— Эликсира Сатаны! — громко поправил его Талион.

— Ну да, — кивнул Мануэль, — Сатаны. Такая битва будет куда безопасней, я прав, Фалер?

Валентин кивнул в ответ:

— Конечно, безопаснее. Но есть одна загвоздка: где ты найдешь в столице подходящего шпиона? Ведь агенты Избранных…

Мануэль легонько стукнул себя кулаком в грудь:

— Самый подходящий шпион. Даже если под пытками я начну говорить правду, я все равно скажу именно то, что нужно.

Очень мило, опешил Валентин. Он что, спятил?! Или действительно боится катастрофы? Но ведь он же землянин, что ему до Побережья! Впрочем, землянин землянину рознь.

— Мануэль, — спросил Валентин дрогнувшим голосом. — Как давно вы на Панге?

— Сорок два года, — ответил тот.

А выглядит всего на тридцать, машинально отметил Валентин. Похоже, Мануэлю есть что ценить в здешних местах.

— Ну, как крайний вариант, — пробормотал Валентин в ответ на вопросительный взгляд Мануэля. — Но я думаю, сдаваться Серому вам не потребуется.

— Некому будет! — выпалил Бранбо и тут же осекся под вспыхнувшим взглядом Валентина. — Э… как же его…

— Что вы имели в виду, милейший Бранбо? — осведомился Валентин.

— Проклятье! Не вспоминаю! — Бранбо забарабанил пальцами по столу. — Тумнарк, тумнарк, было же что-то похожее и от Избранных… что-то в наших подвалах… Фалер, то есть Хозяин! Мне нужно посмотреть мои записи!

— И как долго ты будешь их смотреть? — язвительно поинтересовался Хаям.

— Сколько надо, столько и буду! — отрезал Бранбо. — Я доложен найти эту штуку. Это же… Тысяча демонов, Великий Черный должен был спросить меня об этом! — Он изо всех сил ударил себя кулаком по затылку. — Дырявая пустая башка! Мы бы убили Серого давным-давно!

Он вскочил из-за стола и бросился было к двери, но все-таки остановился и посмотрел на Валентина.

— Бегите, бегите, Бранбо, — скомандовал Валентин, — время дорого!

Бранбо подпрыгнул на месте и бросился вон из зала. Кто следующий, подумал Валентин. Пока что-то не слишком много желающих.

Он взглянул на Нинель. В ее глазах стояли слезы. Поймав взгляд Валентина, она шмыгнула носом и расплакалась.

— Фалер, — почти простонала она, — сделай что-нибудь! Все это бесполезно, они погибнут в бою, я — в замке… Только ты можешь нас спасти! Спаси хотя бы Бранбо и Максима…

Похоже, заметил Валентин, она видела чуть больше, чем рассказала.

— Нинель, — произнес он ласково, — все будет хорошо. Может быть, вам лучше будет немного вздремнуть? Вдруг вам удастся увидеть новое, более счастливое будущее?

Нинель кивнула и поднялась. Все в сад, подумал Валентин. Ну-с, кто у нас еще остался?

— Мне очень жаль, Фалер, — сказал Талион, — но я согласен с Нинель. Мы ничего не можем сделать. Я не верю, что мы сможем убедить Избранных изменить свои планы. У нас слишком мало времени. Чтобы направить их на Серого, Мануэль потратил целую неделю, а ведь у него был магический кинжал. У нас есть от силы несколько часов. И никакой подходящей магии.

— Что же ты предлагаешь? — озлился Валентин. Вот уж от Талиона он никак не ожидал такой безнадеги. — Ждать, пока Бранбо не вытащит противоталисманную бомбу?

— Мы должны сделать все, что в наших силах, — сурово произнес Талион. — Мы попытаемся их уговорить. Мы позволим Мануэлю сдаться в плен Воителям и попытаться все рассказать. Мы даже попытаемся убить одного из Избранных, или хотя бы напугать его! И все-таки все это будет бесполезно.

— Ну, для того Бранбо и копается в подвале, — рассудил Валентин и посмотрел на часы. Полвосьмого по-местному. Четыре часа с небольшим до часа «Ч». — А пока у нас есть немного времени, чтобы поближе познакомиться с Избранными. Кстати, Талион, почему ты так упорно твердишь, что все бесполезно? Ты тоже провидишь будущее?

Талион покачал головой:

— Ты наверное знаешь, что эльфы бессмертны? Мы не старимся с годами, и нас очень трудно убить магией или простым оружием. Но когда-нибудь наступает день, и нить нашей жизни рвется тем, кто сильнее. Так вот, нам дано чувствовать наступление этого дня. Когда Серый пришел в Эред Ганнор, я не чувствовал ничего. Сегодня каждая капля моей крови горит огнем; и я знаю, как знали мои предки, что умру именно сегодня.

— Ты же сам говорил, что не все пророчества сбываются! — возразил Валентин, у которого мурашки по коже побежали от этих слов. — Может быть…

— Пророчества — не все, — согласился Талион, и голос его оставался все так же печален. — Но чувство последнего дня не обманывает никогда.

Если б каменный уголь умел говорить,

Он не стал бы вести беседы с тобой.

Вот, блин, последний из могикан выискался, зло подумал Валентин. Спокойный и печальный голос Талиона мог высечь слезу из камня. Валентину больше всего захотелось тут же, немедленно вызвать сюда взвод спецназа. Вот уж кто в совершенстве справился бы с ситуацией — всех зафиксировал бы, и на допрос под внушением. По крайней мере, Талион точно бы жив остался — в подвалах Управления умереть не позволят! Но сделать это никак невозможно — токен-ринг не работает, да и если бы работал, как я объясню, что к чему?! Меня же первого на допрос утащат, усмехнулся Валентин.

Вот ведь влип — даже прямое начальство ни хрена в ситуации не понимает, а я туда же, собираюсь отговорить драться самих злобных пангийских тальменов! Действительно, куда как легче их просто убить. Ищи, Бранбо, ищи!

Максим аккуратно отодвинул свое полукресло и встал:

— Пойдем, — просто сказал он. — Раз все решено, настало время действовать.

Он прав, подумал Валентин. Ничего они больше не придумают. Пусть Бранбо ищет, пусть Хаям оговаривает. А я… Валентин почувствовал, что упустил кое-что важное, кое-что, относящееся именно к нему. Монета? Да что толку ею в тальменов кидать? Ладно, само вспомнится, решил Валентин, прекратив копаться в памяти.

— Пойдем, — сказал он, вставая. — А куда?

— В операторскую, — Максим был краток. — Нам нужно найти Георга и Детмара.

Интересно, как это он собирается их искать, подумал Валентин. Талион и Мануэль уже выходили из зала. В дверях Талион оглянулся, словно приглашая Валентина поторопиться.

Да, когда доходило до дела, слуги Великого Черного действовали вполне в духе своего Хозяина.

Операторской оказался тот самый зал, где Валентин получасом ранее терзал визомон. Максим в одно мгновение оказался в своем кресле и наполнил хрустальный шар бледным сиянием. Затем он повернулся к Валентину:

— Подойди сюда, Фалер.

Валентин шагнул вперед, недоумевая.

Максим не глядя толкнул левой рукой каменную стену, и та раздвинулась, открывая небольшую комнату. Почти всю ее занимали огромные каменные качели с выдавленным в верхней части желобом. Максим ухватился за гладкий, по руке, выступ и потянул ближнюю половинку качелей вниз; те наклонились, и с дальней половины с легким гулом к самым ногам Максима скатился большой каменный шар. Валентин присмотрелся внимательней: нет, не показалось! В ноздреватой серой массе шара там и тут алели прожилки, блестящие, словно только что выпущенная кровь.