Я пошел на почту и узнал, что каждый конверт стоит столько, что если бы я их сдал за полцены, то вполне хватило бы на килограмм среднего качества мяса или же пять буханок хлеба.

Я вышел из отделения и, обойдя здание, подошел к служебному входу.

Выловив почтовую работницу, я предложил ей по дешевке свой товар.

Наверное, вид у меня в тот момент был заслуживающий доверия, а сделка, как ни крути, для нее очень выгодная. Не моргнув глазом она предложила мне еще меньше, чем требовал я, но я согласился.

Работница исчезла вместе с пачкой конвертов, а через несколько минут вернулась и сунула мне в руки купюру, заговорщически сообщив, что если я еще найду какую-нибудь пачку с почтовой продукцией и буду покладистым насчет цены, то могу появляться тут хоть каждый день.

Вне себя от радости я поковылял к рынку, купил полкило мяса, хлеба, и у меня еще оставалась мелочь на карманные расходы.

Когда вечером Люба пришла домой, на столе ее ждал вполне сносный ужин, состоящий из хлеба, мяса и вермишели. Не было только чая, да я и отвык от него за время полунищей жизни. Впрочем, Люба принесла банку кофе, которую ей дали в виде взятки, а кроме того, газету, полную рекламных объявлений.

Я рассказал ей про свою находку и последовавшую за ней сделку.

Она только улыбнулась, справедливо заметив, что пачки с конвертами на дороге каждый день не валяются. Взамен она рекомендовала обратить внимание на объявления в газете, помещенные в рубрике «ПРЕДЛАГАЮ РАБОТУ». Среди прочих ей понравилось одно: «Предлагаю надомную работу по обработке информации. Заработок 25— 30 долларов в месяц».

Я и понятия не имел о том, что это за работа такая по обработке информации на дому, но деньги предлагались немалые, в нашем положении — просто гигантские, тем более так скоро. В объявлении, правда, указывалось, что по прилагаемому адресу в Харькове следует выслать два чистых конверта, дабы оплатить почтовые расходы. Я пожалел, что не оставил себе на всякий случай несколько конвертиков из числа найденных сегодня на улице. Впрочем, мелочь у меня еще оставалась, и на нее я как раз смог бы приобрести эти два конверта. Правда, нужен был еще один конверт, чтобы отправить в нем заявку, но над этим я долго не мудрствовал.

Я полез в шкаф, где хранились бумаги, и извлек на свет пару старых писем. Выбрав конверт с маркой, наименее запачканной штемпелем, я вооружился лезвием, и через десять минут у меня была марка довольно сносной чистоты. Я просто соскоблил с нее штемпельную краску, а затем вырезал ножницами из конверта. Сделав из бумаги новый конверт, я осторожно наклеил на него обновленную марку.

На следующее утро я сходил на почту, купил там еще два и отправил свою заявку в Харьков.

Ответ пришел неожиданно быстро. Через три дня я обнаружил в почтовом ящике письмо. Разорвал конверт прямо у ящика и вынул из него бланк с набранным на компьютере текстом.

«Здравствуйте! Ваше письмо получено. Если Вы хотите зарабатывать деньги в свободное от основной работы время, причем почти не выходя из дома, то у Вас есть реальная возможность получить этот заработок на следующей неделе».

— Вот здорово! — подумал я вслух. К следующей неделе деньги были бы как раз кстати.

«Вам предлагается дополнительный метод заработка, который относится к сфере услуг и заключается в размножении инструкций от руки или на машинке, поясняющих ответы на письме (20—30 в день)...

...Заработанные деньги Вы будете получать на почте вместе с корреспонденцией...

...Если Вы готовы добросовестно трудиться и хотите приступить к этому методу заработка немедленно, то Вам необходимо заполнить и переслать почтовый перевод в сумме двести девяносто тысяч украинских карбованцев за подготовку и пересылку Вам всего необходимого материала, информации и программы эффективного метода заработка, а также заполнить все необходимые данные в регистрационную форму».

...Конечно, я ждал более конструктивного предложения. К тому же меня очень смутил тот факт, что для получения работы мне придется еще и самому уплатить.

Сейчас невооруженным глазом вид но, что это элементарная ловушка для дураков. Но тогда такие объявления были в диковинку, и многие люди (и даже очень многие) на них откликались. Советский человек привык доверять печатному слову.

Помощи ждать мне было абсолютно неоткуда, на чудо тоже рассчитывать не приходилось, и потому желание быстро получить заработок полностью лишило меня здравого смысла. Дело было только в этих трехстах тысячах.

Даже не заходя в квартиру, чтобы не терять драгоценного времени, я поспешил на рынок.

Покупатель на куртку, которую я снял с себя, нашелся сразу — такая вещь, даже ношеная, стоила никак не меньше двух миллионов (около десяти долларов). Но я отдал куртку всего лишь за четверть этих денег.

Холодрыга стояла страшная, но я забежал и на почту. Отправил перевод в Харьков, а дома соорудил новый конверт, сунул в него квитанцию перевода и бросил в почтовый ящик....

Вечером на оставшиеся деньги мы с Любой устроили пир. Мы пили вино, закусывали жареной курицей и предавались идиотским мечтам о том, как будем зарабатывать в неделю не тридцать, а триста долларов. Ночами будем работать на износ, а добьемся своей штуки в месяц!

Третья неделя была на исходе, когда пришло долгожданное письмо.

Я ожидал, что это будет объемный пакете «рабочими материалами». Мы с Любой готовы были приняться за обработку немедленно, но в конверте оказался всего один листок.

Я начал читать текст, силясь понять, за что я заплатил с такими муками добытые триста тысяч. Но, не дочитав и до половины, вдруг со всей отчетливостью понял, с каким беспардонным шиком меня кинули. Да! Именно с шиком!

«Вам высылается программа, — прочитал я, — суть которой такова: Вы можете зарабатывать деньги, почти не выходя из дома (это я прекрасно усвоил еще из первого послания). Данная деятельность относится к сфере услуг и представляет собой разновидность информационного бизнеса. В ее основе лежит интенсивное взаимодействие предпринимателя (кем являетесь Вы) с потенциальными клиентами...»

Я читал и представлял себе несущиеся со всех концов страны к одной точке почтовые квитанции на эти несчастные сами по себе, но грозные в общей массе триста тысяч.

Я вдруг прозрел. Но мне стало обидно вовсе не за деньги, отданные жуликам. В конце концов, если бы они попросту удовольствовались ими и больше ничего не прислали, то так было бы гораздо лучше. Но мне прислали бумажку, в которой прямым текстом сообщали мне, что я есть дурак. Дурак редкий, и вместе с тем один из многих. Я-то всю жизнь считал себя какой-никакой, но индивидуальностью.

Мне предлагали выманивать деньги у таких же дураков, как и сам, посредством этой самой «программы», по которой у меня выдурили триста тысяч.