– Правду.

– Всю?

– Нет, всю не нужно. Но и врать не следует. Недоговаривай и все.

– Легко тебе говорить, тебя полиция вообще не рассматривает. Даже в качестве свидетеля.

– Сестренка, ничего не бойся. Ты была вхожа в дом Рыжова, где работал Кулик, поэтому с тобой и хотят поговорить. Остальных уже опросили.

– Откуда ты знаешь?

– Есть у меня источник информации.

– Я думала, это я.

– Сейчас ты в этом качестве бесполезна. И больше мне вопросов не задавай. Ни на один не отвечу для твоего же блага.

– Меньше буду знать, крепче буду спать?

– Нервничать в кабинете следователя точно меньше будешь. Во сколько тебе нужно быть у него?

– Меня ждут не позднее семнадцати.

– Сейчас попьем чаю и поедем. Я провожу.

Он ободряюще ей улыбнулся, Карина ответила ему, хоть и кисло. После чего приступила к торту. Как бы она не нервничала, тяга к шоколаду у нее не пропадала.

Перед тем как сесть в такси, Карина выбросила цветы. Остальное оставила. Не на память, а на случай, если щедрый аноним объявится. Она все вернет, в том числе сладости, у них срок годности до следующего года.

– Мне кажется, за мной кто-то следит, – призналась Карина.

– Тайный поклонник?

– Не знаю. Чувствую затылком, с меня не сводят глаз. Оборачиваюсь – никого. Если это тот, кто шлет мне презенты, он точно маньяк.

– Опять ты за свое?

– Просто не могу перестать нервничать. Торт не помог.

– Я тебе предлагал валерианки.

– Чтоб я пахла как бабушкин кот Бесо? – Тот крал у хозяйки таблетки и прятал их, точно белочка орехи на зиму.

– Тебе нужна смена обстановки, сестренка. Это как минимум. У тебя отпуск, а ты сидишь в городе.

– Ты же знаешь, с некоторых пор я не люблю море. Даже если оно теплое и ласковое.

– Есть красивые города, где можно погулять. Даже с учетом ковидных ограничений выбор огромный. Нет, не интересно? – Карина покачала головой. Она слетала бы в Мадрид, который наполнял ее задором, но шенген закончился, да и чартеров нет. А хотелось, как раньше, поддавшись порыву, сорваться. – О, есть еще вариант! Поезжай на мою дачу. Там красота, тишина, плодоносящий сад, и твой тайный поклонник точно тебя не найдет.

– А ты со мной поедешь?

– Сейчас не могу.

– Одной не хочется. И там, в глуши, мне будет еще более некомфортно.

Карина поежилась. Никак она не могла отделаться от дурного предчувствия. И предстоящий допрос тут ни при чем. Презенты сами по себе тоже. Карина не думала, что плюшевый мишка набит могильной землей, а конфеты отравлены. Но ощущение, что за ней следят, появилось только после того, как стали поступать подарочки.

…Добрались. Карина направилась к зданию, а Жора поехал дальше, по своим делам.

Кабинет следователя Гудкова нашелся быстро. Постучав в дверь, Карина вошла.

За столом сидел симпатичный мужчина. И молодой. По голосу казался солидным, но ему и тридцати не было, одет современно, в ухе дырка, это зарастал тоннель. Не такими Карина представляла следователей.

– Вы Гудков? – на всякий случай уточнила она.

– Он самый. Присаживайтесь.

Карина опустилась на стул. Едва она это сделала, в кабинет просочился еще один молодой мужчина. Не такой симпатичный и холеный, как следователь, зато улыбающийся.

– Лейтенант Букин, – представил его Гудков.

– Тоже ведет дело Глеба?

– Совершенно верно. И у нас с товарищем лейтенантом к вам несколько вопросов. Первый, от кого вы узнали о смерти Кулика?

– От своего ученика Ярослава. Он прислал мне смс.

– Когда?

– Секунду. – Она достала телефон. – В понедельник днем.

– Как вы отреагировали?

– Расстроилась, как еще?

– То есть вы были в хороших отношениях?

– Да.

– И Глеб не считал вас птицей не своего полета? Вы же обычная учительница.

– Вам уже рассказали о его высокомерии? Санти, наверное. Он постоянно указывал ей на то, что ее место (как бы это грубо не звучало) у помойного ведра. Он не хотел ее унижать…

– Да ну?

– Правда. Глеба возмущало то, что она плохо справляется со своими обязанностями. Санти отлично только жене Антона прислуживала. Но горничная должна в первую очередь чистоту поддерживать.

– Хочу еще добавить, – вклинился в разговор Букин. До этого сидел, подперев щеку, и смотрел на Карину, как ей казалось, с восхищением. – Госпожа Габуния не простой педагог. Она барышня образованная, родовитая. Ее дядя Абрам Вайнберг владеет тремя элитными ресторанами. В одном Глеб Кулик был шефом.

– Это с его дочкой у него случился роман, приведший к увольнению?

– Дядя Абрам бездетен, – ответила ему Карина.

– Тогда с племянницей?

– Если вы намекаете на меня, то нет. Романа между нами не было. Общались, причем не тесно. А когда дядя Глеба уволил, перестали видеться.

– Не он вас устроил к Рыжову?

– Он. Мы случайно встретились год назад. Я сказала, что уволился из гимназии, где преподавала. Он сообщил, что работает на богатого человека, у которого есть сын-подросток с плохим знанием английского. Он замолвил за меня словечко, и я начала заниматься с Ярославом. – Это было почти правдой. Утаила Карина самую малость. Такую ерунду проверять не будут.

– У него имелась женщина, не знаете?

– Кулик был женат на своей работе. Он готовил и там, и дома. Кулинария завладела его сердцем еще в юности. Стала первой и единственной любовью.

– Но основной инстинкт никто не отменял.

– Не мне вам рассказывать, как его можно