на наши Хут-Гау. А затем Неб-Пер осмелился и попросил эту технологию для них.

– Я бы рад, но эти костюмы привязаны к нашему ДНК, и тела наши были модифицированы ещё до нашего рождения, – сообщил я ему, а он даже не смутившись, заявил:

– Я не прошу передать сами костюмы, я прошу передать чертежи или записи как создать аналогичный костюм.

Посовещавшись между собой и обсудив это со своими аат-нубу, мы предложили разработать для него на нашем Страннике личный аат-нубу и Хут-Гау, но условием, что он примкнёт к нашей команде. Исходя из записей, что нашли Мило и Скхаджи, местные тауи не знают, что произошло на нашей родной планете. И решили, что именно ему мы можем довериться, ведь после озвучивания нашего предложения, его глаза буквально засияли от восторга и нетерпения.

Он согласился, но попросил взять с собой на тех же условиях ещё одну тауи – свою хехмет, спутницу по жизни, которая так же трудилась на благо Хенет в этой лаборатории. Её зовут Хон-То, что в дословном переводе с языка тауи означает “Красивая птица”. Какие всё же красивые у них имена.

При этой просьбе, вперёд шагнула девушка-тауи. Почему именно девушка и как мы это поняли? Всё просто, у неё была менее угловатая форма тела, не такая как у Неб-Пера. Также присутствовали округлости в тех местах, где надо, золотистые волосы до плеч. И если бы не большие глаза без радужки и не такие непривычные черты лица, то её можно было бы спутать с любой другой Земной девушкой. Ростом она была таким же как и Неб-Пер, а тот выше меня на пол головы.

Наше предложение оставить контакт пока в тайне от всего населения Хенета, тауи приняли без споров, тоже посчитав, что пока рано об этом сообщать всем, нужно подготовить их умы, что жизнь существует не только на Хенете.

Для такого быстрого согласия наверняка была причина, но сейчас меня это мало интересовало. Я просто сделал себе пометку, что надо бы позже разузнать об этом побольше.

Другими словами, на Страннике появились два новых члена команды: инженер-технолог Неб-Пер и его хехмет химик-биолог Хон-То.

Скхаджи сообщил какие элементы и в каких количествах ему нужны для формирования будущих Хут-Гау для новых членов команды. К счастью, всё что было для этого необходимо, присутствовало здесь в лаборатории.

Кроме того, Неб-Пер предложил нам изучить два модуля, которые они разрабатывали для корабля. Один из них позволял “сшивать” пробоины в корпусе, действие которого мы с Ани видели когда начинали штурм. И миниатюрные размером с ладонь двигатели для корректировки положения корабля в космическом пространстве – те самые гравикомпенсаторы.

Сначала я хотел отказаться от второго модуля, но Мило передал слова Скхаджи о том, что этот модуль, после тщательного изучения, можно попробовать встроить в Хут-Гау. То есть больше не понадобится дополнительное оборудование для передвижения в открытом космосе. Что не могло не радовать.

И опять мне показалось очень странным такое лёгкое сотрудничество. Мы им фактически ничего, а они нам две интересные технологии…

Глава 17. Судьба/Шайу

С самого своего детства Хон-То была очень спокойным ребёнком. Она никогда не плакала по пустякам. А если повод был серьёзным, то она вместо того, чтобы заплакать, как это бы сделал на её месте любой другой ребёнок того же возраста, сильно сжимала свои губы, даже если было очень обидно и больно.

Вот и сейчас Хон-То крепко сжимала свои губы. В уголках её глаз уже появилась влага, но слёз не было. Падать всегда больно, она это знала. К тому же с высоты взрослой особи анха – непарнокопытного животного, которое было одомашнено одним из первых на этой планете около пяти с половиной тысяч циклов* назад.

* Местный "год" – полный оборот Хенет вокруг Ра. Примерно 1,45 года на Земле.

Долгое время анхи использовались для вспахивания полей, их запрягали в повозки для перевозки грузов. Но всё это уже было далеко-далеко в прошлом.

После Прибытия на Хенет (об этом Хон-То прочитала в энциклопедии), тауи сразу обратили внимание на этих красивых и грациозных животных, одомашнили их и приспособили ради своих целей.

А уже спустя пару сотен циклов после Прибытия, анхи уже перестали приносить пользу, так как тауи очень быстро восстановили свои предыдущие достижения в науке и технике.

Но одомашненных анхов не бросили на произвол судьбы, главные и влиятельные прау с помощью селекции и генетики стали выводить новые виды анхов. Анхи стали не только символами роскоши, но и красоты, грации и силы.

Сложность заключалась в том, что анхи эмоционально очень привязывались к своему наезднику. И если с предыдущим наездником что-то случалось, анх не подпускал к себе нового наездника. А если тот всё же пытался оседлать, анх его сбрасывал из седла.

Именно это и произошло с маленькой Хон-То. Она пыталась приручить анха её старшей сестры, которая вышла замуж и переехала в другую прау, оставив анха. Переход из одной прау в другую для девушек тауи – дело обычное.

– Микат, с Вами всё в порядке? – взволнованно произнесла Шан-Ти – няня, которая с самого рождения присматривала за малышкой Хон-То.

– Я в порядке, – хмуро и сосредоточенно глядя на анха ответила Хон-То. Сейчас её раздражало даже то, что няня обратилась к ней слишком уважительно, используя обращение “микат”.

– Может хватит на сегодня, микат?

– Нет! – упрямо сказала Хон-То. – Я добьюсь его расположения к себе.

Она подошла к анху и посмотрела прямо в его большой чёрный глаз, находящийся сбоку на голове. Анхи – травоядные животные, поэтому такое расположение глаз позволяло им при возникновении опасности сразу её заметить и спастись бегством.

Секунд двадцать Хон-То пристально смотрела в глаз анху не моргая.

– Ну что тебе ещё нужно? Она уехала! И не вернётся! Никогда! – почему-то при этих словах ей стало больнее, чем при недавнем падении.

Хон-То очень любила свою сестру, когда она была рядом. Они были всегда вместе несмотря на большую разницу в возрасте, до того момента, когда её сестра, Ан-То, не перешла в другую прау.

Хон-То много раз пыталась разузнать у родителей как дела у Ан-То, но внутри прау не принято было обсуждать тех, кто покинул её.

Иногда она думала, что уход из прау равносилен смерти тауи. Но потом поняла, что смерть может быть более милосерднее. После смерти тауи о