Тем не менее, он все-таки нашел Мельников, — ну, или это они сами нашли его, — и, судя по тому, что он увидел, услышал и ощутил при этой второй за пару часов встрече, его "странный сон" являлся не бредом сумасшедшего, а сущей правдой.

— Вы как здесь? — спросил Эрик, потому что надо же о чем-нибудь говорить.

Впрочем, имело смысл так же понять, каким временем они располагают, да и выяснение обстоятельств визита брата и сестры Мельников оставались для него все еще не ясны.

— Мы никуда не торопимся. — Кажется, Андрей понял его именно так, как надо. — Мы пробудем в Метрополисе еще две недели…

Он явно не закончил свою мысль и, взглянув коротко на Веру, передал право голоса ей.

— Эрик…

Судя по интонации, говорить ей об этом было неприятно.

— Не стоит! — попробовал остановить ее Эрик. — Потом как-нибудь…

— Потом как-нибудь, — кивнула Вера, — это со всеми подробностями, а сейчас я хочу сказать тебе главное. Мы тогда плохо расстались…

— Не вини себя! — Эрику не хотелось продолжать этот тягостный разговор, но в то же время он хотел узнать, что происходило до, во время и после его ареста.

— Дурак ты, Эрик! — неожиданно возмутилась Вера. — Это же я во всем виновата!

— Не думаю, что это так, — возразил Эрик.

— Ладно, голуби! — остановил их Андрей. — Ворковать будете потом. А суть вот в чем. Верка всем в доме уши прожужжала рассказами о "замечательном Эрике Минце". И все бы ничего, но мы с ней не учли, какая сука наш "дядюшка" Виктор.

— Он ко мне клеился чуть ли не с двенадцати лет, — вставила уместное разъяснение Вера.

— Но мы его всерьез не воспринимали, — кивнул Андрей. — Ну, зануда, конечно, и к Верке липнет, но… Но не до такой же степени!

— Он нам сказал, что тобой занимается контрразведка, и что ты не тот, за кого себя выдаешь, — добавила Вера. — А о том, что он все это сам организовал, сказать забыл. Я сначала просто расстроилась. Но он нам документы показал… Криминалистическую экспертизу взлома архива кадрового управления ВКС… Еще какие-то гадости… Эрик, прости меня пожалуйста. Я дура! Должна была прежде поговорить с тобой, а я рассвирепела… Просто сорвалась с катушек! Ты мне веришь?

— Верю, — успокаивающе коснулся ее плеча Эрик.

Прикосновение оказалось неожиданно приятным. Нет, не так! Оно вызвало у Эрика буквально бурю чувств. Раньше с ним такого никогда не происходило, а ведь они с Верой проводили спарринги, во время которых она — и не раз — оказывалась в его "объятиях". Вероятно, все дело в том, что он в то время был сущим ребенком во всем, что касалось "взаимоотношения полов". Теперь же, после школы жизни, в которой он успел немного поучиться, все оказалось куда сложнее. Но, похоже, отреагировал на прикосновение не он один.

— Ну, а потом… — она неожиданно отвела взгляд и очевидным образом "сбилась с мысли".

— Потом, — пришел ей на помощь брат, — Кевин… Ты помнишь рыжего Кевина?

— Помню.

— Кевин случайно подслушал разговор начальника академии и какого-то контрразведчика. Этот безопасник прямо сказал, что ты пострадал из-за ревности взрослого мужика, и что никакой ты не шпион, а классный парень, гораздо более талантливый, чем большинство кадетов…

— Он рассказал мне, — снова вступила Вера. — А я Андрею. Мы попытались что-нибудь выяснить, но кончилось все это грандиозным скандалом. Виктор соответствующим образом настроил мачеху, и нас обвинили в том, что мы порочим "славное имя нашего отца". В общем, я…

— Вера набила Виктору "рожу лица", — хохотнул Андрей. — Сломала челюсть и отбила, нафиг, яйца.

— Серьезно? — не поверил своим ушам Эрик.

— Твоя школа! — радостно улыбнулась Вера. — Но тебя мы сами найти не могли и обратиться было не к кому. Мы не знали, кому можно верить, а кому нет. Этот сукин сын всем рассказывал, что ты растлил меня, но он, так и быть, готов жениться и прикрыть мой позор! Вот же гад!

— Главное, что ни "маман", ни ее подпевалы нас даже слушать не хотели. Верка им говорит, "Какой, на хрен, позор? Я все еще девушка"! Но… Эх! — махнул он рукой.

— Хорошо хоть без разрешения отца меня замуж выдать не могли, а когда он приехал, он поверил мне, а не этой суке бледнолицей! Но…

— Но мы опоздали, — вздохнул Андрей. — Дело было через три дня после битвы при Фронтире…

— Я думала, тебя больше нет…

— Было грустно… — подтвердил Андрей. — Но потом отец начал наводить справки… Верка хотела хотя бы похоронить тебя по-человечески.

"Похоронить по-человечески? Вот черт! Неужели она действительно?.. Она…"

Трудно было поверить, что кто-то любил его настолько, что захотел сделать для него — человека без имени и семьи — такое: похоронить по-человечески.

— Сначала он узнал, что это ты грохнул халифатский корабль-матку, а потом… — Вера буквально засветилась вдруг, и это было дивное зрелище.

У Веры Мельник была необычная внешность. Темно-русые волосы пепельного оттенка, широкое лицо с выраженными скулами, смуглая кожа и изумрудно-зеленые глаза. Она рассказывала, что это потому что у нее в роду славяне с севера Русской равнины на Старой Земле и волжские татары оттуда же. В общем, при такой внешности "светилась" она тоже на особый лад.

— Потом отец пришел домой и сказал, что ты жив, и, что тебя чем-то там наградили и повысили в звании. Даже голофото показал…

— В общем, — снова вступил Андрей, — Виктор вылетел из нашего дома без права посещения, а "маменьке" было указано на "неполное соответствие". Разводиться отец передумал довольно быстро… Наверное, она действительно хороша в постели…

— Но он запретил ей даже просто интересоваться нашими делами, не то, что вмешиваться!

— Что ж, все хорошо, что хорошо кончается, — подвел итог Эрик.

— Да уж… — покрутил головой Андрей.

— Теперь твоя очередь рассказывать, — вмешалась Вера и вдруг коснулась пальцами "Звезды", которую Эрик прикрепил согласно уставу прямо под галстучным узлом. — Даже не верится… Кавалер Минц… Звучит!

— Ну, если ты так думаешь… — смутился Эрик, чувствовавший себя не в своей тарелке. Он не привык к такого рода отношениям, а Мельники и не подумали дать ему время на привыкание. Они сходу перешли с места в карьер.

— Ты рассказывать-то собираешься или как? — напомнил Эрику о взятых на себя обязательствах Андрей.

— Давайте уйдем куда-нибудь, — предложил Эрик. — Засядем где-нибудь в городе, в баре или еще где, и я вам там все расскажу.

Они как встали в оконной нише в самом начале фуршета, так и стояли там все это время.

— Мне эта идея нравится! — поддержала Эрика Вера. — Пошли!

— А почему у княгини такое кислое лицо? — спросил Андрей, когда они вышли из ниши и направились к выходу из зала.