Мэр наконец осознал, что в тоне инспектора показалось ему непривычным: педантичный господин Рейтер, чья речь обычно состояла из сплошного перечисления нарушенных поселенцами правил и инструкций, теперь словно извинялся. И этот извиняющийся тон встревожил Нормана Корбела куда сильнее, чем любые придирки.

— Я вас понял, господин Рейтер, — сказал он. — Вы прилетели, чтобы официально нас известить и вручить решение суда. Ладно. Можете даже не спускаться, оставьте все на спутнике, мне потом передадут. Когда собираются пожаловать новые хозяева, не скажете? Может, мы еще успеем подать кассацию на Землю или попробуем с ними договориться.

— Боюсь, что это не получится, господин Корбел, — покачал головой инспектор. — Они уже здесь. Я прибыл на корабле компании, и они намерены высадиться и вступить в свои права немедленно. И я вам советую быть крайне сдержанными.

— Сдержанными? — прорычал мэр. — Почему, черт бы вас побрал, мы должны быть сдержанными?

— Потому что здесь полно охраны, и они… — Господин Рейтер помедлил, подыскивая нужные слова; он, конечно, был не один там, возле экрана, и не хотел, чтобы его впоследствии обвинили в каком-то нарушении. — Они используют любое ваше неосмотрительное действие, господин Корбел. Будьте благоразумны. До встречи.

Экран погас. Мэр стоял перед ним опустошенный, словно только что получил известие о смерти близкого человека.

— Мерзавцы, какие мерзавцы! — воскликнул он, стукнув кулаком по панели, так что вся она пошла трещинами. — Но ладно они, а почему Хельдер?!

«А ведь Норма предупреждала! — внезапно вспомнил он. — Еще два дня назад говорила. А я, дурак, решил, это у нее от перевозбуждения — у них же, у арт-мастеров, бывает… Говорила о каких-то чужих, о высадке… А еще о выстрелах, о пожаре… Если это все правда, то, может, они собираются… Надо срочно предупредить Дика, и Луиса, и Джона, собрать весь совет!» И он нажал сразу несколько кнопок вызова, надеясь, что стукнул по панели не слишком сильно и аппаратура не пострадала. Повезло: связь работала.

В эту ночь Норма Хайек не смогла уснуть. Кошмар, увиденный ею три дня назад и затем повторившийся более ярко и отчетливо, приближался. Хотя она уже не видела, словно наяву, картины разрушения поселка, сознание, что катастрофа неизбежна, становилось все сильнее. Люди в черных комбинезонах были уже близко, совсем рядом, а это значило, что настало время действовать. Пусть она не смогла убедить мэра организовать оборону и вызвать полицию, она еще успеет кое-что сделать.

Прежде всего надо было самой послать сигнал бедствия и вызвать помощь, уже не надеясь на спутниковую связь. По правде сказать, она это уже начала делать еще до разговора с Корбелом. Мельнику, этому храброму парню, убившему хорта, она послала сигнал еще тогда, когда у нее было первое видение. Однако надо было его повторить — вдруг первый не дошел.

Она закрыла глаза и постаралась как можно отчетливее представить разведчика. Образ человека, которому она дарила кноду-ганобу, стал четче… еще четче… Теперь она видела его совсем ясно. Три дня назад, когда она послала первый сигнал, разведчик находился в рубке корабля и беседовал с какой-то девушкой. Сейчас она увидела его в той же рубке, но рядом была уже не девушка, а огромный супи, сидевший в командирском кресле; сам же Мельник спал, откинувшись в кресле второго пилота. Приглядевшись, Норма Хайек поняла, что разведчик не спит, а находится в состоянии, близком к анабиозу. Это было не самое удачное время для установления контакта, но она все же попробовала. Спустя некоторое время она увидела, что человек в кресле открыл глаза и оглядывается по сторонам. Значит, он получил сигнал.

Теперь надо было известить полицию. Это было труднее, потому что она не видела полицейских уже семь лет — с того самого дня, когда вместе с Варгасом, Гхоном и еще несколькими будущими поселенцами совершала пересадку на Аресе. Там был такой здоровенный мрачный дядька, который долго и придирчиво рассматривал их документы — что-то ему в них не нравилось; а может, не нравились сами поселенцы. Это был не самый лучший адресат для сигнала бедствия, и вообще он мог уже уйти из полиции, но другого она припомнить не могла.

Она напряглась и вызвала образ придиры с Ареса. Он долго не хотел проясняться, но она добилась своего и увидела здоровяка, мирно похрапывающего на широкой кровати в комнате, напоминающей земную. Кажется, в углу даже стояло какое-то растение в кадке. Он что, вернулся в Систему? Тем не менее она продолжала его вызывать и наконец увидела, что он проснулся и недоуменно таращится в потолок. Тогда она послала ему следующее сообщение: «Поселок Гринфилд, планета Никта. Происходит налет бандитов, массовые убийства. Полиция не знает. Сообщила по спутниковой связи Норма Хайек, которую вы помните по Аресу. Надо срочно принять меры». После этого она дала ему снова задремать — чтобы полученная таким необычным способом информация адаптировалась в сознании. Пусть поспит. Скоро он должен проснуться с мыслью, что забыл передать важное сообщение. Конечно, неплохо было бы для верности повторить и этот сигнал, но у нее не было уже ни времени, ни сил. Да, для взрослых она сегодня сделала все, что могла, теперь следовало заняться детьми. Хорошо было бы внушить им, чтобы оделись по-походному и взяли рюкзаки, но на это сил тоже не было. Что ж, придется обойтись тем, что найдется в доме. Норма Хайек раскрыла стенные шкафы и принялась искать рюкзаки и сумки.

В это время Арнольд Биллингтон, начальник континентальной полиции планеты Гея, расположенной в десятках световых лет от Никты, проснулся с тревожным чувством, что он упустил что-то важное. А ведь он никогда ничего на службе не упускает, потому и сделал такую карьеру. Он начал припоминать — и вспомнил: вчера в конце смены был звонок с Никты. Звонила тетка из числа этих сумасшедших «мастеров реальности», несла какую-то чушь о вторжении бандитов и всяких ужасах. Скорее всего, ерунда, но все равно следовало занести сообщение в журнал и передать в Галактическую комиссию — пусть разбираются. А он не передал, это он хорошо помнил. Ай-ай-ай, как же так? Это следовало срочно исправить. Биллингтон сел на кровати и нашарил форму.

Но тут его взгляд упал на часы. Они показывали три часа ночи. «Да что это я? — подумал начальник полиции. — Лунатизмом заболел, что ли? Ведь я всерьез собрался среди ночи мчаться в управление, чтобы занести в журнал какую-то ерунду. Интересно, что бы подумал дежурный, если бы… Можно и утром занести и передать в Комиссию, ничего не случится. А можно и вообще не фиксировать, раз вовремя не сделал». И он снова улегся.

…Первыми пришли Габриэла и Резерфорд Варгасы — они никогда не опаздывали, хотя и жили далеко. Потом появилась Сюзанна Ли с огромным бантом в волосах, а за ней Луиза, Матвей, Борис, Ло, Энди, Лю — все 15 мальчиков и 19 девочек. Малышка Лю кашляла, а Матвей сообщил, что вчера у него была температура и вообще-то сегодня в школу он не собирался, но утром передумал и решил идти. Из этого рассказа Норма Хайек заключила, что все-таки послала внушение, даже не заметив этого. Что ж, тем лучше. Небольшая температура и кашель — это не самое страшное.

Когда все собрались, она объявила, что сегодня они идут в лес. Будут изучать тех, кто там живет, и осваивать навыки походной жизни. Сообщение было встречено бурей восторга. Однако нашлись и скептики. Сюзанна, особа очень самостоятельная, заметила, что надо было предупредить заранее, тогда она не стала бы надевать нарядное платье и башмачки. А серьезный Матвей заметил, что им, возможно, понадобится еда. Да, подтвердила Норма, им понадобится еда, и спальные мешки, и пологи, и одежда — много всяких вещей. Сейчас она раздаст им всем сумки и рюкзаки, и они уложат туда все, что может пригодиться. Матвей, как самый старший, будет руководить этой работой. Рассудительный Борис спросил, не надо ли в таком случае предупредить родителей, чтобы они не беспокоились. «Да, ты прав, предупредить, конечно, надо, — ответила Норма, — и я…» В это время она расслышала в небе отдаленный гул двигателей и заметила растущее темное пятно — корабль, до сих пор находившийся на орбите, садился к востоку от поселка. Это значило, что времени остается совсем мало. «Я обязательно их предупрежу», — закончила она фразу.