— Шелби, — громким шепотом окликнула подругу девочка. — Спускайся сюда.

Та глянула вниз, на Люс. И на вихреобразного вестника, покачивающегося над ней.

— Что ты так долго? — спросила Шелби, сбегая по лестнице.

И тут же, на ее глазах, огромная тень рухнула вниз. Прямо в руки Люс.

Девочка взвизгнула — но, по счастью, подруга успела зажать ей рот ладонью.

— Спасибо, — пробормотала Люс сквозь пальцы Шелби.

Девочки так и замерли, прижавшись друг к другу, тремя ступенями ниже террасы, в прямой видимости любого, кто подошел бы к затененному ее участку. Люс никак не удавалось распрямить колени под весом тени. Та оказалась самой тяжелой из всех, к каким она прикасалась, и самой холодной на ощупь. Цвет ее был не черным, как у большинства других, а тошнотворным зеленовато-серым. Местами она все еще извивалась, вспыхивая, словно озаренная далекими молниями.

— У меня на этот счет какое-то нехорошее предчувствие, — сообщила Шелби.

— Давай же, — прошептала Люс, — Я его призвала. Теперь твоя очередь — заглядывай в него.

— Моя очередь? Кто здесь что-то говорил об очередности? Ты меня сюда притащила, — возмутилась Шелби, взмахнув руками так, будто касаться твари в руках Люс ей хотелось меньше всего на свете. — Я, конечно, обещала тебе помочь с поисками родни, но какой бы родственник ни достался тебе здесь… не думаю, что кто-то из нас хочет этой встречи.

— Шелби, пожалуйста, — взмолилась Люс, постанывая от тяжести, холода и отвращения, которое вызывала в ней тень. — Я же не нефилим. Если ты мне не поможешь, я не справлюсь.

— А что именно вы пытаетесь сделать? — поинтересовался голос откуда-то сверху и сзади.

Стивен сурово глядел на девочек, взявшись руками за перила. Он казался выше ростом, чем обычно выглядел в классе, нависая над ними, как будто вдруг удвоился в размерах. Его темно-карие глаза предвещали бурю — Люс кожей ощутила излучаемый ими гнев, и ее охватил страх. Даже вестник в ее руках задрожал и отпрянул прочь.

Застигнутые врасплох, заговорщицы хором вскрикнули.

Вспугнутый звуком, вестник вырвался из рук Люс. Он двигался так быстро, что девочке ни за что не удалось бы его остановить, и оставил после себя только стылый вонючий след.

В отдалении прозвенел звонок. Остальные ребята потянулись к столовой, на обед. Шедший вместе со всеми Майлз высунулся за перила и удивленно уставился на Люс, но ему хватило единственного взгляда на яростное лицо Стивена, чтобы округлить глаза и убраться прочь.

— Люс, — выговорил учитель куда вежливее, чем она ожидала, — тебя не затруднит зайти ко мне после занятий?

Когда он оторвал ладони от перил, дерево под ними оказалось обуглено дочерна.

Стивен открыл дверь раньше, чем Люс успела постучаться. Его серая рубашка слегка помялась, а узел черного вязаного галстука был ослаблен. Но он вернул себе внешнее спокойствие, что, как начала осознавать девочка, стоило демону немалых усилий. Учитель протер очки платком с вышитой монограммой и отступил на шаг в сторону.

— Пожалуйста, проходи.

Кабинет оказался небольшим, в ширину он едва вмещал массивный черный письменный стол, а в длину — три высоких, черных же книжных шкафа, плотно набитых сотнями потрепанных книг. Но в целом он выглядел уютно и даже гостеприимно — совершенно не таким Люс представляла себе логово демона. Посреди комнаты лежал персидский ковер, широкое окно выходило на восток, к секвойям. Сейчас, в сумерках, лес принял какой-то нереальный, почти бледно-лиловый оттенок.

Стивен опустился на один из пары бордовых, придвинутых к столу стульев и жестом предложил Люс занять второй. Она окинула взглядом картины в рамках, занимавшие каждый свободный дюйм стены. В основном это были портреты разной степени детализации. Девочка узнала пару набросков самого Стивена и еще несколько весьма лестных изображений Франчески.

Люс глубоко вздохнула, раздумывая, с чего начать.

— Простите, что я призвала сегодня того вестника, я…

— Ты говорила кому-нибудь, что произошло с Зарей в воде?

— Нет. Вы же мне запретили.

— И Шелби не говорила? И Майлзу?

— Я никому не говорила.

Он на мгновение задумался.

— Почему ты назвала вестников тенями, когда мы беседовали на яхте?

— Просто вырвалось. Когда я была маленькой, они всегда казались частью теней. А потом отделялись и тянулись ко мне. Поэтому я называла их так, пока не узнала, что они такое на самом деле, — пояснила Люс, пожав плечами, — Глупо, если подумать.

— Это не глупо.

Стивен встал и подошел к дальнему из шкафов. Он вытащил оттуда толстую книгу в пыльном красном переплете и отнес ее на стол. Платон, «Государство». Учитель раскрыл ее точно на той странице, которую искал, и повернул к Люс.

Это оказалась иллюстрация, на которой была изображена группа людей в пещере, прикованных рядом друг с другом, лицом к стене. За их спинами пылал огонь. Они указывали на тени, которые отбрасывали на стену другие люди, проходящие позади них. Под картинкой стояла подпись: «Символ пещеры».

— Что это? — спросила Люс.

Ее познания о Платоне исчерпывались тем фактом, что он водил дружбу с Сократом.

— Доказательство того, что ты была права, назвав вестников тенями, — ответил Стивен, указывая на иллюстрацию — Представь, что эти люди проводят всю жизнь, видя лишь тени на стене. Они воспринимают мир и происходящие в нем события через эти тени, не зная, что их отбрасывает. Они не осознают даже, что видят именно тени.

Люс перевела взгляд с пальца Стивена на вторую группу людей.

— То есть они не могут обернуться и увидеть людей и предметы, отбрасывающие тени?

— Именно. А поскольку они не видят то, что на самом деле отбрасывает тени, то предполагают, что доступное их восприятию — эти тени на стене — и есть реальность. Они понятия не имеют, что тени — это всего лишь отображение, подчас искаженное, чего-то куда более подлинного и вещественного, — объяснил Стивен и, немного помолчав, спросил: — Ты понимаешь, зачем я тебе это рассказываю?

Люс покачала головой.

— Вы хотите, чтобы я не баловалась с вестниками?

Стивен резко захлопнул книгу и отошел на другую сторону комнаты. Девочке показалось, что она чем-то его разочаровала.

— Мне как-то не верится, что ты прекратишь… баловаться с вестниками, даже если я тебя попрошу. Но я бы хотел, чтобы ты понимала, с чем имеешь дело, когда в следующий раз призовешь одного из них. Вестники — это тени минувших событий. Они могут быть полезны, но также содержат весьма смущающие и не всегда безвредные искажения. Тут можно многому поучиться. Чистой, безопасной технике призыва; затем, разумеется когда ты отточишь свои способности, шум вестника можно будет исключить и ясно расслышать его послание…