Джеймс рассмеялся – тихо-тихо, чтобы не разбудить девушку, – и допил эль из деревянной чашки. Устроившаяся рядом на деревянной скамье у очага, Элис споро чинила порванное платье гостьи.

Неожиданно ее красноватое в отблесках огня лицо нахмурилось.

– Джейми, помни, ты и Маргарет – единственное, что у меня осталось в жизни. Семь лет назад в Стерлинге погибли два моих старших сына, спустя три года меня покинул их отец, мой милый Найджел, а прошлой весной и младший сынок, Том…. – Она замолчала, подавляя слезы.

– Я знаю, как тебе тяжело, дорогая, – тихо ответил Линдсей.

– Ты должен во что бы то ни стало освободить Маргарет из заточения, Джейми.

– Так и будет, тетушка, не волнуйся.

– Я надеялась, что вы с ней когда-нибудь поженитесь, – продолжала Элис. – Вы ведь не кровные родственники: ты – сын моей сестры, она – племянница Найджела. Маргарет замечательная девушка.

– Да, – кивнул Джеймс, – только упрямая, как бык.

Элис не удержалась от улыбки:

– Вот и Том, когда был маленький, однажды сказал то же самое: «Знаешь, мама, Маргарет упряма, как бык, и зад у нее, что у коровы. Я не хочу с ней играть». Ох, и досталось пострелу за эти слова по его собственному заду метлой!

Она засмеялась, но тут же захлюпала носом, не сумев сдержать слез. Линдсей с нежностью обнял ее:

– Элис, дорогая…

– Ничего, Джейми, ничего, – пробормотала она. – Пока у меня есть ты и Маргарет, со мной все будет в порядке.

Но ее глаза наполнились тоской. Смерть мужа и гибель троих сыновей, отдавших жизнь за свободу Шотландии, – невосполнимая утрата, хотя Элис от всего сердца любила племянника и племянницу.

Что-то теплое и мягкое ткнулось Линдсею в ногу: большой белый кот требовал своей доли ласки. Горец наклонился и погладил его по спине:

– Здравствуй, здравствуй, Космо. Ты не ленишься, ловишь мышей для нашей леди Рагнел? Может, принесешь парочку-другую для Гэвина?

– Не рассчитывай на этого пройдоху, – махнула рукой Элис. – Он приносит Рагнел мышей только потому, что боится ее и хочет задобрить. Тебе придется самому ловить мышей для своей птицы. Кстати, попробуй предложить ему воробьев, соколы их ох как любят. – Она посмотрела на кота, который, отойдя от Линдсея, с любопытством остановился у кровати, и вполголоса прикрикнула на него: – Прочь оттуда, негодник, не то разбудишь девушку, кыш!

Космо послушно отошел и свернулся клубочком у очага.

Линдсей взглянул на тетушкину кровать с задернутыми занавесками, стоявшую в алькове у северной стены дома. Похоже, Исабель проспит до самого утра и, можно надеяться, проснется достаточно отдохнувшей, чтобы он мог наконец кое о чем ее расспросить.

Когда Линдсей вернулся из пещеры, где устроил на ночь сокола, Элис уже уложила девушку спать, накормив овсянкой, вымыв в ванне и наложив на раны повязки с мазью из лечебных трав. Джеймс поел, и добрая женщина, долив ванну, предложила ему искупаться. Он быстро разделся и погрузился в горячую воду.

На поверхности еще плавала мыльная пена и пахло лавандой – Исабель любила лавандовое мыло. Воображение тотчас нарисовало ему ее стройное молочно-белое тело, только что побывавшее в этой ванне… Джеймс тряхнул головой, прогоняя грешные мысли, и принялся скрести бритвой отросшую бороду.

Купание в теплой воде помогло ему сбросить накопившуюся усталость. Увы, для Линдсея оно было редкостной роскошью: обычно и летом, и зимой он мылся в естественном водоеме возле своего лесного жилища.

Надев рубаху и штаны из коричневой саржи, принадлежавшие покойному кузену Тому, такому же высокому и широкому в кости, как мать, Джеймс уселся у огня и принялся рассказывать Элис о том, что произошло после его побега из английского плена. Она прервала его только дважды: чтобы похвалить за попытку освободить Уоллеса, отважную, хоть и неудачную, и за спасение обитателей осажденного Аберлейди.

Когда племянник закончил свой рассказ, добрая женщина отругала его за то, что Исабель оказалась в таком плачевном состоянии, но Джеймса это совсем не огорчило. Он знал: какой бы промах он ни допустил, для тетушки он навсегда останется самым честным человеком на свете.

Какое счастье, что хотя бы она по-прежнему безоглядно в него верит…

За маленькими окошками сгустилась ночная тьма. Разговор мало-помалу угас; Элис снова уткнулась в свое шитье, и Джеймс замер, наслаждаясь тишиной и ощущением вселенского покоя, которое всегда охватывало его возле тетки в этой крошечной хижине, как и раньше – в данфермлайнском доме Кроуфордов.

– А она все-таки храпит, эта девица, – вдруг заметила женщина, поднимая глаза. – Послушай сам.

Действительно, из-за занавески доносилось тихое похрапывание. Джеймс подавил улыбку. Бедная тетушка слишком долго жила одна, поэтому эти негромкие, но непривычные звуки раздражали ее слух.

– Если немного повернуть ее голову в сторону, она перестанет храпеть, – сказал он.

– Откуда ты знаешь? – спросила Элис, бросая на племянника пристальный взгляд.

– Прошлую ночь мы провели вместе в лесу.

– То-то ты с ней так ласково разговариваешь, – прищурилась женщина, – и все заботишься, чтобы ей было поудобней! – Глаза Элис подозрительно блеснули. – А как же Маргарет?

– Все совсем не так, как ты думаешь, – твердо возразил Джеймс. – Я забочусь об Исабель, потому что отвечаю за ее безопасность.

– И как долго ты собираешься ее держать у себя? – спросила Элис, вновь склоняясь к шитью.

– Не волнуйся, скоро я дам знать Лесли, что она у меня.

– Боюсь, тебе не захочется ее отпускать, – проворчала женщина.

– Ты даже не можешь себе представить, как с ней трудно, – поджал губы Линдсей. – С самого начала все пошло не так, как я ожидал; к тому же ее ранили, и теперь нужно дать ей время оправиться от ран.

Он неловко замолчал, не в силах объяснить Элис, какие сложные чувства связывают его с заложницей. Впрочем, он и сам еще в них не разобрался.

– Я думала, Черная Исабель постарше будет, – заметила женщина, – а она совсем девчонка, и такая милая, хрупкая… Как вспомню, какие страшные, кровавые события она предсказала, просто оторопь берет…

– Да уж, – буркнул Джеймс, грея руки у очага. – Она предсказала, что предатель выдаст Уоллеса англичанам, что его ждет мученическая смерть и что в этом будет моя вина. Почему, Элис, как ты думаешь? По чьему наущению она так поступила?

– Не знаю… Может быть, она настоящая пророчица и видит будущее? – предположила тетушка.

– Не исключено… – тихо ответил Линдсей, вспомнив, что случилось с Исабель в лесу. – Но я уверен, что некоторые люди были готовы на все, чтобы остановить Уоллеса, и теперь не жалеют сил, чтобы остановить нас, его соратников по борьбе за независимость Шотландии.