Элис: – Ничего страшного, миссис Пул.

Мэри: – Мы пытались захватить людей в масках, которые стреляли в принца. И захватили бы их непременно, если бы им не удалось на ходу прыгнуть на задние ступеньки омнибуса. Почему в Лондоне невозможно поймать кэб именно тогда, когда он так сильно нужен? А когда мы наконец вернулись, нужно было позаботиться о принце Руперте, который лежал на диване в глубоком обмороке. Извините нас, мы собирались заняться уборкой на следующее утро. И потом, это был всего лишь стеклянный колпак, накрывавший восковые цветы. Боюсь, правда, что цветы тоже непоправимо испортились. И в одной из картин Жюстины появилась дыра.

Беатриче: – Мне, кстати, все равно никогда не нравились эти цветы. Это, конечно, был не повод по ним стрелять, но теперь мы сможем купить у Хэрродса что-нибудь получше им взамен. Что-нибудь более современное, в стиле под названием ар-нуво.

Мэри: – Как только ты начинаешь говорить по-французски, я понимаю, что речь идет о больших расходах.

Миссис Пул: – В мое время юные девушки не имели ничего общего ни с людьми в масках, ни с принцами, ни погонями на улицах Лондона. Я, конечно, не могу запретить вам эти приключения, но настаиваю на том, чтобы домашнее хозяйство велось надлежащим образом.

Когда кэб наконец остановился у дома номер 11 по Парк-Террейс, навстречу прибывшим со ступеней вскочил Чарли, который явственно их тут поджидал.

– Мистер Холмс! – крикнул он. – Старина Морковная Башка вас срочно требует к себе! Еще одно убийство.

– Еще одно! – поразился Ватсон. – Но как это возможно? Ренфилд не покидал палаты с момента возвращения в Перфлит. Ему что, снова удалось сбежать?

– Не знаю, чего там за Ренфилд, – отозвался Чарли. – Но сегодня пополудни прирезали еще одну красотку, точно так же, как в прошлый раз! Тоже мозги вытащили.

– Что? – резко вскрикнул Холмс. – Ты уверен?

– Так сказал Морковная Башка. В смысле, инспектор Лестрейд. Я сам-то ничего не видел. Он послал томми из Скотланд-Ярда найти меня, потому что я знаю, где вас найти. Велел привести вас с собой как можно скорее. Я подумал, что вы приедете или сюда, или на Бейкер-стрит. И вот я жду вас здесь, а ихний томми – там.

– Если у нее тоже забрали мозги, это первый случай, когда преступление повторяется, – сказала Мэри.

– Вы тоже обратили внимание? – заметил Холмс. – Ватсон, оставайтесь здесь с мисс Джекилл и ее сестрой. Я вернусь, как только смогу. Кэбмен, можете отвезти меня в Скотланд-Ярд?

– Конечно, сэр. Забирайтесь обратно, – сказал кэбмен. Через секунду Холмс снова укатил, а остальные остались стоять, провожая взглядом кэб.

– Ну что же, – выговорила Мэри. Другие слова ей в голову почему-то не приходили.

Неожиданно дверь у них за спиной распахнулась.

– Где вы были? – спросила с порога миссис Пул.

На ужин экономка подала ирландское рагу – она даже помыслить не могла, что джентльмена вроде доктора Ватсона могут удовлетворить холодные закуски. Мэри опасалась, что приготовление рагу займет слишком много времени, но миссис Пул заверила, что приготовила все еще сегодня утром.

– Подумала, что это дешевое сытное блюдо, и его вам, девушкам, должно хватить на несколько дней, – пояснила она. – В конце концов, достаточно только подогреть. А еще я купила несколько рулетов у Моди. Леди, конечно, могут порой проголодаться, но вот мужчинам просто необходима полноценная еда, вы знаете.

Присутствие доктора Ватсона каким-то образом перепугало миссис Пул, и она все сновала вокруг него, стараясь всячески угодить. Даже шепотом сообщила Мэри, что нужно бы открыть бутылку портвейна из бара доктора Джекилла. Они впервые за долгое время отужинали в гостиной, за большим столом красного дерева, где никто не сидел… сколько лет? Мэри даже и не помнила. Так странно было сейчас снова оказаться за этим столом в компании доктора Ватсона и Дианы.

Миссис Пул: – Чтобы меня – да перепугал доктор Ватсон? Полная чепуха.

Жюстина: – А что, в моей картине теперь правда дыра? В той, на которой изображена девочка с подсолнухами? А я-то надеялась продать ее в отель «Гросвенор»…

Рагу было изумительное, горячее и сытное, с говядиной, картошкой и морковью. Ватсон поблагодарил миссис Пул за портвейн, но налил себе только один бокал, к тому же настоял, чтобы и Мэри немного выпила.

– Это поможет вам сохранить сегодня бодрость духа, – пояснил он. – Будет темно, холодно, и у нас довольно трудная задача.

– А как насчет меня? – спросила Диана. – Мне тоже неплохо бы сохранить бодрость духа, если что.

– Твой дух и без того достаточно бодр, – возразила Мэри.

Они поужинали так быстро, как могли, под аккомпанемент чавканья Дианы – и замечаний Мэри в стиле «Бога ради, прекрати издавать эти ужасные звуки! Что за скверная привычка».

Закончив трапезу, Ватсон спросил:

– Ну что, леди, вы готовы?

– Готовы, и всегда будем готовы, я полагаю, – ответила Мэри. – Но вот как мне объяснить миссис Пул, куда и зачем мы направляемся?

– Думаю, лучший способ что-то сообщить – это говорить прямо, – предположил Ватсон.

Так что, когда миссис Пул вошла в столовую, чтобы прибрать со стола, Мэри заявила:

– Миссис Пул, боюсь, нам снова требуется выйти в город сегодня вечером. Беатриче Раппаччини, девушку из объявления в газете, держат узницей неподалеку от Линкольнс-Инн-Филдс, так что мы собираемся ее спасти.

– Что же, тогда оденьтесь потеплее, мисс, – ответила экономка. – Не хочу, чтобы кто-то из вас подхватил простуду.

– Кто-то из нас? – удивилась Диана.

– Да, ни одна из вас! – отрезала миссис Пул. – Скажем, вы, мисс Разбойница, простудившись, станете совсем уж невыносимы!

Мэри: – И вы не сказали ни слова против, миссис Пул!

Миссис Пул: – Так ведь нужно было кого-то спасти. Разве я возражаю вам, когда речь идет о важных вещах, мисс Мэри?

Они взяли кэб в направлении Линкольнс-Инн-Филдс и попросили высадить их на Хай-Холборн-стрит. Оттуда они, высадившись, свернули в улицу поменьше – Мэри вспомнила, что она называется Сирл, хотя и не могла сейчас разглядеть уличного знака. Улицы были освещены газовыми фонарями, а вот парк в центре площади стоял погруженным в полумрак – прямоугольник ломаных теней, отбрасываемых деревьями. Мэри взяла Ватсона под руку, чтобы смотреться с ним как супружеская пара, а Диана изображала их дочь. Проходя мимо дома, на который поутру указала Беатриче, они заметили свет в одном из окон первого этажа.

– Пойду посмотрю, что там творится, – сказала Диана.

Раньше, чем Мэри успела ее остановить, девочка перемахнула через ограду и подкралась к окну, подтянулась, чтобы заглянуть внутрь. Через мгновение она уже вернулась.