задержании и отправке под конвоем монсеньора Ансельма для суда короля Гильома!

Филипп даже причмокнул от удовольствия, услышав эти важные известия. Он холодно кивнул и произнес в ответ, рассеянно теребя свои четки, богато инкрустированные золотом и драгоценными каменьями:

– Мы с пониманием отнесёмся к просьбе короля Гильома. По возможности, если вышеназванный монсеньор архиепископ окажется в наших пределах, мы попытаемся исполнить это прошение и попробуем миром уговорить Ансельма возвратиться в Англию, оставленную на произвол судьбы без его попечительства и заботы о пастве. Прощайте, мессир Фламбар…

Фламбар поклонился и быстро покинул комнату совета. Филипп посмотрел на членов совета:

– Беда никогда одна не приходит! Ей, собаке, лучше парами ходить! Теперь еще и война, того гляди…. Вот и думай теперь, что лучше! Отлучение или война с этим бешеным Гильомом…

Члены совета в нерешительности молчали. Король посмотрел на них, перевел свой взгляд на молодого принца Людовика, который от возмущения раскраснелся, словно рак, хитро подмигнул ему:

– Спокойствие, мессиры. Пока архиепископ Кентербери вне пределов королевства Завоевателя – нам ничего не угрожает! Понятно вам?

Члены совета кивнули ему в ответ. Филипп почесал свой подбородок, встал, подошел к окну. Ясное небо ослепительного и пронзительного синего цвета раскинуло свои крыла над дворцом, замком и прилегающими к нему окрестностями. Король втянул в себя воздух, наслаждаясь весенней свежестью пробуждающейся после спячки природы, повернулся к членам совета и, глядя в глаза Людовика, произнес:

– Вы еще позабыли о Нормандии. Герцог Робер не позволит частям Гильома высадиться у себя на побережье! Он не пойдет против своего сюзерена – короля Франции! Думаю, что у нас есть около года, или, чуть больше…

Мишель не Немур тихо заметил:

– Сир. А что мы будем делать по поводу Клермона?

Филипп вернулся к столу, плюхнулся в кресло и, рассматривая свои руки, ответил:

– Об этом надлежит думать вам, мессир не Немур. Кстати, мне очень понравился ваш план относительно «помощи» Иерусалиму. Подумайте, кого из священников нам «подсунуть» папе Урбану в качестве духовного и религиозного руководителя «Клермонской аферы»? Выберите верного короне епископа, на худой конец – аббата! Просто великолепно, если этот священник, помимо своей церковности, будет неплохим рубакой и воином.

Мишель де Немур сморщил свой лоб, размышляя над словами короля. Филипп вздохнул с каким-то облегчением, словно тяжелый камень упал с его души:

– Все! Члены совета свободны! Мессир де Немур и вы, принц Людовик, останьтесь со мной.

Советники встали и покинули комнату, оставив короля наедине с Мишелем и Людовиком.

VI глава. Дар Анны Киевской внуку

Париж. Королевский совет. 29 марта 1095 года.

Филипп подождал, пока комната совета не опустела, вызвал рыцаря охраны и приказал ему охранять вход в комнату, запретив пропускать к ним посторонних. Рыцарь поклонился и вышел, закрыв за собой дверь. Рыцарь крикнул своих помощников, и они встали караулом возле входа. Король, убедившись, что их никто не услышит, заговорил, обращаясь к принцу и мессиру Мишелю:

– Сеньоры! Я специально оставил вас, чтобы обсудить кое-какие мелочи, оставшиеся нерешенными на совете.

Людовик придвинулся к столу и прислушался. Мишель де Немур вынул лист пергамента из кожаного футляра и собрался, было, начать записывать слова короля. Но Филипп, косо взглянув на него, сказал:

– Писать не надо. Слушайте меня внимательно и запоминайте. Все, что будет сказано в этой комнате, должно умереть в вас! Дела действительно очень плохо складываются для короны и меня, в частности! Людовик еще очень молод и неопытен. Скорее всего, а дело складывается именно так, папа Римский остановит свой выбор на графе Раймоне. Он бездетен, послушен воли Рима, станет куклой в руках Святого престола.

Мишель вставил, прервав короля:

– Сир! Простите за наглость, я перебиваю вас, чтобы сказать одну маленькую идейку, что промелькнула у меня в голове. Вряд ли, мессир Раймон де Сен-Жиль решится принять корону.

Филипп взглянул на него:

– Договаривай, раз начал…

– Сир. Граф очень слаб у себя в домене, к тому же, он опасается атаки со стороны Аквитании и Пуату. Герцог Гильом давно вынашивает планы объединения корон Готии и Тулузэна со своими коронами Аквитании и Пуату. Поэтому, сир, графа куда легче будет завлечь в крестовый поход к Иерусалиму, чем в поход за короной Капетингов!

Филипп надул щеки, размышляя над словами своего советника. Он шумно выдохнул, засмеялся и сказал:

– А, прости меня, с какого перепугу наш милейший граф Раймон вдруг кинется за тридевять земель, оставляя у себя герцога Гильома Песенника? Ты же сам сказал, что граф Раймон – разумный сеньор!

Людовик с интересом слушал разговор своего отца с первым министром. Мишель ответил:

– Так, сир, вы не поняли меня!..

– Да как тебя понять, если ты толком еще ничего не сказал! – Засмеялся Филипп, погладив себя по животу. – Выкладывай, пройдоха!

Мишель засмеялся, – король в хорошем настроении:

– Сир! Согласно канонам папы Григория относительно воинов-паломников, убывающих для освобождения святых мощей в Испанию, существует положение о Мире Божьем! Это положение – своего рода охранная грамота, которая защищает земли, имущество и наследство вооруженных рыцарей на весь период их военных и богоугодных дел! Мы, только придется сильно постараться, постараемся запустить этот документ на соборе в Клермоне! Если дело, конечно, пойдет по нашему плану. Папа Римский не сможет отказать в утверждении охранной Буллы крестоносцам! Тем более, что он и его предшественники делали это не один раз, отправляя Христовы рати в Испанию для охраны Сен-Жак-де-Компостель и освобождение городов из-под власти мусульман.

– Так это Испания! А тут – идти придется на «чертовы кулички»! Прости меня Господи! Клянусь Святым Дэни, если у тебя все получится – ей Богу, озолочу!

Мишель смутился, его лицо покрылось мелкой рябью морщинок – было видно, что он нервничал:

– Спасибо, сир. Я постараюсь, только…

Филипп снова удивился, он хлопнул по столу:

– Ну, и что снова ты «забыл» сказать мне?

– Сир. Дело об Англии…

– А-а-а…

– Король Гильом, отказался признать власть и легитимность избрания папы Урбана. Значит, если все отправятся в крестовый поход, – он останется в Англии и сможет атаковать наши земли.

Король задумался:

– Верно! Но, так ведь и я тоже отлучен папой! Я тоже останусь дома!

– Верно, вы останетесь, но ваши рыцари могут уехать для освобождения Иерусалима и Гроба Господня! Что нам тогда делать? С кем обороняться? Денег у нас будет, пожалуй, раз в семь меньше, чем у короля Гильома! А он, как мне докладывали, усиленно вербует и покупает наемников в Брабанте, Фландрии и остальных северных княжествах…

Филипп не удивился словам Мишеля:

– Ну и что.