Демосфен собрал, кроме того, своим красноречием многочисленное ополчение, этим же красноречием привлек на свою сторону различные полисы. Но эти два типа армий – ополченческой и наемной – не сочетались в одинаковых пропорциях. Эсхин, естественно, обвиняет Демосфена в изобретении схемы для личной выгоды. По его мнению, Демосфен набрал свои 10 тысяч наемников для амфисцев и похитил средства из военного бюджета, предусмотрев оплату большего числа воинов, чем реально служивших. Подобные упреки нельзя воспринимать всерьез. Причина такого деления армии заключалась в стратегическом положении. Поскольку Филипп II наступал из Элатеи, он мог использовать свою центральную позицию для наступления каждого из двух эшелонов войск. Он мог наступать через горный проход к западу от Парнаса, прямо на Амфиссу, его объявленную цель. Или, вместо этого, мог нанести удар по союзникам через Беотию. Союзники выбрали метод обороны своих стран ополченцами и наемниками под командованием афинского и фиванского стратегов – Харета и Проксена – и защиту Амфиссы. Метод, сам по себе, был разумным, но невозможно определить, улучшило ли армию смешение одного вида войск с другим.

Серьезной ошибкой стало то, что Проксен, сбитый с толку ложной депешей Филиппа II, позволил противнику после десяти месяцев ожидания занять проход к Амфиссе. Филиппу II, таким образом, было позволено нанести тяжелое поражение наемникам и нарушить линию обороны союзников. После этого он вторгся в Беотию через Херонею. В последовавшей битве участие наемников не упоминается, за исключением фиванского «священного отряда» во главе с Феагеном, который достойно сражался и погиб. Возможно, незначительное число наемников возобновило борьбу после прежнего поражения. Но, как бы то ни было, битва при Херонее (338 до н. э.) практически подытожила войну. В этой битве войско ополченцев образца V столетия до н. э. уступило профессиональному войску эллинских монархий.

Уже были описаны армии фокейцев и афинян в их войнах с Македонией. Остается показать их победителя. Филипп II достиг на территории Греции того идеала автократии, опирающейся на военное превосходство, пример которого впервые представил на Сицилии Дионисий II. Но он нашел даже более близкий пример по соседству в лице Ясона из Фер. То, что Ясон пытался сделать для Фессалии, Филипп II успешно осуществил для Македонии. В исследовании его достижений целям этой книги отвечает обобщение свидетельств, касающихся реорганизации его ополченческого войска и использования им наемников.

Как и все другие успешные автократоры, Филипп II приобретал военное превосходство в течение продолжительного периода времени, в течение которого выковывал оружие для обеспечения своей победы. А чтобы такое оружие отвечало своему предназначению, необходимо было создать сплав из ополченцев и наемников. К сожалению, невозможно получить точное представление о том, каким образом действовал Филипп II. Наши античные источники не дают нам связного рассказа о состоянии, в котором он застал македонскую армию, или о конкретном методе, которым он ее совершенствовал. Поэтому можно лишь объединить разрозненные замечания по этой теме современных Филиппу II или позднейших авторов.

Филиппу II повезло больше, чем Ясону, так как во время его восшествия на престол македонская армия уже существовала. Она не устарела, подобно власти тага – племенного вождя. Поэтому, хотя Филипп II столкнулся со многими претендентами на престол, как только его претензии на трон получили надежную гарантию, в его распоряжении оказалась ополченческая армия, готовая для реорганизации.

Хотя в армии Филиппа II особый интерес для нас представляют главным образом сами наемники, вызывают любопытство также вооружение и организация ополченцев, которые носят признаки влияния на себе принципов, усвоенных от новых профессиональных воинов.

1. Македонская фаланга, если заслуга ее создания принадлежит Филиппу II, представляла отчасти упорядоченную копию устаревшей плотной массы гоплитов. (При создании македонской фаланги и вообще реорганизации своей армии Филипп II во многом опирался на фиванский опыт – он долго жил в Фивах в качестве политического заложника. Но македонская фаланга приобрела более свободный строй и большую мобильность благодаря ее более высокой дисциплинированности. В этом отношении, мы полагаем, наемный пелтаст Ификрата также представляет объект для подражания.) Фалангу преобразовали таким образом, чтобы обеспечить большую подвижность и быстроту атаки в соответствии с современными требованиями ведения войны. Улучшения боеспособности гоплиты достигли благодаря повышению уровня дисциплины, замене тяжелого щита легким и значительному удлинению копья. Эти изменения, по существу, те же, что ввел Ификрат. К сожалению, раз мы не располагаем подробными свидетельствами тактики пелтастов Ификрата, сравнение нельзя провести далее вопроса о вооружении.

2. Гипасписты, которые впервые появились в боевых рядах македонцев, были средней пехотой, похожей на греческих пелтастов. Но они не имели дротиков, так как подготовка атаки возлагалась на легкие войска. Их повсюду сочетали с гоплитами-ополченцами: то есть они прикрывали фланги тяжеловооруженных воинов и были связующим звеном между атакующим крылом кавалерии и фалангой тяжелой пехоты, а также развивали успех кавалерии. В данном случае Филипп II создал из своих рекрутов-ополченцев тактическое подразделение, напоминающее отряд наемников.

Наемники служили в Македонии и до Филиппа II.

Демосфен отметил преимущества, которыми располагал его великий оппонент.

Во-первых, он распоряжался своими подчиненными сам полновластно, а это в делах войны – самое важное из всего. Затем, его люди никогда не выпускали из рук оружия. Далее, денежные средства у него были в избытке, и делал он то, что сам находил нужным, причем не объявлял об этом наперед и не обсуждал открыто на совещаниях, не привлекался к суду, не судился по обвинению в противозаконни, никому не должен был давать отчета – словом, был сам над всем господином, вождем и хозяином.

Этот пассаж касается трех принципов силы Филиппа: дисциплина, стабильность и мощь армии. Все они держались на авторитете наследственной в Македонии царской власти.

1) В качестве царя Филипп II привил македонскому воину дисциплину, которой не мог отличаться греческий ополченец. Мы уже знаем, как создавал первую обученную наемную армию Ификрат; во многом то же сообщают источники и о Филиппе II. Диодор пишет: «Улучшив организацию своих сил и снабдив людей подходящим оружием для войны, он ввел постоянные учения людей под оружием и соревнования в физических упражнениях. Он был вежлив в общении с людьми и стремился завоевать массы подарками и обещаниями в полной преданности, и стремился отвратить разумными ходами множество надвигающихся опасностей». В своих действиях он напоминал Ясона (см. выше, главу 10). Как свидетельствует Фронтин (стратагемы), он также подавлял все поползновения к комфорту: «Филипп, организуя первое войско, всем запретил пользоваться повозками, всадникам разрешил иметь не больше, чем по одному обознику, а пехотинцам – по одному на десять человек для переноски жерновов и канатов. Уходящим служить в летний лагерь он приказывал нести на спине тридцатидневный запас муки». Под упомянутым летним лагерем, видимо, подразумеваются летние учения, рассчитанные на месяц. О том же пишет Полиен: «Филипп приучал македонян перед сопряженными с опасностью военными предприятиями часто в полном вооружении проходить 300 стадиев (греческий стадий равен 178 м, олимпийский 192,27 м, следовательно, 300 стадиев – 53,4 км или 57,68 км. – Ред.), неся на себе одновременно шлемы, щиты, поножи, сарисы, а также сверх того провиант и всю утварь, которой они пользовались в своем повседневном обиходе». Это упражнение, очевидно, представляло собой марш-бросок в полном снаряжении. Как сообщает Элиан в своих пояснительных историях, Филипп II ввел столь же суровую дисциплину среди своих придворных. И подобные истории также свидетельствуют о том, что он жестко наказывал своих военачальников, и даже одного командира наемников, Полиен пишет: «Филипп однажды сместил Докима из Тарента, занимавшего командный пост в армии, потому что тот использовал теплые ванны». В течение жизни, однако, Филипп II смягчил суровость дисциплины, относясь более требовательно к себе. Ведь, хотя македонский царь приобрел скандальную известность своими капризами, было хорошо известно, что в критический момент он мог полностью владеть своими страстями.