– Я знаю, как все это выглядит со стороны, но мои чувства – это единственное, в чем я уверена. Я там, где хочу быть.

– Тогда в чем сомнение? – не поняла Ольга.

Лиля вновь отвернулась, прячась на время за бокалом вина. Она медлила с ответом, а Ольга совершенно не собиралась на нем настаивать, хотя ей и было любопытно. Тонкости чужих душевных метаний всегда были ей интересны, а Лиля, судя по всему, отчаянно нуждалась в разговоре с кем-то достаточно далеким, но при этом посвященным во все детали. В противном случае она могла поболтать и с барменом. Но если бы Лиля сейчас сменила тему, Ольга не стала бы настаивать. Она уважала чужие границы.

– Он старше меня на двадцать два года, – зачем-то озвучила Лиля то, что Ольга и так знала от Дементьева. – Жить долго и счастливо, а потом умереть в один день нам не светит. С тех пор как он пустил магию в свою жизнь, он в постоянной борьбе с ее темным влиянием. И никто не знает, кто победит, даже он сам. И поэтому он не хочет детей. Или… Не хотел, когда мы последний раз об этом говорили. Я не знаю, сколько у нас есть времени: пять лет, десять, пятнадцать… Но я боюсь, что в какой-то момент это все закончится, и я останусь совсем одна. И будет уже слишком поздно начинать сначала.

Ольга едва удержалась от нервного смеха: сейчас он был бы крайне неуместен, но под влиянием алкоголя ее организм на сомнения Лили отреагировал именно так.

– Я не хочу тебя расстраивать, но даже если ты сейчас до беспамятства влюбишься в красивого доктора-ровесника и выйдешь за него замуж, это не обезопасит тебя от одиночества в будущем. Жизнь – штука непредсказуемая. Я выходила замуж в двадцать и была уверена, что к сорока пяти уже буду нянчиться с внуками. Ну, или готовиться к этому. Но все сложилось несколько иначе.

– Ты жалеешь об этом? – снова не удержалась от вопроса Лиля. – Извини, наверное, это слишком личное, но…

– Когда ты публичная личность, очень личные вопросы порой слышишь от куда менее близких людей, – хмыкнула Ольга. – И хорошо, если только вопросы, а не нравоучения. Но нет, я ни о чем в своей жизни не жалею. Если бы я не вышла тогда замуж за того человека, не стала бы сейчас тем, кем стала. Если бы наперекор его желаниям родила ребенка, все тоже сложилось бы иначе, и я не знаю, какой вариант пугает меня больше: что он выгнал бы меня сразу после этого или что у меня уже никогда не хватило бы сил уйти от него. Может быть, мне немного жаль, что в подходящий момент я не встретила того, с кем решилась бы завести нормальную семью и детей, но каждый раз, когда жизнь тебе что-то дает, она следом отнимает. Что придется отдать, никто не знает. Поэтому я не вижу смысла о чем-то жалеть. Вдруг пришлось бы отдать то, с чем я не готова была расстаться?

– Может быть, еще не поздно? – осторожно уточнила Лиля. – Или Володя все равно не тот?

Ольга ненадолго замолчала, прислушиваясь к собственным ощущениям. До сих пор она не задумывалась об этом: Дементьев появился в ее жизни в такой момент, когда о будущем перестаешь волноваться, перестаешь его бояться. Бояться ошибок и их последствий. И вопросы вроде: «А надолго ли это?», «Настоящее ли это?» и «К чему это все приведет?» перестают существовать.

Поэтому она просто наслаждалась моментом, как девяностолетний старик наслаждается последним осенним солнцем и любуется хороводом огненно-красных и золотисто-желтых листьев, облетающих с деревьев, полагая, что до весны и нового расцвета природы уже не доживет. Если бы не Лиля, она, наверное, никогда так и не задала бы себе этот вопрос. А ответ на него, между тем, пришел быстро и легко.

– Я думаю, что он как раз тот, – удивленно признала она. И улыбнулась немного растерянно. – Вот ведь как бывает… Всю жизнь рисуешь в воображении образ идеального мужчины, а потом он появляется в реальной жизни и оказывается совершенно не таким. У него совсем не тот рост, цвет волос или глаз, не та комплекция, род занятий или возраст. Но что-то щелкает внутри, как будто нужный кусочек пазла становится на место, и ты понимаешь: ну да, это он и есть. Тот, кто нужен, кого ты всегда ждала. И, может быть, он объективно хуже десятка других, более идеальных, а все равно… Важно не пропустить момент, когда щелкнет, чтобы потом не сомневаться. Но возвращаясь к твоему вопросу: нет, теперь уже слишком поздно.

Ольга замолчала, сожалея только о том, что в бокале неожиданно закончился коньяк. Еще одна порция будет явным перебором, ее и так потянуло на ненужные откровения, о которых потом, она знала точно, пожалеет. Но понимая сомнения Лили, Ольга не могла не добавить, глядя ей в глаза, что делала очень редко:

– Думать о будущем – хорошо и правильно, но важно не забывать, что оно в определенной степени иллюзия. Большинству из нас не дано знать, когда стихнет их музыка. Нев может прожить еще двадцать, тридцать, сорок лет и надоесть тебе до чертиков. А, может быть, твоя песня внезапно оборвется завтра на полуслове. Никто не знает. Я не призываю жить каждый день как последний, но инвестируя в будущее, нельзя делать это за счет настоящего. Можешь быть счастлива сегодня – будь. Не отказывайся от этого во имя завтра, ведь оно может и не наступить.

30 октября 2016 г., 20:45

Почетная обязанность развести камин – то есть затопить маленькую печь, – досталась Неву. В гостиной не было особо холодно, коттедж хорошо отапливался, но все сошлись на том, что живой огонь добавит вкуса ужину и красоты вечеру.

– Кажется, я совсем разучился это делать, – сокрушенно признал Нев, когда огонь в очередной раз погас, так и не зацепившись за дрова. – Возможно, Иван справился бы лучше.

– Ой, да просто хватит выделываться со спичками! – фыркнул Егор, подходя ближе и останавливаясь у него за спиной.

Один его пристальный взгляд – и дрова моментально вспыхнули, языки пламени даже попытались вырваться из печки и почти коснулись лица Нева, тот едва успел отпрянуть. После чего выразительно посмотрел на Егора, как бы говоря: «А поаккуратнее нельзя было?» Мальчишка лишь ухмыльнулся, пожал плечами и развел руками. Мол, уж как умею.

– Кому какое наливать? – поинтересовался Долгов, потративший все это время на нетерпеливое откупоривание вина.

Ольга и Лиля решили, что будет справедливо взять пару бутылок к ужину. И больше всего этому дополнению обрадовался именно Долгов. Пока женщины при помощи Дементьева распаковывали принесенную из ресторана еду и расставляли на столе тарелки, фужеры и приборы, он возился с бутылками. Почему-то в коттедже имелся в наличии только жутко неудобный штопор, требовавший от человека усилий и умений.

– Мне белое, – первым откликнулся Егор.

– Тебе лимонад, – строго осадил его Дементьев. – Мал еще вино пить.

– Ой, да прям! – возмутился Егор. – Я у бабки водку таскал лет с двенадцати!

– Вот! – Дементьев назидательно поднял палец. – А не таскал бы, может, человеком вырос бы.

– Ничеси предъявы, – возмутился Егор, скрещивая руки на груди. – Ты мне не отец, чтобы нотации читать и воспитывать!