Насколько мелочной и ничтожной была эта власть, видно по интригам Салтыковых…

Не то дивно, что они сумели расстроить свадьбу бесхарактерного царя Михаила с Марьей Хлоповой, а причина, из-за которой они поступили так…

Во время следствия, проведенного много лет спустя, Гаврила Хлопов, дядя Марии, рассказал, как произошла ссора.

Дело было в Оружейной палате Кремля… Царь рассматривал турецкую саблю и хвалил ее, а глуповатый Михаил Михайлович Салтыков сказал:

– Эка невидаль… И на Москве государевы мастера, коли приказать им, не хуже сделают!

Государь попросил Гаврилу Хлопова стать судьей в этом споре.

– Скажи! – сказал он. – Сделают ли такую саблю на Москве…

– Сделать-то сделают… – ответил Гаврила. – Только не такую…

– Ты ничего не смыслишь в этом, – в сердцах сказал Салтыков, – поэтому и говоришь так…

Гаврила Хлопов не удержался и тоже ответил Салтыкову грубостью. Слово за слово, возникла перебранка, а за нею и ссора, в результате которой и пала невеста царя. Перед венчанием Салтыковы обкормили ее сладостями, а когда девицу стало тошнить, призвали врача и объявили, что невеста неизлечимо больна. Вместо венца несчастная девушка вместе с родней была сослана в Сибирь.

Тем не менее, начало правления царя Михаила ознаменовано событиями, которые, помимо прямого смысла, несут в себе глубокий символический смысл и могут служить своеобразной метафорой к правлению всей династии Романовых…

В самые первые месяцы нового правления освободителю Москвы князю Дмитрию Пожарскому было решительно указано на его место.

Дума тогда сделала расчет, который, как говорит В.О. Ключевский, велся просто: «Пожарский родич и ровня кн. Ромодановскому – оба из князей Стародубских, а Ромодановский бывал меньше М. Салтыкова, а М. Салтыков в своем роде меньше Б. Салтыкова – стало быть, кн. Пожарский меньше Б. Салтыкова»…

То, что Салтыковы все последние десять лет усердно предавали Россию [32] , бояре не рассчитывали…

Дмитрий Пожарский, когда его «учли» перед Б.М. Салтыковым, возражать не стал, однако царского указа и боярского приговора не послушался. И тогда Салтыков вчинил против него иск о бесчестье, и царь Михаил выдал его головою своему родственнику. Стражники провели Дмитрия Пожарского от царского дворца к крыльцу Б.М. Салтыкова, с которым освободитель Москвы вздумал тягаться.

«Суд нелицеприятный, кротость без слабости, твердость без жестокости приобрели Михаилу всеобщую любовь высших сословий, – пишет романовский апологет Н.Г. Устрялов. – Низшим угодить было нетрудно: народ благословлял небо, даровавшее отечеству царя православного, царской крови, спасителя веры, прав, нравов и обычаев, более ничего не требовали».

Таким же знаковым событием начала правления Михаила стала казнь «воренка» Вани…

Четырехлетнего мальчика, имевшего несчастье стать на выборах конкурентом Михаила Романова, по его приказу повесили возле посаженного на кол атамана Ивана Мартыновича Заруцкого.

Учитывая, что Заруцкий, возможно, являлся Ваниным отцом (считается, что он был любовником Марины Мнишек), казнь обретает черты какого-то особого, еще не виданного на Руси изуверства.

На колу – тело под силой своей тяжести само нанизывалось на кол, и заостренный конец входил в тело через задний проход и, разрывая внутренности, выходил через грудь или между лопаток – человек жил сутки, а иногда и более…

Не сразу умер и «воренок» Ваня. Ему было четыре года, и телу его не хватало веса, чтобы затянуть петлю. Несколько часов ребенок висел так, еще живой, и никто не знает, задохнулся он или – была зима, метель – замерз в петле…

Во всяком случае, оба они, и ребенок, и взрослый, долго еще были живы, и мучения другого дополняли собственные мучения. Воистину перед этой первой казнью, устроенной Романовыми, блекли зверства Иоанна Грозного…

Ванина мать, Марина Мнишек, вдова двух Лжедмитриев и атамана Заруцкого – эта «ужас что за полька», – умерла с горя в монастыре [33] .

Вроде бы нет связи между унижением русского героя и зверским убийством невинного младенца, названного «злым сорняком вражеским смут», но в этом сказался весь подлый характер прорвавшейся к власти династии…

Мы не знаем наверняка, участвовали ли Романовы (и если участвовали, то в каком качестве?) в убийстве царевича Дмитрия, но то, что начинала династия Романовых свое правление с убийства младенца, – факт…

О том, что правление династии завершится тоже убийством ребенка – царевича Алексея, – ни Михаил, ни его матушка не знали…

Романовы тогда вообще мало задумывались о будущем…

Все, что они делали в первые десятилетия своего царствования, они делали, кажется, не для государства, а только для устройства семейных дел. Государство было для них лишь инструментом устройства этих дел…

Кажется, впервые в русской истории, за исключением только, быть может, месяцев правления Григория Отрепьева, хозяева Кремлевского дворца начинают вести себя, мало заботясь о будущем, словно и не надеясь, что там найдется место им или их потомкам…

Любопытно, что вместе с московским посольством разыскивали Михаила Романова и поляки…

Подвиг, вдохновивший Михаила Глинку на создание оперы «Жизнь за царя», вполне мог произойти, хотя многие историки и отрицают это.

То, что Сусанин, доверенный человек Романовых, действительно существовал, доказывает грамота данная царем Михаилом семье Сусанина.

Безусловно и то, что поляки искали Михаила.

Они считали, что русский престол принадлежит Владиславу и все конкуренты подлежат уничтожению или изоляции.

Напомним, что в 1612 году умер в варшавской тюрьме царь Василий Иванович Шуйский. Место русского царя в польской тюрьме освободилось.

Было у поляков – пересылки романовской партии с Филаретом начались еще в конце 1612 года – и время, и возможности (польские шайки тогда слонялись по Руси без счета) осуществить похищение нового царя.

Сложнее было с поисками.

Как мы знаем, в Домнино поляки не нашли ни Михаила Романова, ни его матери. Они уже переехали в Кострому, в Ипатьевский монастырь.

Почему Сусанин повел поляков в Ипатьевский монастырь через непроходимые дебри, рассказано в опере Михаила Глинки. Нам интереснее понять сейчас, почему поляки остановили свой выбор на Иване Сусанине.

Думается, что ответ прост… Имя Ивана Сусанина мог указать полякам сам Филарет.

Именно Филарет мог указать полякам на управляющего его Домнинским поместьем, поскольку только Сусанин (он же занимался снабжением их!) наверняка знал, где находится инокиня Марфа и ее сын Михаил…

Почему Филарет сделал это? Ответ на этот вопрос мы находим в разговоре Филарета с прибывшим из Москвы посольством.

1

Царскому гонцу Желябужинекому было наказано тогда объявить Филарету, дескать, в Москве делается все доброе, все великие государи присылают с дарами и с поминками великими, прося царской к себе любви и дружбы…