Вдоль железнодорожного полотна лежали глубокие сугробы. Оставалось только идти по шпалам. Услышим же мы поезд? Спрыгнем с насыпи.

Уже стемнело. Фонари, конечно, отсутствовали, хорошо хоть за городом лежал белый снег и давал хоть какой-то свет.

До станции мы добрались без пятнадцати восемь. Рядом нашелся магазинчик, в котором мы купили бутылку водки и хлеб. Продавщица посмотрела на нас странным взглядом, но вроде выглядели мы с Валентиной совсем обычно. Может, она просто знает тут всех постоянных покупателей.

У станции кипела хоть какая-то жизнь, но народу все равно было мало. Зима, будний день…

Сев в электричку, мы опять позвонили Валентине домой и сообщили, что наконец едем.

До дома мы добрались только к одиннадцати вечера. Я не представляла, как завтра выйду на работу…

Подходя к подъезду, Валентина вдруг резко остановилась.

– Ты чего? – не поняла я.

Она вытянула руку вперед и показывала на что-то пальцем. Стояла Валентина с открытым ртом.

Я проследила за направлением ее пальца и тоже опешила.

Там стояла угнанная у Валентины машина.

Мы приблизились, проверили номер. И сама машина, и багажник были заперты.

– Куда, интересно, он дел ключи? – задумчиво произнесла Валентина.

Я предложила посмотреть в почтовом ящике. Там было пусто.

– А откуда он узнал твой адрес? – посмотрела я на Валентину.

– Может, по номеру?.. Можно же выяснить по базе данных… Он же – частный детектив, как я поняла. Или помощник частного детектива.

– Ты считаешь, что так ему понравилась, что он благородно решил вернуть тебе машину?

Мы с Валентиной переглянулись.

– Думаешь, она начинена взрывчаткой? – спросила подруга.

Я пожала плечами. Я на самом деле не знала, что думать. Как-то странно все складывалось…

– Пошли к тебе, – устало сказала я. – Я спать хочу. Целый день на воздухе, да еще сколько находились. Сейчас приму горячую ванну – и спать.

Но, как оказалось, до сна было еще очень далеко.

Валентина открыла дверь своими ключами, и мы вошли. И тут же замерли. Вернее, мы замерли еще на пороге.

Коля мыл пол в коридоре.

– Коля, у тебя белая горячка? – спросила Валентина.

– Дверь закройте, дуры, – прошипел Коля. – Быстро!

– Разве при белой горячке начинают мыть пол? – появился из комнаты Костик. – Я всегда считал, что она как-то по-другому проявляется.

– Трудотерапия – лучший способ лечения алкоголизма. Твои слова? – рявкнул Коля, глядя на жену. – Я от алкоголизма лечусь. Поняла?

– Где басурманин? – спросила Валентина.

– Где Юлиана? – спросила я.

– Юлиана спит, так что не кричите, – сообщил Костик. – А басурманин у старой девы, – он показал глазами наверх, где жила несостоявшаяся актриса.

– Что он там делает? – поинтересовалась я, раздеваясь.

Коля сообщил, что соседка сверху принесла ключи от машины. Мы с Валентиной открыли рты.

– А у нее-то они откуда?! – воскликнула я, первой придя в себя.

– Это я у вас двоих хочу спросить! – прошипел Коля, заканчивая уборку. – Чем вы целый день занимались? Небось развлекались до ночи?

– Коля, ты сдурел! – воскликнула Валентина. – Кстати, ты заявлял об угоне или нет?

– К счастью, нет. Иса запретил. Если кто-то позвонит, велел говорить, что мы и не заметили, как машину угнали. Я болен, ты не обратила внимания.

Я заглянула к спящей Юлианке, потом первой отправилась в ванную, после меня сходила Валентина, сделав перерыв в скандале с Колей.

Затем мы пили чай, рассказывая мужчинам о событиях дня. Валентина разрезала огурец вдоль пластинами на четыре длинных куска и приложила к щекам, потом прикрепила их резинкой, обхватывающей голову. Она так маски делает для лица. Очень удобно – огурцы не падают, и можно другими делами заниматься.

Внезапно в дверь позвонили. Звонок был долгий, уверенный, наглый.

– Валь, пойди открой, – устало сказал Коля. – Не могу видеть этого басурманина. Когда он отсюда уберется?

– Может, сегодня, раз мы ему депутата взяли, – высказала всеобщую надежду я.

Валентина открыла дверь – и мы услышали топот нескольких ног и какие-то выкрики.

В кухню ворвались два мужика в масках и наставили на нас автоматы. Коля, Костик и я дружно подняли руки вверх. Рты у нас были открыты. Валентина что-то вопила в коридоре, потом замолчала.

Мужики в масках и с автоматами тоже молчали.

– Граждане, сохраняйте спокойствие! – послышался уверенный голос без акцента. Точно не Иса. – Можете посмотреть на мои документы.

Из комнат доносились какая-то возня, крики и собачий лай. А собака-то откуда?

Заплакала Юлианка.

– А ну пропустите меня! – заорала я. – Разбудили мне ребенка, сволочи!

Я грудью пошла на автоматы.

– Мама! – закричала Юлианка.

Мужики с автоматами меня пропустили.

– Гражданочка… – обратился ко мне высокий мужчина в камуфляже и без маски. Явно русский.

Юлианка рыдала. Из комнаты, где она спала, выглянул человек в маске.

– Товарищ майор… – сказал человек довольно робко.

– Пропустите мать, – кивнул на меня майор.

Я бросилась к ребенку. В комнате находился еще один тип в камуфляже и маске и заглядывал под всю мебель. Кого он там ищет? Иса бы туда при всем желании не залез.

Но сейчас для меня главным было успокоить ребенка.

– Мама, что они здесь делают? Они будут брать нас в заложники?

Мужик, остававшийся в комнате, поднял голову и посмотрел на нас.

– Ответьте ребенку, – сказала я. – Что вам здесь нужно?

«Кто-то все-таки вызвал спецназ? И зачем я, спрашивается, сегодня так рисковала? Чтобы спецназ все испортил?»

В комнату зашел мужик со спаниелем. Собака все обнюхала, затем села.

– Товарищ майор, вот нашли в шкафу, – послышался в коридоре новый голос.

– Мам, пойдем посмотрим, что они там нашли! – Юлианка успокоилась, вроде больше не боялась.

Я решила выйти в коридор. Самой было интересно.

В коридоре стоял курсант Школы милиции Иван Белолицев в форме.

– Вы кто такой? Что вы делали в шкафу? – спросил товарищ майор.

– Это Ваня, – произнесла Юлианка. – Ваня, а ты чего в шкафу сидел?

– Почему вы сидели в шкафу? – снова спросил товарищ майор. – И почему вы в форме курсанта Школы милиции? И почему вы босой?