Я как раз намеревалась допросить Дашу с пристрастием, но не успела, они внезапно собрались и уехали, оставив главным Ника. А сегодня мне позвонил Макс и сообщил, что его в понедельник выписывают из больницы. Услышав такое, я всполошилась, чувствуя себя виноватой – он, оказывается, сильно болел.

– Макс, что с тобой случилось? – Я ждала ответа, прикусив губу.

– Потом расскажу. – Его довольный смешок дал понять, что он на самом деле жив и почти здоров. – А пока на том же месте в тот же час?

Я быстро посчитала про себя и решила, что Даша должна вот-вот вернуться, потому ответила:

– Несомненно, только я буду с подругой… и с толпой охранников. Я ей давно обещала вас познакомить.

– О боже, опять твои подруги. Сваха не дремлет, – драматично застонал в трубку Макс.

– Э нет, она замужем, – улыбнулась я. – Так что с тебя извинения и килограмм мороженого.

– Естественно. – Я словно видела, как он, небрежно держа трубку, пожал плечами, как делал, когда хотел, чтобы шутка получилась забавной.

– До встречи в понедельник. – Я была рада, что он появился, но ждала совсем другого человека, который тоже пропал. Я пыталась мягко уточнить у Ника, куда делся тот, кого я собралась очаровывать, но Ник коротко кинул, что у него дела, и сбежал.

Ну а после, когда потеряшка наконец нашелся, я просто смутилась и убежала.

Поеживаясь от прохлады, я шла на работу разбитая, испытывая настоящее отвращение к кофе, которого выпила слишком много. После ночи, проведенной в раздумьях, следовало быть в форме. Даша права, я слишком переживаю по пустякам, но… Но что-то мой рассудок не может сложить происшедшее в картину. Появление Кевина в нужный момент, странные звери в городе и прочие мелочи, которые не дают мне покоя…

Надо отвлечься. Вечером куплю чего-нибудь вкусного, забегу к Даше и скажу ей, что теперь буду ночевать у себя. Ну сколько можно прятаться?

* * *

После вчерашней жары казалось, что стало по-осеннему холодно. Ожидая появления Людмилы, я стоял уже полчаса, прислонившись к своей машине, припаркованной возле здания базы. В стае я устроил настоящий прессинг, что по логике вещей должно привести волков в восторг.

Сами спровоцировали.

Заметив на повороте знакомую фигурку в светлом деловом костюме, я быстро оглядел себя. Рубашка в порядке, брюки тоже, туфли… Их стоило бы протереть, но я так торопился, что совершенно об этом забыл. Сердце забилось быстрее. Похоже, это случается всякий раз, когда я встречаю Людмилу.

Позади нее по тротуару чуть поодаль шагали два бойца. Хорошо хоть не оставляют ее одну.

Люда вся ушла в свои думы и, похоже, даже не замечала, что ее охраняют. Более того – опустив голову, прошла мимо меня. О чем она так усиленно думает? Я уверен, что только дурак или лжец могут утверждать, что умеют читать женские мысли.

– Люда!

Услышав свое имя, девушка медленно остановилась, убрала локон и обернулась. Обдумывала, что сказать? Дружелюбно улыбаясь, она проговорила:

– О, Кевин, привет… Как дела? Жаль, поговорить не успеваю – надо срочно позвонить, но в другой раз обязательно. – Махнув рукой, она умчалась ко входу.

Я усмехнулся. Итак, Людмила Сергеевна самым натуральным образом от меня сбежала. Я ни на миг не поверил в этот ее звонок. Ругая Тео с его стаей последними словами, я решил действовать решительней. Нам надо поговорить. Начну с того, что поймаю ее вечером, прямо перед Дашиным особняком. Туда я и отправился – новобрачные вчера вернулись от родителей Даши, и надо было отчитаться перед вожаком и директором за время его отсутствия. Но с глазу на глаз поговорить не получится. Он наверняка придумает для жены занятие, чтобы она постоянно была рядом, так что обсуждать мои промахи и ошибки мы будем все вместе. А мне хотелось это сделать без Даши.

В кабинете директора сидел старейший лис клана, Роман Николаевич, и выслушивал Тео, который распекал его за скверную работу отдела:

– Как хотите, но к завтрашнему дню найдите того, кто подкупил специалистов! – Холодный тон директора был очень плохим признаком. И это знали все, ну, может, кроме Даши.

Старость и у оборотней старость, а тут еще Тео со своими требованиями. Роман Николаевич, тяжело дыша, вытер лоб и очки старомодным белым в синюю полоску платком. Мы следили за каждым его движением, ожидая ответа.

– Завтра я сообщу все, что смогу узнать, – наконец закончил пытку молчанием Роман Николаевич.

На самом деле никто пока так и не нашел предателя, устроившего саботаж. Холодно, скрестив руки на груди, я слушал вожака и знал, что тоже не смогу ему ответить, кто виноват и в чем дело. Может, меня и осенит какая-нибудь гениальная идея, но пока… Еще один камешек в мой огород.

Тео, отпустив подчиненного, занялся разбором бумаг и наконец соизволив меня заметить, любезно сказал:

– А, Кевин, ну как ты? Уже справился со своей стаей?

Даша принесла поднос с тонкими фарфоровыми чашками, из которых разносился аромат жасмина, и поставила его перед нами.

– Ну как ты? В лавровом венке победителя? – мило пошутила она, пододвинув мне блюдо, полное горячих чебуреков, и чашку с горячим чаем.

– Главное, чтобы лавр корни в голову не пустил, – язвительно отметил Тео, разглядывая документы.

Выпрямившись, я посмотрел на шефа, мечтая стереть его в порошок вместе с наглой усмешкой. Но Тео такой мелочью не пронять, а вот Даша смутилась.

– Не могу смотреть на то, как вы собачитесь. Даже в шутку, – тихо сказала она, присаживаясь за стол.

Тео хмыкнул:

– А нечего мои чебуреки ему подсовывать, – и, отложив документы, утащил блюдо к себе.

Я переставил его обратно.

– Нечего хватать. Было ваше – стало наше, – произнес я, запихнув в рот самый поджаренный чебурек.

Даша молча водрузила перед Тео еще одну тарелку, полную мясной выпечки, заодно сделав мужу страшные глаза. На минуту воцарилось молчание – очень уж вкусные чебуреки попались. И, судя по довольным взглядам Даши, ее рук дело. Она повернулась к окну, которое выходило на дорогу…

Чувствую, сейчас будет серьезный разговор.

– Кевин, что у вас с Людой? Прости, что вмешиваюсь, но я за нее очень переживаю. Она замечательная, вот только слишком серьезно относится ко всему, копается в поступках, постоянно анализирует…

– Даш, – вмешался Тео, дожевывая пирог с мясом. – Люда сама все ему скажет.

Но Даша только вздохнула и, медленно размешивая тонкой ложечкой сахар, ответила:

– Не скажет, Тео, ты не представляешь, какая она стеснительная. В драке Люда встанет за тебя и ни за что не бросит, но в остальном…

– Смелая застенчивость – оксюморон, солнышко, – сумничал волк.

Но Даша только отмахнулась: