она, — подумал он, не отметив, каким измотанным и уставшим себя чувствует, — моя родственная душа.

Он не заметил, как образ Венеры расплылся перед его глазами. Толком не понял, как почти пустой бокал выпал из его ослабевших пальцев. Красное вино пролилось на белую кожу дивана. Он успел подумать, что ему стоит извиниться… и тогда его глаза закрылись.

Теперь, осознав, что произошло, Блэк понял, что его растянули, раздели догола, связали ему запястья и лодыжки и разместили на какой-то плоской поверхности. Адам Блэк попытался вырваться из пут, но те не поддались. Он услышал, как женщина снова говорит на родном языке с мужчиной в волчьей маске. После короткой беседы маска снова нависла над ним.

— Полегче, caro mio[28], — сказала она Блэку и постучала длинным ногтем по центру его худой груди. — Не напрягайся понапрасну.

— Что происходит?

Это был нелепый вопрос, но Блэк выпалил его в отчаянии. Он знал, что находится в смертельной опасности. Но почему же Доминус не предупредил его?

— Я же говорила, — вкрадчиво произнесла Венера, — мне нравятся высокие. А мы сделаем тебя еще длиннее и выше. — Она кивнула в сторону. Раздался скрип, за которым последовал скрежет шестеренок.

Веревки, стягивающие лодыжки и запястья Блэка, потянулись в разные стороны. Пока он почувствовал лишь слабую боль в позвоночнике и суставах… но с бешено колотящимся сердцем он понял, что его растягивают на дыбе, а огромный человек тянет за колесо со спицами.

Венера склонилась над ним и с наслаждением посмотрела за тем, как беспокойно бегают его глаза на смертельно бледном лице. Он знал, что спасения нет. И все же… он ведь мог надеяться, не так ли?

Венера знала, что в какой-то момент он может решить утаить от нее информацию, и поэтому, обнаружив своего брата спящим под большой дозой настойки опия, она налила совсем немного его драгоценной жидкости в бокал, после чего приказала своей служанке Эдетте по сигналу вынести поднос. Вероятно, она налила слишком много, потому что этот высокий мужчина провалялся без сознания четыре часа. Зато Лупо хватило времени взвалить его на плечи, отнести в эту комнату под виллой и подготовить к предстоящей «вечеринке».

Это была ее комната. Марс редко спускался сюда. Не то чтобы его это беспокоило, но он понимал, что она приходит сюда за расслаблением. Прошло много времени с момента, как она позволяла себе расслабиться в последний раз. И сейчас она хотела этого.

Она стояла, глядя сверху вниз на тварь, назвавшую себя Адамом Блэком, а вокруг нее в комнате покоилась ее великолепная коллекция: Железная Дева, коленный расщепитель, груша страданий, стул Иуды, железный паук и различные пыточные инструменты. Ее комната…

— Кажется, ты не хочешь рассказать мне то, что я хочу знать, — тихо сказала она, — об этой книге. Какое отношение она имеет к зеркалу?

Блэк на мгновение замешкался с ответом.

Венера кивнула Лупо, колесо повернулось еще на один градус, шестерни заскрипели, и Блэк застонал от усиливающейся боли, когда суставы растянулись сильнее.

— Подождите! Подождите! — закричал он. — Книга! Она о демонах… духах! В ней приводятся... приводятся имена слуг дьявола... описываются их силы... Там есть печати, которые используются для их вызова и защиты вызывающего... и заклинания. Все заклинания!

Венера погладила его по влажному лбу.

— Очень хорошо. И где же эта книга?

— Она у той женщины. Камиллы Эспазиель, охотницы на ведьм.

Губы Венеры медленно растянулись в улыбке. Взглянув на Лупо, стоявшего наготове, чтобы сильнее надавить на рычаг дыбы, она сказала по-итальянски:

— Слышал, Лупо? Они привезли охотницу на ведьм. Разве это не забавно?

Трудно понять, что именно Лупо находил забавным. Пусть он жил в доме позади виллы, она никогда не видела его без металлической маски, а на этой маске была запечатлена лишь неизменная свирепая гримаса.

— Нам не нужна книга… — пробормотал Блэк. Его губы заблестели от слюны. — Я помню, кого собираюсь вызвать. Она нам не нужна!

— Так трогательно, что ты говоришь «нам», — сказала Венера. — Итак, у этой охотницы на ведьм есть книга, способная вызывать демонов из подземного мира, и девять человек утром отбудут из «Дворца Дружбы» на поиски Бразио Валериани и зеркала. Все верно?

— Десять, — поправил Блэк, и его голос напрягся, когда веревки натянулись. — Нас было десять.

— Девять. Ты же знаешь, дорогой, что я не могу позволить тебе уйти отсюда. О, как это было бы глупо! Нет-нет, я обещала, что верну тебя к рассвету, и я так и сделаю, потому что солнце уже почти взошло. Но я имела в виду, что верну тебя в ад, из которого ты вылез.

— Нет! Пожалуйста! Послушайте! Я… я нужен вам!

Она кивнула, продолжая слабо улыбаться, хотя темные глаза на ее прекрасном лице были мертвы.

— О, ты действительно нужен мне, дорогой Адам. Хотя и не так, как ты надеялся.

Из груди Блэка снова вырвался крик.

— Хозяин! Помоги мне!

Ответа не последовало.

Он поднял голову, насколько смог, и увидел своего Хозяина, стоящего рядом с Венерой Скарамангой. Тот положил свою бесплотную руку на плечо женщины.

Он знал.

Если б он добрался до зеркала и призвал Принца-Провидца, тот даровал бы ему желаемое. Если бы он уговорил свою мать сбежать вместе с ним или остался сам, чтобы принять наказание, то никогда бы не встретил Гэвина Флея и не вступил в лигу сатанистов. Он никогда не отправился бы в лечебницу на вершине Брайерли-Хилл и не избавил бы Эстер Блэк от мучений. Никогда не убил бы Еноха Блэка и остальных в том особняке. Никогда бы крест на стене не перевернулся под тяжестью падающего тела, показав тот ужасный путь, что ждал Адама впереди. И тогда Кардинала Блэка не существовало бы. Как не существовало бы и Доминуса. Духа из ада или призрака из его собственного разума. Кем бы он ни был, он отказывался исчезать.

Венера снова повернулась к палачу.

— Lupo, fatelo a pezzi.[29]

Мускулы человека-волка напряглись, когда он навалился на рычаг. Шестерни пришли в движение и поворачивались… поворачивались и поворачивались с резким лязгом.

Адам Блэк закричал. Его суставы сходили с ума от боли, позвоночник растягивался… растягивался… Что-то хрустнуло, и он почувствовал жгучую боль в основании черепа.

Он все кричал и кричал.

Венера отступила, вспотев от возбуждения. Она тоже начала стонать и кричать, потому что