За рулем – максимально отодвинув сидение и все равно с трудом помещаясь – сидел Жора Пасечник, бессменный шофер, телохранитель и на все руки порученец Москальца. Больше в джипе никого не было. Жора невозмутимо кивнул Ростовцеву, словно последний раз они виделись сегодня утром. Ростовцев вообще за несколько лет знакомства слышал от Пасечника слов тридцать… Самое большее – сорок.

– Давай, Жора, трогай потихоньку, нечего здесь маячить. Покружи по городу, а мы пока решим, куда ехать, – сказал Москалец и повернулся к Ростовцеву: – Ну, рассказывай…

– Началось все с того, что я проснулся…

Содержимое капсулы подействовало почти мгновенно. Сначала на глаза – Руслан на секунду ослеп, а потом понял, что видит все, видит с небывалой четкостью деталей и яркостью цветов – но сквозь бритвенно-узенькую щелочку между веками. Потом среагировал слух – что-то ритмично-грохочущее оглушило, даже не оглушило, чересчур громким звук не был, но с головы как будто сняли черепную кость и мягко били по мозгу. Звук заполнял все тело, но больно не было. Пульс, всего лишь мой пульс, понял Руслан – и перестал обращать на удары внимание. Получилось это на удивление легко, какая-то полоса звукового спектра исчезла из восприятия, зато теперь он слышал всё: тиканье часов на руке, дыхание дежурного в приемной, голоса идущих – где-то далеко, в другом мире, за двойной стеной с колючей проволокой поверху, – идущих и не подозревающих ни о чем здесь происходящем людей…

Был еще один внезапно нахлынувший вал ощущений – запахи? точно, запахи! – но Руслан не успел с ними разобраться. Потому что, перекрывая и далекие голоса, и тиканье часов, и дыхание дежурного – в коридоре, от лестницы, загрохотали шаги. Три пары ног. Шли сюда. За ним.

Ему вдруг стало весело, смех буквально распирал изнутри. Побочный эффект? – да какая, ха-ха, на хрен, разница… Пальцы скользнули под столешницу, к пружинному зажиму, пистолет должен был тут же выпасть в руку, не выпал… – нету! изъяли!!! кто?! когда?! – холодный тяжелый металл упал-таки на ладонь, но с задержкой, медленно, до странного медленно…

Руслан метнулся к двери, выскочил из кабинета. Пересек приемную стремительной тенью. Челюсть дежурного только еще начала путь вниз – Руслан уже стоял, прижавшись спиной к дверному простенку, черный зрачок встроенного глушителя уставился парню в лоб, но приковал к месту и заставил онеметь дежурного не пистолет, а то, что начальник службы безопасности смеялся, заходился в приступе беззвучного хохота…

Стрелять начали еще до того, как дверь до конца распахнулась, и первые пули раскололи ее, выбили длинные белые щепки. Руслан успел даже почувствовать их запах, благородный запах выдержанного долгие десятилетия в тепле и сти дуба, а дежурный не успел ничего – подломился в незаконченной попытке встать, впечатался в стену, на груди и животе расцветали красные цветы попаданий, а губы продолжали двигаться, пытаясь что-то сказать или крикнуть, хотя верхушки черепа, снесенной пулей, не было, и это было смешнее всего, – Руслан хохотал уже в голос, стреляя в головы двум шагнувшим в приемную.

Потом – гильзы из его пистолета еще летели к полу, а вошедшие еще не поняли, что мертвы – он метнулся мимо двери, низко, очень низко, на уровне колен – и дважды выстрелил на лету в коридор, в третьего, прикрывавшего коллег с «кипарисом» в руках, и автомат-коротышка загрохотал в ответ, глушителя там не было, и звуки рвали перепонки Руслана, а пули рвали и кромсали панели потолка, не зная, что давит на спуск уже труп…

Но самое смешное началось чуть позже.

Мастер услышал автоматную очередь – и понял, что все пошло вкривь и вкось. Сработать должны были аккуратно, из бесшумок, чтобы не вспугнуть раньше времени Генерала и кое-кого еще. Значит, что-то не сложилось.

Но вместо того, чтобы сразу броситься выяснять, что к чему, Мастер достал из шкафа бронежилет, надел, тщательно застегнул липучки – и только тогда вышел из кабинета.

Выстрелов больше не было слышно. Громких, по крайней мере. Зато Мастер услышал топот, крики, звон разбитого стекла из того крыла, где располагался кабинет Руслана.

Он замер на секунду у дверей с пистолетом в руке, не зная, что предпринять. Нерешительностью это не было – просто не хватало информации для принятия решения…

Шаги, быстро грохочущие шаги по коридору. Мастер вскинул было пистолет – и тут же опустил. Свои. Из-за угла выскочил Мухомор, за ним – раз, два, еще двое… – пятеро бойцов. В камуфляже, при оружии. Причем поначалу оружие это было направлено на Мастера… Узнали, отвели стволы в сторону.

– Что там? – выдохнул Мухомор. Мастер сам не знал, но виду не подал:

– Значит, так! Берешь двоих – и к Генералу! Без нежностей, оружие изъять, держать под стволами! Но не стрелять, нужен целым и невредимым! Выполнять!

Троица потопала обратно. «Пока нужен…» – мысленно добавил Мастер, махнул оставшимся: за мной!

Они пробежали десяток шагов – взвыла сирена. Пожарная. Тут же погас свет. Через секунду вспыхнуло тусклое аварийное освещение. Впереди снова загрохотало – очередь, длинная. Затем грохнуло сильней – подствольник? ну точно! с ума посходили, одного придурка завалить не могут?!

За этими звуками Мастер не сразу услышал тонкое, змеиное шипение. Но услышал, и понял, что это, и что будет дальше, но сделать ничего не успел, да и что тут сделаешь… Шипение стихло, воздух вышел из системы пожаротушения – на них, и на все в коридоре повалила белая, невесомая пена. Очень скоро все четверо стали похожи на бесформенных снеговиков, по пояс, утонувших в сугробах. «Вперед, вперед!» – хрипел Мастер, смахивая с лица белую гадость. Воздуха не хватало, виски ломило… Это был не углекислый газ – какой-то из инертных, Мастер не знал точно, но все равно, дойдет до головы – и конец.

Все четверо вывалились на лестницу, здесь пены оказалось немного, по щиколотку, она не скрывала ворочающуюся на ступенях фигуру, но была рядом с ней розового цвета.

Мастер нагнулся было к раненому, хотел что-то спросить, увидел страшную, разнесшую лицо рану… Безнадежно. Агония.

Пеноизвержение прекратилось – кто-то перекрыл систему. И то ладно. Мастер прислушался. Откуда-то снизу раздались выстрелы – на этограз тихие, через глушитель. И – это показалось самым диким – звонкий заливистый смех.

Мастер и тройка бойцов поспешили вниз по лестнице. Медленно поспешили, цепляясь за перила – ноги безбожно скользили по ступеням.

Средство Доктора действовало ровно три минуты и сорок пять секунд – на часы Руслан, понятное дело, не смотрел, но чувствовал сейчас время точнее любого хронометра. Закончилось действие так же резко, как и началось.

Вокруг потемнело – пришлось широко распахнуть глаза. Звуки и запахи не рвались со всех сторон в мозг. Ощущение беспричинной легкости и веселья тоже исчезло – Руслан как-то неуверенно, по инерции, хихикнул, недоумевая: отчего, его так позабавил звук, который издала под колесом «Урала» голова лежавшего на бетонном полу застреленного механика…