Но это еще не все. Сбежав из аптеки через запасной выход и проехав несколько кварталов на попутке, она тоже должна была оторваться от преследователей. Но они ее обнаружили! И похоже, они видят ее даже здесь, в скверике, практически в полной темноте.

Держа пистолет правой рукой, левой она достала из сумочки мобильник и позвонила Марине:

– Скажи, ты дозвонилась сегодня до Стаса? Что он тебе сказал?

– Это кто звонит? Алена, ты? – Сонный голос толстухи был полон праведного гнева. – Ну ты, мать, даешь! Ты на часы посмотрела? Пять утра, мать твою!

– Марина, это очень важно! Ты видела сегодня Стаса?

– А что, он тебя уже разыграл? – Марина несколько оживилась. – И ты не нашла ничего лучшего, как разбудить меня в такую рань?

– Как он должен был меня разыграть? Ну говори же! – взмолилась Алена. – Мариночка, пожалуйста, это очень важно!

– А то ты не знаешь! – фыркнула толстуха. – Небось пришла сегодня домой, а из-за шиворота вдруг голос Стаса: «Ну что, любимая, поболтаем?»

– Как это? – От изумления Алена даже на секунду перестала бояться.

– Да ты чего, дорогая, совсем помешалась? Микрофончик я тебе на воротник прицепила, что-то типа передатчика, чтобы с тобой можно было издалека побеседовать. Стас сказал, что за все твои выходки хочет с тобой рассчитаться. И правильно! Вот поговоришь с голосами в собственной голове, перестанешь чудить. А вообще, дорогая, не стоишь ты такого парня. Он, кстати, меня пригласил в ресторан, и я обязательно пойду. Вот!

В трубке запиликали короткие гудки. Алена положила телефон и пистолет прямо на землю и начала торопливо ощупывать воротник свитера. Ага, вот он, маячок! Она отцепила от ворота крошечный приборчик, похожий на очень маленькую клипсу, и посветила на него мобильником. Ничего особенного, маленький металлический кругляшок. Но именно он послужил причиной всех ее сегодняшних неприятностей. Ну что же, теперь от маячка может быть и польза.

Она прицепила аппаратик к ветке куста и на карачках поползла к выходу из сквера, в противоположную сторону от ожидающей ее машины. Пусть преследователи думают, что она по-прежнему сидит в кустах, а она тем временем уйдет далеко отсюда. Ноги устали, она встала на четвереньки и бодро поковыляла вперед. Через несколько минут она достигла выхода, выпрямилась во весь рост и быстро пошла туда, где виднелись освещенные витрины больших магазинов.

Наша небольшая дружная компания – я, Платон, Вадим, эксперт Кирилл Петрович и майор Федотов – сидели в кабинете майора и тупо смотрели на контейнер с органами.

– Так вот зачем похищают людей! – с горящими от возбуждения глазами произнес интерполовец. – Я сразу понял, что тут дело нечисто. Недаром же пропадали лишь молодые женщины и мужчины!

– Бедная молодуха Евдокия Ярославовна, – ехидно бросил куда-то в сторону Платон. Похоже, он сразу невзлюбил московского красавчика. – И ста лет девке еще не стукнуло.

– Ну, ее как свидетельницу похитили, – устало заметил майор. – Чего ты споришь-то? Органы-то вот они, стоят перед глазами.

– Давайте предоставим слово нашей единственной даме, – галантно произнес милейший Кирилл Петрович. – Вероника Николаевна, а вы что думаете?

– Я даже не знаю, что сказать, – протянула я, – просто не верю своим глазам. Говорите лучше вы, Кирилл Петрович.

– Да чему тут не верить? – поразился Вадим. – Задачка проста, как дважды два четыре. В городе десятками пропадают люди. Перед нами бесхозные человеческие органы. Каково же решение?

– Но органы изымают обычно под заказ, – возразила я. – Нужна серьезная проверка на совместимость донора с реципиентом, иначе пересадка невозможна.

– Не беспокойтесь, эти двенадцать почек наверняка удастся пристроить, если не в России, то в Европе точно, – успокоил Вадим.

– Но где их изымают? – тихо спросила я. – Этого нельзя сделать в домашних условиях. В городской больнице есть отдел трансплантации?

– Нет, но кто мешает изымать органы в обычном операционном блоке?

– Ладно, пусть так, – согласилась я. – Где их хранят? В холодильнике морга?

– Возможно, – пожал плечами майор. – Завтра же с утра проведем обыск в местных больницах, их на весь город всего две.

– Майор, я все же ученый, а не просто погулять вышла, – твердо сказала я. – Это свежие органы, их изъяли относительно недавно, в течение, скажем, недели. Тут двенадцать почек и одно сердце. За последнюю неделю пропало целых шесть человек?

Майор лишь растерянно пожал плечами.

– Я понимаю, что органы перед нами, – продолжала я. – Но меня не оставляет мысль, что это какая-то дикая мистификация. Ну не может этого быть…

– Да почему же не может? – Вадим был возмущен. – Три человека за последние пару дней точно пропали, причем только в вашем районе. Поэтому меня и вызвали. Или я чего-то недопонял? У вас есть сведения про остальные районы города? А сколько народу не вернулось домой, но заявления от родственников милиция еще не приняла? А сколько пропало одиноких, которых некому искать? И потом, похищать людей на органы могут не только из самого городка, но и из соседних поселков. Так в чем проблема-то? Надо просто найти то место, где органы извлекают.

– Да, и то место, где хранят живых людей до операции и трупы после, – устало сказала я.

– Именно! – поддержал майор Федотов. – Этим с утра и займемся. А сейчас сколько у нас натикало? Ого, три часа ночи. Давайте быстро по домам, хоть пару часов поспим.

Мы с Платоном и Вадимом вышли на улицу. Резко похолодало, я мерзла в своем плаще, и глаза просто смыкались.

– Ребята, куда направляемся? – спросил Вадим. – В гостиницу или к кому-то в гости?

– В гостиницу, – торопливо ответила я. Не дай бог, Платон решит проявить гостеприимство и мне не удастся хоть немного поспать!

Мы доехали до гостиницы, Вадим пошел оформлять документы, а мы с Платоном поднялись в мой номер.

– Ну что, в душ? – неуверенно спросил Платон.

– Нет, я засну прямо там и захлебнусь, – покачала я головой. – Душ завтра, все завтра. Давай спать.

Я погасила свет, задернула занавески и ощупью переоделась в халат. Спать хотелось так, что тяжелые мысли отступили. Сгоревший роддом, погибший в перестрелке мальчик, все те люди, которые пропали после моего приезда в городок, – все отошло куда-то в тень, глубоко в подсознание. Надо выспаться, об остальном я подумаю завтра. Роман уехал, камнями кидаться никто не станет. Могут, правда, пострелять в окошко… Надеюсь, наружное наблюдение в суматохе никто не снял? Надо бы спросить у Платона.

– Конечно, не сняли. – Платон сидел в кресле и, похоже, вовсе не собирался ложиться. – Кто-то караулит сейчас Рыжего. – А что, супруга опасаетесь?

– Супруг давно вернулся в Москву, – возразила я. – Но кто-то же обстрелял нас на станции!