– Кручинин. Цель 3. Принять целеуказание.

– Есть. Цель 3. Целеуказание принято.

Вновь трубчатая конструкция в кузове машины изменила направление ориентирования, с дальней цели исчез кровавый отблеск и вдруг появился на средней цели. Прямоугольник щита третьей цели, как живой, начал помигивать еще более ярким и до боли трудно переносимым светом. Ожил второй телефон, добавив какофонию животного ужаса из второй трубки.

– Кручинин. Режим ИК. Цель 4. Принять целеуказание.

Трубчатая конструкция в кузове машины изменила направление ориентирования в сторону ближнего белеющего щита. И вдруг стон смертельно раненного животного послышался со стороны ближайшего куста, заглушающий шумы из телефонных трубок.

– Дробь. Закончить стрельбу.

– Есть дробь.

– Прохоров, что это было и есть. И как к этому теперь относиться, ты что, по живым мишеням стреляешь? – задал вопрос бригадный комиссар.

– Да, по козам, товарищ бригадный комиссар. Там стоят три козы, получившие поражение оптической системой вооружения. Я назвал аппарат – оптроном, потому что перевожу как оптический трон. Он поможет нам воевать с врагами Советского Союза. А козы… У этого животного глаза почти подобны человеческим. Поэтому опыт на них в данном случае самый приближенный к действительности.

– Понятно. Дальняя и средняя цели поражались красным лучом, а ближняя каким? – задал вопрос начальник штаба.

– Инфракрасным, он невидим, на него уходит почти тридцать процентов от общей мощности дуги, поэтому и использовался по ближней цели. Прошу пройти и посмотреть на результаты обстрела целей лучевым оружием.

– Пошли, – дал команду командующий.

У ближайшего щита бегало на привязи ослепшее животное и жалобно блеяло. Запах обильных испражнений подопытного животного висел в воздухе. Хотелось все бросить и бежать подальше от этого проявления человеческой жестокости.

– Там так же? – спросил командующий.

Мой кивок подтвердил мысли начальника.

– Все, хватит, и этого достаточно. Так вот, для чего столько надо было коз потратить.

* * *

Одно дело, когда говорят о том, что что-то для чего-то тратится, и слегка не верить в происходящее, и совсем другое, это увидеть в реальности результаты того, во что не хочешь верить. Некоторые могут подумать, что это фантастика. Да, фантастика, только смотря как смотреть и для кого. Для многих это уже старая реальность.

Еще в Первой мировой войне офицер флота её величества Оскар де Торен предложил для ночной атаки использовать прожекторы на автомобильных шасси. В итоге в 1936 году боевая прожекторная машина прошла испытания. В начале Второй мировой войны англичане заказали сразу триста прожекторных танков. В башне танка демонтировали оружие и устанавливали прожектор яркостью 13 миллионов свечей. Помимо выдаваемого сквозь щель светового потока, прожектор мог подмигивать с частотой 6 раз в минуту – считалось, что это позволяет вернее вывести из строя противника (нечто вроде психологической атаки). Испытания машин прошли более чем успешно: ослеплённые расчёты противотанковых пушек не смогли попасть в цель (1939 год), а части, скрытые за световой завесой, незамеченными подошли к «противнику» на расстояние штыковой атаки.

Такие световые прожекторные установки устанавливались и на воздушных отрядах авиации союзников, ослепляя расчеты зенитных орудий немецких 88-миллиметровых зенитных орудий. В итоге для немецких зенитчиков были срочно изобретены специальные очки с антисолнечным светофильтром. Мы их знаем как поляроидные очки. И только эти стрелки оказались опасными для этих танков. Секретность «танков защиты Ла-Манша» была настолько велика, что произведенные союзниками 1845 машин так и не использовались в реальном сражении. Зато в Калькутте 43 машины были использованы при подавлении беспорядков в 1946 году.

Массовое применение прожекторов при штурме Берлина отнюдь не являлось новым тактическим приемом в Великой Отечественной войне. До этого при захвате плацдарма на Днепре у Кременчуга использовались прожекторы с немецкой стороны. А в 1944 году при наступлении в Арденнах германская армия их вновь использовала.

В нашем случае нет смысла и возможностей создавать лазерные лучи смерти или световую пушку Гарри Гринделла. А вот создать кое-что, намного мощнее обычной театральной пушки, вполне реально. Достаточно только иметь специальные зеркальные отражатели и трубки, мощный источник излучения, механизм изменения фокусировки и механизмом мигания светового потока.

Оптроном (оптический троном) назвал большой проектор, в котором использовал светофильтры красного цвета на средней дистанции и инфракрасный – на ближней. Ночью красный свет наименее заметен издалека. Днем же, убрав все светофильтры, мощность потока увеличивалась еще на сорок процентов. Такой вид оружия предназначен в первую очередь для вывода из строя наводчиков орудий и наблюдателей оптических приборов. В зависимости от кратности прицела (бинокля, визира) дальность действия светового потока увеличивается в соответствующее количество раз, во сколько раз увеличивает оптика наблюдателя.

Скажите теперь, что может угрожать монитору, если у него нет прицела? Засилье иностранных названий типа – конвертер вместо известного из учебников – преобразователь напряжения захлестнуло нашу жизнь. Поэтому «оптический трон» (оптрон) мне нравится больше, чем английский – даззлер.

В нашем времени оптрон – это полупроводниковый прибор, совмещающий в себе светодиод и фотоэлемент и заменивший собой микро-реле (обычное электромагнитное).

* * *

– Ну а где же твои хваленые диверсанты, или как ты там их еще называешь?

– Так они здесь все время вместе с нами были. Нечипайло, подъем.

Вдруг основание небольшого кустика и кучи опрелых листьев задвигалось и на свет явился главный старшина Нечипайло собственной персоной. Два свистка, и вокруг командного пункта полигона, машин прожектора и оптрона ожила прошлогодняя листва и на поверхности появились бойцы в костюмах типа «Леший» и с полосами на лицах.

18 декабря 1940 года Адольф Гитлер подписал директиву 21, в которой под грифом «Совершенно секретно. Только для командования» содержался план нападения на Советский Союз. Кодовое наименование этого плана – «Барбаросса».

Бои в небе Великобритании весной и летом 1940 года показали руководству Германии, что они не в состоянии только лишь авиацией вывести англичан из войны. Вероятность ведения войны на два фронта стала реальностью. Англия идти на мир не собиралась, а амбиции и возможности руководства СССР секретом для Гитлера и его команды не являлись. Все понимали, что столкновение Советского Союза и Германии – это только вопрос времени.

Атака островов за Ла-Маншем, из-за слабости Германии на море, могла принести огромные материальные и людские потери, создавались условия для утраты стратегической инициативы и возможных условий для нападения СССР.