Роуз почувствовала комок в горле.

– Извините меня, но я тоже видела вас именно таким, и вы мне очень понравились. А теперь я просто восхищена вами. Разумеется, вы правы.

Он взглянул на нее и покраснел.

– Пожалуйста, не судите меня слишком строго, мисс Моррисон, – я еще ни с кем так не говорил прежде. Я даже не ощущал в себе этого чувства обиды. Боже, как я неблагодарен! А ведь меня считали лучшим и самым любимым в нашей семье.

– Так же как и меня, – призналась Роуз. – Поэтому мы так хорошо понимаем друг друга в нашем нежелании причинять огорчения своим семьям.

– Но мы должны быть правдивы перед самими собой, дорогая. – Артур кротко коснулся ее руки. – Я огорчил отца, отказавшись от того, что он мог мне дать. Зная это, вы должны быть осторожны, Роуз, и не ошибиться, стараясь сделать так, чтобы ваша сестра была довольна. Мой отец был бы несчастлив, если бы увидел, что я веду праздную жизнь джентльмена, зато теперь, спустя несколько лет после наших споров, ему приятно видеть меня спокойным безобидным священником. – Он снисходительно улыбнулся. – Дейзи будет счастлива, только если в результате ее усилий вы будете довольны своей жизнью.

– С этим трудно не согласиться. – Роуз вздохнула. – Дейзи всегда мечтала именно об этом. Ах, если бы можно было знать, что нас ожидает впереди!

– Вот мы уже и дошли до дома Хетти, – сказал Артур с некоторым удивлением. – Вы сюда направлялись, мисс Моррисон? А я даже не заметил, как наша прогулка закончилась.

– Я тоже, – призналась Роуз.

– С вашего позволения, я не буду заходить в дом, иначе Хетти станет задерживать меня на ленч, а у меня уже запланировано множество дел на вторую половину дня. Надеюсь, мы увидимся завтра у Джулии.

– Увидимся. Обязательно.

Артур, улыбнувшись, наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, совсем так, как он это делал с Джулией и Джудит. Однако когда он проделал это, оба они отчего-то покраснели и выглядели несколько удивленными.

Только когда Роуз поднялась по лестнице, Артур, провожавший ее глазами, вернулся к воротам.

* * *

Лорд Кинкейд помог Джудит выбрать новый веер и сам заплатил за него, хотя она настаивала на том, что отец оставил ей достаточно денег на мелкие расходы. Затем он предложил зайти в кондитерскую Гунтера, чтобы угостить ее мороженым.

– Отчего это ты так расщедрился, Джайлз? – спросила она, повернув к нему довольное лицо.

– Видишь ли, мне надо с тобой поговорить, – мягко ответил лорд Кинкейд.

– О! – Ее улыбка угасла. – Когда ты хочешь заменить мне отца, то становишься ужасно нудным. Поверь, мне гораздо удобнее видеть в тебе брата, Джайлз, и я всегда буду любить тебя, пока ты остаешься только моим братом.

– Ладно уж! – Виконт примирительно усмехнулся. – Я давно понял, что участь родителей не слишком-то приятна. Но я не собираюсь на этот раз читать тебе нотации, поэтому ты сможешь спокойно насладиться мороженым.

Джудит улыбнулась и, взяв брата под руку, переложила пакет с новым веером в другую руку.

– Мне так приятно идти с тобой, Джайлз, ты такой высокий и красивый. Мне нравится смотреть, как завидуют другие леди, которые не знают, что мы с тобой брат и сестра.

– В самом деле? Но не забывай, что и многие мужчины захотели бы сейчас оказаться на моем месте.

Джудит рассмеялась.

– Когда ты собираешься жениться на Дейзи? – поинтересовалась она. – Надеюсь, что скоро. Вот будет забавно! Ты ведь безумно любишь ее, не так ли?

– А можно ли вообще кого-нибудь безумно любить? Хотя, признаюсь, это самое удачное наименование моих чувств к Дейзи. А ты испытываешь такие же чувства к полковнику Эпплби?

В это время они усаживались за столик в кафе Гунтера, и Джудит посмотрела на брата с некоторым сомнением.

– По правде говоря, мне он нравится – это очень сильный духом человек…

– Что совсем неудивительно – ведь он так отличился в сражениях. Эпплби хочет сделать тебе предложение, ты сама знаешь.

Джудит покраснела.

– Нет, еще не знаю, – ответила она.

– Вчера он приезжал ко мне, чтобы спросить, удобно ли ему поехать в Бат и там поговорить с нашим отцом.

Джудит широко раскрыла глаза.

– Ну и что ты ему сказал? – спросила она, нетерпеливо теребя брата за рукав.

– Я сказал ему, что это абсолютно удобно. Думаю, он уже в пути.

Джудит, казалось, онемела от неожиданности.

– Ну, что же ты молчишь?

– Он хочет жениться на мне? Но ведь он герой!

– Герои тоже могут влюбляться, – с усмешкой заметил лорд Кинкейд. – А ты-то любишь его, Джудит, или, может быть, просто чувствуешь к нему расположение? Наверное, я не должен спрашивать тебя об этом…

– Думаю, что да, Джайлз, но я не совсем уверена. Я…

– Пауэрс? – нерешительно спросил Кинкейд и увидел, как краска заливает лицо сестры.

– Он верит, что я его люблю, – еле слышно сказала она, – и отвечает мне взаимностью, Джайлз.

Он хочет встретить меня в Воксхолле и сделать так, чтобы папа уже не мог отказать ему.

Казалось, что слова слетают с губ девушки помимо ее воли.

Лорд Кинкейд нахмурился:

– Разве ты не понимаешь, что ему нужно только твое состояние? Что до любви, то этот человек не знает даже значения такого слова.

– Но он сейчас очень изменился, – ответила Джудит со слезами на глазах. – А я не хочу ранить его, Джайлз. Скажи, что мне делать?

– Послушай, Джудит, лорд Пауэрс и его отец любят тебя так сильно, что не позволили мне проехать в Бат две недели назад. Если бы не вмешательство Дейзи Моррисон, меня, возможно, уже не было бы в живых.

Джудит была поражена.

– Это не правда! Отец не любит Бэзила; он богат, как Крез, но не хочет дать даже копейки, чтобы помочь своему собственному сыну.

– Вот тут-то ты и ошибаешься. Маркиз так глубоко погряз в долгах, что ему придется провести ближайшие несколько лет в долговой тюрьме, пока Пауэрсы не поправят свои дела. Женитьба на богатой наследнице – это самый быстрый и верный путь добиться результата.

Джудит растерянно посмотрела на брата, а потом на свое мороженое, которое ела уже совсем без удовольствия.

– Теперь я и вовсе не знаю, чему верить, – сказала она, – и что дальше делать.

– Предоставь это мне, хорошо? – Виконт ласково потрепал ее по руке.

– А ты не причинишь ему вреда?

Лорд Кинкейд секунду поколебался.

– Только если я не буду вынужден сделать это, – наконец сказал он. – Но и ты должна пообещать мне, что не будешь больше иметь с ним дела. Я не хочу следить за тобой, словно надзиратель, или что-то подозревать, но боюсь, обманчивое чувство, будто ты чем-то обязана ему, может погубить тебя; тогда я этого себе не прощу до конца жизни. Ты согласна послушаться меня?