И все же Александра сомневалась в этом.

Впрочем, герцог, кажется, не внушал ей ужаса — или все таки заставлял трепетать от страха?..

Тело Александры снова сотрясла дрожь. Перед глазами вспыхнули навязчивые картины: вот Клервуд сжимает ее в объятиях, не давая упасть в обморок, вот чарующе смотрит своими пронзительными синими глазами… Потом в памяти всплыли грубовато добродушное лицо сквайра и его добрая улыбка. И наконец, перед мысленным взором предстал образ Оуэна — он смеялся, такой красивый и искренний, такой влюбленный в нее… Александра потерла виски, которые теперь нестерпимо ныли от боли. Благородная наружность Клервуда, его сила и мужественность так подавляли! Этот разговор обещал стать самым тяжелым в ее жизни.

— Мисс Болтон?

Александра и не слышала, как герцог вернулся в гостиную. Она резко поднялась, встретившись с ним взглядом. Уголки губ Клервуда едва заметно растянулись в самодовольной улыбке.

— На часах еще нет семи, — тихо заметил он. — Кроме того, я планировал послать за вами свою карету.

Александра громко, беспокойно выдохнула.

— Вы правы, семи еще нет… Полагаю, сейчас полчетвертого или что то около того…

Темные брови герцога вопросительно взлетели вверх.

— Я должен быть польщен вашим ранним визитом? — мягко спросил он. — Или встревожен?

— Сегодня вечером я собираюсь ужинать в Эджмонт Уэй.

— Понял. — Его твердый взгляд даже не дрогнул, но едва заметная улыбка сбежала с губ. — Почему?

Почему, ну почему же, спрашивала себя Александра, она ощущает легкий укол сожаления? Почему этот обольститель так привлекает ее, лишает воли и присутствия духа? Почему заставляет чувствовать себя так, будто она говорит и делает что то неверное, что то, что может ему не понравиться?

— Розы в моей повозке. Они великолепны… но, боюсь, дождь не пошел им на пользу.

Герцог ничего не ответил, по прежнему внимательно глядя на Александру. Тогда она открыла свою сумочку и вытащила оттуда браслет.

— Я приехала, чтобы вернуть вам и это тоже. Очевидно, что я не могу принять цветы или столь неуместный подарок.

— Не могу уразуметь: почему нет? Особенно если учесть, как мне хочется, чтобы вы его носили, — обольстительно промурлыкал он.

Александра застыла на месте, все ее тело сковало напряжением. Тон Клервуда был соблазнительным — но одновременно и опасным. Он напоминал льва, зазывающего своего смотрителя в клетку в надежде попробовать на зуб, но лишь после того, как от души наиграется с ним. Александра знала, что эта ее оценка была абсолютно верной: Клервуд не привык к неповиновению, в чем бы оно ни выражалось.

— Ваше приглашение не было уместным.

— Разумеется, не было.

Она в изумлении воззрилась на герцога, он невозмутимо ответил на этот взор. И потому, что он ничего не отвечал, потому, что его взгляд даже не дрогнул, потому, что ее собственное сердце грозило в любую секунду вырваться из груди, Александра сорвалась на крик:

— Я объяснила Рандольфу, что у меня есть поклонник, ваша светлость! И он готов сделать мне предложение!

Глаза Клервуда снова вспыхнули.

— Меня едва ли беспокоит наличие соперника, мисс Болтон.

Александра чуть не задохнулась от возмущения. Так он не намеревается признавать безрассудность, тщетность своих ухаживаний? Неужели он не понял, что она сказала? Разве он не собирается оставить все свои нелепые попытки завоевать ее?

— Намерения моего поклонника благородны, — с достоинством произнесла она. — А ваши?

— Нет. Мои — нет.

Его чересчур откровенное признание настолько шокировало Александру, что она просто потеряла дар речи. Заметив ее реакцию, герцог медленно расплылся в улыбке.

— Я уверен в том, что нужно быть прямым, мисс Болтон, — сказал он, — потому что тратить время на пустые намеки, как мне кажется, довольно легкомысленно. Я очарован вами. А вы, полагаю, очарованы мной. Принимая во внимание обстоятельства, в которых мы с вами находимся, я не понимаю, почему вы так сопротивляетесь развитию наших отношений… если, конечно, вы не без ума от сквайра.

Он открыто предлагал внебрачную связь! Александра поверить не могла, что Клервуд продолжает изъясняться предельно откровенно. Она тяжело, прерывисто задышала. И что он подразумевал под «обстоятельствами»?

— Что вы чувствуете к сквайру? — Его взгляд по прежнему был твердым, а в голосе теперь слышалась ирония.

Так этого наглеца забавляют серьезные ухаживания другого мужчины?

— Мои чувства к сквайру Денни вас не касаются, — отрезала Александра. Она старалась казаться непреклонной, но в висках настойчиво стучала мысль: а если он не отступит, не откажется от своих знаков внимания — что тогда ей делать?

— Я считаю, что это — как раз мое дело, — тихо заметил герцог.

Александра снова шумно выдохнула, потрясенная новой дерзкой репликой. Кажется, Клервуд все уже решил — за себя и за нее! Его совершенно не волновало то, что она была аристократкой, настоящей леди — даже при том, что грош цена была теперь ее доброму имени. В сознании снова замелькал яркий образ: лицо Клервуда рядом с ее собственным лицом, в тот самый момент, когда он держал ее в объятиях на балу. Паника охватила Александру, все тело запульсировало, запылало. Естественно, она не могла пойти на то, что предлагал герцог. Мисс Болтон была гордой, добродетельной, порядочной.

— Я оскорбил вас? Тогда позвольте мне заверить, что у меня не было подобного намерения. Большинству женщин мой интерес льстит.

Александра покачала головой.

— Я польщена, — с трудом произнесла она. — Но, ваша светлость, и оскорблена тоже.

Его брови недоуменно взлетели вверх.

— Почему мой интерес кажется вам оскорбительным?

Стараясь успокоиться, Александра объяснила:

— Ваша светлость, я нахожусь в трудном положении. Разумеется, я польщена вашим вниманием — да и какая женщина отреагировала бы иначе? Но вы неверно истолковали мою ситуацию — за что я совсем вас не виню, — и именно поэтому я пытаюсь отклонить ваши ухаживания.

Эти серьезные речи явно веселили Клервуда.

— Теперь вы будете со мной нянчиться, что то растолковывая? Если честно, ваш отказ только раззадоривает меня! Обычно женщины бросаются целовать землю, по которой я хожу!

Александра сомневалась, что когда либо прежде этому донжуану хоть кто то отказывал!

— Я действительно не хочу отвергать вас совсем, — прошептала она, чувствуя, как снова неудержимо бьется сердце.

Он опять удивленно приподнял брови:

— А что, можно отвергнуть мужчину частично?

Александра едва могла говорить.

— Мы можем стать друзьями.