Ее интересовали мельчайшие подробности о Верочке и Николеньке.

В Вене они провели два дня, после чего на комфортабельно автобусе отправились в Китцбюэль и появились в холле отеля «Tiefenbrunner».

Английский Гриши был безупречен и портье вежливо поздоровался с мистером и миссис Свиридофф и вручил им ключи от номера.

Посыльный взял небольшие сумки приезжих и провел их к лифту, а затем по коридору к их номеру. Открыв дверь он пожелал мистеру и миссис всего наилучшего, поблагодарил за чаевые и удалился.

– Гриша, что это?!

– Я так понимаю, что это наш номер. И даже балкон – смотри, какой вид отсюда!

Номер был роскошный, с громадной ванной, большим плоским экраном телевизора, телефоном, выполненным под старину, широкой кроватью и мохнатыми халатами …

Сперва Гриша позвонил домой и доложил о прибытии в отель, рассказал о номере, а затем позвонил на рецепшен и, извинившись за опоздание на завтрак, попросил принести что-нибудь поесть.

Через несколько минут в дверь постучали и коридорный вкатил тележку с огромными блюдами, закрытыми сверкающим крышками. Все было вкусно, они запили еду нежным желтым соком, хотя на тележке стояли еще кувшины с розовым и темно-красным соками.

А потом Уля пошла в ванну, затем они немного отдохнули …

А потом отправились знакомиться с городом. Казалось, улица состоит из одних только витрин магазинов, магазинчиков и лавок, широких окон ресторанов и завлекающих вывесок.

Надписи на нескольких языках позволяли легко ориентироваться, на нешироких улицах было много немолодых мужчин и женщин в черных солнцезащитных очках, и первой покупкой Ули и Гриши были такие очки.

Публика в отеле и в городе была очень разнообразной как по национальности, так и по возрасту. Быстро перемещались ярко одетые подростки со сноубордами и степенно двигались весьма почтенные пары.

Часто попадались группы, объединенные по возрасту, а не по национальности.

И было много соотечественников, как определили Уля с Гришей – их можно было узнать не только по языку, но и по излишне громким голосам и по довольно развязному поведению …

Магазины и лавочки были так завлекательны, что Уля не могла устоять перед соблазном, и они переходили из одного магазина в другой, из одной лавочки в другую. Гриша мужественно терпел и не торопил Улю, а она, поглядывая на мужа, старательно сокращала время посещения очередного торгового заведения.

На улицах стали зажигать огни, загорались гирлянды и вывески, город стал еще больше походить на декорацию сказочного представления. Стало больше гуляющей публики.

С лотков продавали горячий глинтвейн и они взяли по стаканчику и с удовольствием выпили, заедая вкуснейшей булочкой и жареными каштанами. В город возвращались лыжники, за громадными окнами стали видны люди с кружками, заиграли многочисленные оркестры, и Уле с Гришей захотелось вернуться к себе, в отель.

А там их ждал сытный ужин, после которого им не захотелось посетить сауну, о которой с некоторым смущением и неуверенностью заговорила Уля …

В ресторане они оказались за одним столом с двумя пожилыми парами, разговаривающими на немецком языке. Гриша, в совершенстве владеющий английским, за время общения в Вене довольно хорошо освоился с немецким языком на бытовом уровне. Конечно, он не мог потягаться в знании языка с Улей, но для общения за столом его знаний вполне хватало.

Знакомство за столом произошло ненавязчиво, но пожилые немцы были весьма удивлены сообщением, что их молодые знакомые приехали сюда из России.

Они, извиняясь, говорили, что их удивляет не тот факт, что господа из России, но то, что они так прекрасно говорят на немецком языке. А когда Гриша стал общаться с официантом на английском они еще более зауважали молодежь …

Перед сном Гриша не удержался и открыл большой блокнот и вынул карандаши.

Уля, не скрывая зевоты, поцеловала Гришу и нырнула под одеяло, а он задумчиво глядел в никуда, и потом быстро, одним росчерком набрасывал эскизы. Перевернув несколько страниц в толстом блокноте он присоединился к Уле, которая не открывая глаз повернулась к нему и обняла его …

А утром с их балкона открылся такой вид на горные склоны и островерхий лес, что Гриша без устали щелкал затвором японского фотоаппарата, меняя фокусное расстояние.

Они съездили на подъемнике наверх, куда ехали лыжники, потоптались там, посмотрели и поснимали лыжников, и отправились вниз на том же подъемнике.

Желания встать на лыжи у них не возникло, и они спокойно вернулись в отель и с интересом отправились в библиотеку, готовые ко всему.

В библиотеке практически не было книг на русском языке – только такие мировые классики, как Толстой, Чехов, Достоевский, Куприн …

Но зато было множество переводных книг русских авторов, модных на западе.

Самое интересным было то, что Гриша обнаружил несколько книг со своими иллюстрациями – Уля была несказанно рада этому обстоятельству.

Выбрав несколько книг на английском и на немецком языках они поднялись к себе в номер …

А вечером была сауна, куда Уля пошла, поддавшись на длительные уговоры Гриши.

Она смущалась и старалась не обращать внимания на голых окружающих ее мужчин и женщин и держала Гришу за руку.

Они купались в бассейне, потом загорали между зелеными кустами, и Уля постепенно освоилась и престала дрожать.

Да, кругом было полно обнаженных женщин и мужчин, молодых и не очень, но все вели себя довольно отстраненно, не приглядываясь друг к другу.

Но Уля не могла вести себя так, как привыкли они, и против своей воли обращала внимание то на этого мужчину, то на эту женщину, то на стройную фигуру, то на расплывающиеся формы …

И она сама, без ласковых слов Гриши, установила, что она с ее фигурой была весьма хороша и даже соблазнительна, о чем не преминула сообщить мужу.

И Гриша вполне согласился с нею.

После ужина в соседнем зале заиграл оркестр и на наборном паркете закружились пары – как ни странно большинство танцующих были в возрасте, а молодежи было мало.

Новые знакомые, с которыми они ужинали за одним столом, сообщили молодым русским, что молодежь собирается потанцевать в соседнем стрип-клубе, где не только танцуют стрип-герлс, но играет приличный джаз-оркестр.

Гриша с Улей решили наведаться туда в другой раз и потанцевали в обществе пожилых пар.

Здесь, среди людей в возрасте, русской речи слышно не было …

Гуляя, они несколько раз проходили мимо казино, и даже зашли туда, но просто понаблюдали за играющими, но сами играть не стали.

А в соседнем баре они не устояли от