех местах, где каких-то пять минут назад тело соприкасалось с Голицыным. Хочу обратно к нему. В его руках тепло и хорошо. А невозможные губы свели меня с ума, если я полезла целоваться…

Стыдоба-то какая…

Он все еще ждет моего ответа, наблюдая с прищуром.

Ревную ли я?

— А ты меня к Лобанову? — насмешливо вскидываю бровь.

Зачем я это делаю? Мне же не шестнадцать, чтобы заниматься подобной ерундой?! Ломаю и без того шаткие отношения.

Черты лица Демьяна заостряются. Желваки ходят ходуном. Взгляд наполняется колючками… Злится.

— Привет Владу, — бросает с ухмылкой, и быстрым шагом уходит в направлении раздевалок.

Всхлипываю, прижав кулаки к груди.

Вот и поговорили. Браво, Полянская! Возьми с полки пирожок. Лицом в грязь не упала, но обеими ногами в жерло вулкана влезла. Стало приятно? А легче? Лучше?

Че-е-ерт!

Спешу покинуть спортзал, но не успеваю добраться до двери, как влетает темноволосая красавица с параметрами настоящей подиумной модели. Это ее видела тогда на парковке, запрыгивающую на Демьяна.

Видимо, Виктория? Эффектная, что уж говорить. Какой курс интересно… Точно не последний. Скорее всего третий.

— Ой, Елизавета Андреевна, добрый день! — широко улыбается, демонстрируя радушие, а в глазах настороженность. — А вы Голицына, наверное, ругали, что ваши занятия прогуливает?

Теряюсь от ее напора на короткое время, подавляя сильнейшие чувства зависти и ревности.

— Вы оши…

Виктория перебивает, сыпля болезненными и ненужными откровениями:

— Это я виновата. Дема не высыпается. С ним невозможно спокойно спать ночами, если вы меня понимаете, как женщина женщину, — крутится передо мной, накручивая на палец темный локон. — Мы были в ссоре какое-то время, а на прошлой неделе…

— Виктория! — вскидываю руку, заставляя ее замолчать. Что за панибратство такое?! Я ей не подружка! — Оставьте ваши личные отношения при себе.

— Я просто хочу, чтобы вы поняли и не создавали Демьяну проблем. Мы любим друг друга, — она выражает всем видом высшую степень счастья, но я слышу в ее словах совершенно другие нотки. Она меня предупреждает?

— Рада за вас, — киваю. — Простите. Мне пора на занятия.

Поспешно выхожу из зала. Сорвалась бы на бег, но статус не позволяет.

Я,