Это само по себе достаточное бремя, чтобы заставить мужчину облысеть — если он еще этого не сделал, как Отро. Человек на исходе средних лет, он все еще отчасти выглядел как пират, каким прежде и был. Никоим образом не красивый, он обладал неестественно грубой, зловещей внешностью, которая пугала детей, а взрослых заставляла чувствовать себя неловко. Татуировка в виде черепа и костей украшала его правую щеку, подчеркивая резкие скулы и выступающую челюсть. Он использовал свой свирепый вид к вящему эффекту, внося страх в аристократические залы заседаний, которые ему приходилось делить с самыми могущественными мужчинами и женщинами в Альянсе Калдари. Они ненавидели его, потому что, сплетни то были или нет, — он был пиратом и, таким образом, не должен был иметь право голоса в цивилизованном диалоге.

Но, как часто он любил напоминать им, слово «пират» было лишь стереотипом для тех, кто отказывался соблюдать правила, установленные другими людьми, в данном случае — правила мегакорпораций. Он точно прояснил, что, когда дело касается благосостояния служащих «Ишуконе», только одни правила имеют значение — и это его собственные правила. Пролетарские массы, попавшие под «крышу» его защиты, обожали его за это еще больше.

* * *

Корпорация «Ишуконе» за свою историю дважды избежала финансового крушения благодаря вливаниям технологий, разновидности инноваций, которые открываются «раз в жизни» и способны мгновенно принести состояние. Первой была капсульная технология, таинственным образом предоставленная «Ишуконе» затворнической расой джовиан, — это стало вехой, отметившей начало эры капсулиров. Вторым был боевой корабль класса «Ворон», который Отро получил от его изобретателя, разругавшегося на почве «личных проблем» с предыдущим главным администратором «Ишуконе».

Третий источник в настоящее время был известен лишь двум сотрудникам «Ишуконе»: Отро Гариучи и главе его финансовой службы, чье настоящее имя было Мила. Она, будучи той же крови, являлась его ближайшим другом и советником. Этот источник мог бы принести наибольшую финансовую выгоду и был настолько секретным, что они обсуждали его только между собой.

Вакцина, которая могла освободить минматарских рабов от зависимости, в которой их держали амарры.

Виток был токсичным, саморазвивающимся вирусом, который можно было контролировать только благодаря постоянному приему временного противоядия. Антидот был известен только ученым Империи, свойства и время мутаций полностью непредсказуемы, и множество исследователей напрасно трудились, чтобы найти лекарство. После заражения витоком уникальные противоядия, призванные снижать физические проявления болезни, должны были изменяться каждый раз, когда происходила мутация. Без этого инфицированного ждала смерть столь болезненная, что он предпочел бы умолять о пуле, чем быть предоставлен ужасным болям, вызванным вирусом.

Однако антидот сам по себе был чрезвычайно мощным наркотиком, вызывавшим чувство эйфории. Рабы становились настолько зависимы от противоядий, что не останавливались ни перед чем, чтобы приобрести его — если не для исцеления, то для того, чтобы облегчить уход. Таким образом, Империя Амарр имела в руках универсальный инструмент по подавлению рабского населения — при условии, что знания о мутациях вируса останутся в тайне, и не было методов слишком жестоких, от которых империя отказалась бы, чтобы сохранить секрет.

Но лекарство наконец было найдено: была получена вакцина опытного образца, известная как «инсорум», созданная учеными, убитыми до того, как они успели завершить работу. Активные компоненты в вакцине были очень непостоянны; если она не применялась в течение ближайших часов после синтеза, то становилась бесполезна. Из-за чрезвычайно быстрого периода распада не было никакой возможности пустить препарат в массовое производство…

…пока Отро Гариучи не приобрел опытный образец и средства преодолеть оба препятствия.

Рожденный с острыми инстинктами, граничащими с даром предвидения, Отро умел задолго предчувствовать опасность — дар, который помог ему выжить в его пиратские дни. Ныне, в должности главы корпорации, интуиция служила ему столь же хорошо. До сих пор он полагал, что только инсорум обладает наибольшим потенциалом, чтоб изменить баланс сил в Новом Эдеме. Это чувство изменилось, едва Тибус Хет захватил контроль над «Калдари констракшнс».

Он сидел один у себя в кабинете, и инстинкты говорили ему, что он в опасности, в какой не был никогда в жизни.

Он трижды просмотрел запись, сделанную камерой военного дрона и включавшую эпизоды, не попавшие в СМИ. Трижды он проверил на экране все возможные ракурсы, ища наилучший крупный план Тибуса Хета. Найдя такой, он увеличил изображение и вывел его на один край экрана.

Затем он стал искать крупный план человека, которого пропустили через периметр, окружавший Бронестроительный комбинат, и который прошел в комплекс без сопровождения. Опять-таки, в выпуски новостей этот снимок не попал, но военные его сделали. Отро снова остановил и увеличил изображение, а затем поместил оба снимка бок о бок.

Кожа этого человека была неправдоподобно гладкой и нежной, как у младенца, — явный признак того, что он был клоном.

«Что теперь тебе понадобилось, ты, ублюдок?»

Отро никогда не видел Тибуса Хета прежде, и это его чрезвычайно беспокоило. «Калдари констракшнс» по меркам Альянса была небольшой корпорацией, но совершенный за одну ночь подъем этого человека от полной безвестности к власти, вкупе с обстоятельствами, в которых это произошло, весьма тревожили. Без вопросов, Тибуса Хета поддерживал Брокер, иначе бы этого не случилось, и Отро должен был знать, почему.

Зернистые изображения на снимках смотрели назад, словно эти двое насмехались над ним. Отро прежде уже сталкивался с чудовищем, известным как Брокер. У него было миллион личностей, миллион лиц, и богатство мегакорпорации могло поместиться на кончике его ногтя. Ограниченный только возможностями своей силы воли, он обладал технологией, способной клонировать себя в любого, в буквальном смысле поместить собственный мозг в точную копию другого человека; все, в чем он нуждался, была последовательность генома.

Но самым зловещим было то, что Брокер обладал возможностью — и мерой безумия — манипулировать множеством своих клонов одновременно.

Печально знаменитый убийца и вор, он уходил от полиции и частных агентств, пытавшихся схватить его, с издевательской непринужденностью. Никто не знал ни его настоящего имени, ни его изначального происхождения; никто из встречавших его не знал, с кем имеет дело, пока тот не получал желаемого и не исчезал.

Но прежде всего он был бизнесменом. Брокер всегда ясно формулировал требования и сроки в деловых отношениях и никогда, никогда не выходил из себя. Если он и получал удовольствие, вонзая кому-то нож в спину, чтобы получить желаемое, он никогда этого не выказывал. Несмотря на способность применять насилие, вряд ли его можно было назвать садистом, потому что последнее предполагало бы, что он способен испытывать чувства. Всегда его единственной целью был бизнес — ничего более.