Лойсо понимающе усмехнулся.

– Ты доволен, да? Хочешь на него посмотреть?

– Да, не откажусь. Собственно говоря, за этим я сюда и пришел. Вернее, я не знал, что попаду именно сюда. Я просто пожелал отправиться за Угурбадо, и убедиться, что он умер.

– Еще нет, но очень скоро ты сможешь насладиться этим зрелищем, – пообещал Лойсо. – А тебе очень нужно, чтобы он умер?

– Да.

– Так я и подумал, – кивнул он. – Подожди минутку, ладно? Сейчас я отведу тебя полюбоваться на останки Угурбадо, они мирно валяются у подножия холма. Но сперва мне хотелось бы выяснить, в какую историю вы оба меня втравили. Только не трудись излагать дурацкую летопись вашей великой битвы с самого начала. Я уже знаю и про анавуайну, и про ваши нежные свидания на Темной Стороне. Угурбадо мне все рассказал по старой дружбе. Кстати, я был приятно удивлен, узнав, что ты успел стать законченным злодеем. Такой хороший мальчик – приказал своим зловещим мертвецам не просто убить беднягу Угурбадо, а разорвать на кусочки. Это надо же было додуматься!.. Ладно, все это замечательно, но не так уж интересно. Ты лучше мне вот что скажи: почему, собственно, ты так хочешь, чтобы Угурбадо умер?

– Потому что я очень люблю Ехо, – Я беспомощно пожал плечами. – Я привязался к нему, Лойсо. Я знаю, что вы никогда не любили Ехо, но для меня этот город стал славным началом пути в абсолютную неизвестность. И еще местом, куда мне позарез требуется возвращаться, хоть иногда – убедиться, что ветер с Хурона по-прежнему пахнет так же, как он пах в моих снах.

– Ладно, это я уже понял, – нетерпеливо кивнул Лойсо. – Но ты сказал мне не все. И себе – тоже.

– Да нет, пожалуй, все. Конечно, я мог бы трепаться еще часа два, если бы вы не попросили меня заткнуться, но это были бы вариации на ту же тему.

– Догадываюсь, – усмехнулся он. – Впрочем, достаточно и этой причины. Я с самого начала подозревал, что сделал тебе очень хороший подарок, теперь знаю это наверняка.

– Какой подарок? – насторожился я.

– Я же говорю – хороший. Скоро поймешь. Но сначала я хочу, чтобы ты признался – не мне, а себе самому! – дело не только в том, что ты обожаешь этот задрипанный городок. Разумеется, ты его любишь, но это не самое главное. По всему выходит, что еще больше ты любишь побеждать. И терпеть не можешь проигрывать – с чем тебя и поздравляю. Если бы ты просто хотел защитить свой ненаглядный Ехо, тебе не пришло бы в голову, что Угурбадо нужно не просто быстро и качественно убить, а именно разорвать на кусочки. Это была очень личная месть, Макс, ты не находишь?

– Вы знаете меня лучше, чем я сам. Наверное, вы правы. Теперь я понимаю, что это была даже не «личная месть» – скорее уж чистой воды выпендреж. Кажется, я решил показать всему миру, что никто не смеет отнимать у меня то, что я, такой грозный и прекрасный, хочу оставить при себе. Наверное, могущество понемногу начинает кружить мне голову. Раньше мне скорее захотелось бы забиться в темный угол и горько заплакать, чем рвать кого-то на кусочки, а теперь… В какой-то момент я жалел только об одном: что не могу позволить себе роскошь сделать это собственноручно.

– Ого, сэр Вершитель показывает зубки, – ехидно протянул Лойсо.

Впрочем, мне показалось, что в его глазах было сочувствие.

– Ладно, пошли, поплачем над телом Угурбадо, – наконец сказал он. – Кстати, Макс, ты еще не догадываешься, почему он предпочел ожить именно в этом месте?

Я покачал головой и начал спускаться по пологому склону холма. Внезапно меня осенило.

– Он хотел, чтобы вы его убили прежде, чем он сам умрет от этой заразы, так? И тогда Угурбадо снова смог бы вернуться к жизни, да еще и обзавелся бы могуществом самого Лойсо Пондохвы! Потом он объявился бы в Ехо, и нам всем тут же приснился бы полный конец обеда, как любил выражаться один мой старый приятель. Ох, ничего себе!

– Он умница, правда? – усмехнулся Лойсо. – Наш Угурбадо тоже очень не любит проигрывать. Хотя, казалось бы, мог привыкнуть. В конце концов, он только этим всю жизнь и занимался. Но печальный опыт не укротил его дух. Мне нравятся неукротимые люди, Макс. Ну, скажем так, они в моем вкусе.

– И все же вы не выполнили его просьбу.

– Ага. Я подумал, что если уж мне приходится выбирать, кому из вас оказать услугу, лучше уж оказать ее тебе, сэр Вершитель. Я, знаешь ли, очень расчетлив.

– По всему выходит, что так, – согласился я. – Вы сделали мне роскошный подарок, Лойсо. И одним спасибо тут не обойдешься.

– Вот именно. Между прочим, Угурбадо обещал мне устроить у вас хороший апокалипсис, совершенно в моем вкусе. Впрочем, он и так собирался это сделать – скорее для собственного удовольствия, чем ради моей улыбки… А вот и мой несчастный друг. Кажется, мы с тобой еще успеем с ним попрощаться.

Дела Угурбадо были так плохи – дальше некуда. Огромный изжелта-белый скелет – все, что осталось от великана, – неподвижно лежал в луже темной слизистой жидкости, быстро густеющей в невыносимо горячем воздухе. Останки карлика – почти целая голова, беспомощно болтающаяся на истаявшем туловище, – корчились на земле. Парень предпринимал бессмысленные попытки подняться на ноги, которых у него уже не было. Впрочем, его страдания не вызвали у меня ни малейшего сожаления. Откровенно говоря, я был совершенно счастлив, когда заглянул в его искаженное от ужаса лицо.

– Ну и как тебе нравится такая смерть, «мумуся»? – я выплюнул эти слова с упоительным восторгом победителя.

– Твоя жизнь понравится тебе не больше, – почти беззвучно пообещал Угурбадо. – Я уже не одну дюжину раз проклял тебя, гаденыш, а мои проклятия не умрут вместе со мной. Уж на это-то у меня хватит…

Рот Угурбадо искривился, потом его губы стали сгустком мокрой слизи, которая тонкой струйкой стекла на землю. Больше он ничего не сказал – у него уже не было возможности произносить слова.

– Да уж, прощальная речь могла бы быть и поцветистее. Еще минуты две-три, и все, – тоном опытного врача сказал Лойсо. Он положил руку мне на плечо. – Пошли отсюда, сэр Макс. Надеюсь, ты не собираешься мочиться на его могилу? И не переживай насчет проклятий. Это пекло принадлежит только мне, чужие слова тут не имеют силы. Ничего с тобой не случится. Конечно, ни одна человеческая жизнь не обходится без неприятностей, думаю, что и твоя не исключение, но…

– Хорошо, если так, – улыбнулся я. – А то в последний момент мне показалось, что он все-таки нашел способ оставить за собой последнее слово.

– Ну, разве что слово, – пожал плечами Лойсо. – Впрочем, последнее слово всегда за тем, кому удалось остаться в живых. Да, и кстати о живых. Я думаю, ты должен отправиться домой. Угурбадо умер – что тебе еще здесь делать?

– Говорить вам спасибо, например. Часа три кряду. Впрочем, эта грешная жара уложит меня на лопатки гораздо раньше.

– Вот именно. Кроме того, мы уже договорились, что простым спасибо ты от меня не отделаешься.