Я только хмыкнул в ответ и двинулся за провожающей. Аоки подождала меня возле мужских раздевалок. В раздевалке я быстро переоделся, сложил вещи в шкафчик. В красной юкате я бросался в глаза, но мне только это и нужно — когда одежда привлекает внимание, на лицо долго не смотрят.

В моём мире даже был такой случай ограбления, когда грабитель ворвался в банк, навел пистолет на кассира и заставил того сложить все деньги в мешок. После этого забрал мешок и удалился. В банке было много женщин, но почти никто не смог описать лица грабителя. И всё потому, что этот находчивый чувак был голым. В то время ещё не были распространены видеокамеры, поэтому грабителя так и не смогли найти.

Я сложил вещи в шкафчик и взял с собой только приготовленное загодя бэнто.

А что? Я же был настолько беден, что не мог себе позволить еду в ресторанах и кафе. Аоки ничего не сказала, просто повела меня за собой.

Мы прошли мимо кафешек, в которых люди сидели как на подушках возле низеньких столов, так и на европейский манер — на стульях возле обычных столов.

Мощеные камнем дорожки привели нас в зону комнат для отдыха. В каждой комнате были кровати для отдыха, низенькие столы, шкафчики для вещей и небольшие сауны на двух-трех человек. За отдельной ширмой скрывался душ и туалет. Всё чисто и максимально стилизовано под манер древнего Токио.

Это я успел выяснить загодя, поэтому и взял с собой бэнто.

— Господин Хара находится здесь, — с легким поклоном сказала Аоки и показала на дверь.

— Благодарю вас, Аоки-тян. И передайте Ситоки большое спасибо за приятное общение, — сказал я в ответ.

Девчушка хихикнула, закрыв рот ладошкой, и убежала прочь. Я же постучался в комнату отдыха господина Хара.

— Да-да! — послышалось в ответ.

— Здравствуйте, господин Хара! — я подпустил дрожания в голос. — Это Кента Итаку. Мой папа говорил, что вы хотите послушать, как я пою?

— Заходи мой мальчик, заходи! — ответил мужской голос.

Я несмело потянул дверь на себя, поклонился и прошел в комнату.

На кровати сидел пожилой толстяк, которого я сразу же узнал по фотографиям из сети. Озэму Хара. Красное лицо походило на блин и было также изрыто кратерами. Венчик черных волос венчал обширную лысину также, как любой закрытый каток облегают бортики безопасности. Носик пуговкой был почти скрыт за двумя холмами щек. Из шелковой юкаты выглядывала седоватая поросль.

Я быстро огляделся по сторонам. Столик уставлен закусками. Среди залежей яств возвышались две бутылочки сакэ. За стеклянной дверью сауны горел свет и от неё едва ощутимо несло теплом, значит, сауна греется. В комнате был только Озэму.

— Проходи, мой мальчик, проходи. Что это у тебя в руках? — со слащавой улыбкой проговорил Озэму.

— Это мой бэнто, — застенчиво произнес я. — Я не успел покушать и взял с собой.

— Да? А что там у тебя? Ого, грейпфрут, кусочки курицы в соусе терияки, рис и имбирь… Ммм, должно быть это всё вкусно? А можно попробовать?

Он взял мой обед и начал разглядывать так, как будто это были редкие швейцарские часы. Вот же проглот — у самого стол от еды ломится, а он норовит у пацана последнюю еду забрать!

Я подавил усмешку. Как же предсказуемы люди навроде этого старика — всегда падки на чужое. В принципе, в расчете на это я и взял любимое лакомство Хара. Информация про курицу в соусе мне добыла Мизуки. А уж грейпфрут… Это было моим особенным оружием против старика.

Подобно бедному родственнику, я стоял возле входа и смотрел, как этот жирный кабан очищает бэнто. Он слопал обед в два захода, а после обтер масляные пальцы о юкату.

— Ну, чего же ты стоишь, мой мальчик? Может быть, ты устал и хочешь присесть?

Рука похлопала по кровати рядом. Вот же злодей, пожрал и сразу к соблазнению? Ну уж нет, засранец, мне нужно немного времени, чтобы спрятанные в грейпфруте лекарства достаточно хорошо подействовали.

Надеюсь, что вам никогда не придется принимать препарат под названием «Виагра». Надеюсь, что у вас всё всегда будет хорошо. Но если всё-таки наступит такой период, то будет лучшим запомнить, что никогда не следует принимать этот препарат вместе с грейпфрутом или грейпфрутовым соком, так как данный фрукт значительно усиливает фармакологический эффект, что может привести к проявлению осложненных побочных эффектов и даже к передозировке.

А у меня, кроме «Виагры» в этом фрукте были спрятаны и ещё некоторые лекарства…

Но мне нужно выиграть время…

— Может быть я лучше спою? — спросил я.

— А давай. Садись рядом и пой. Знаешь, Кента-кун, если ты мне понравишься, то перед тобой откроются лучшие площадки страны. Ты сможешь выступить перед самим императором. Ты же любишь нашего императора?

Я неуверенно кивнул.

— Садись, чего ты встал?

— А можно я спою вон в том кафе? — я показал на кафешку рядом.

— Зачем? — уставился на меня Озэму.

— Чтобы показать вам, что я не боюсь выступать на публике. Вы же так говорили папе? Говорили, что если я не испугаюсь толпы, то могу далеко пойти.

Конечно же старый хрен ничего подобного не говорил Итаку. Но разве мог он отказаться от продолжения игры в гениального продюсера?

Тем более, что всё это займет от силы десять минут, а потом Озэму вернется обратно и начнет «подписывать контракт» с мальчишкой.

— Да, пойдем, малыш. Я думаю, что ты выступишь с честью.

Он поднялся со своего места и дружески обнял меня за талию. Я едва не втащил ему с локтя по оскаленным в улыбке зубам. Сдержался только испуганно напрягся, а потом расслабил мышцы. Похоже, что Озэму это понравилось…

— Сейчас схожу в уборную и тогда пойдем, послушаем тебя. Думаю, что ты поешь, как соловей, — сказал Хара и отпустил мою талию.

Пока он журчал за ширмой, я быстро скользнул к сауне и поставил терморегулятор на максимум. Когда мы вернемся, там будет миниад. То, что нужно.

Со стола взял две виноградины и засунул их себе за щеки. Чуть удлинил нос, вытянул уши. Заставил волосы улечься аккуратно, как будто смазанные гелем. Узнать Кента Озэму мог, но вот другие посетители ни за что бы не узнали меня. Всего лишь несколько штрихов и я стал другим мальчиком.

— Ну, идем, мой маленький соловей. Мне так хочется услышать, как ты вскоре будешь петь, — проурчал Озэму, когда вышел из-за ширмы и снова потянулся обниматься. — Ой, а что это с твоим лицом?

Даже не помыл руки. Меня едва не передернуло. С трудом, но я это вытерпел. Старику явно не хотелось никуда выходить, но если он «так говорил», то можно и потерпеть.

— Я взял две виноградинки, — ответил я, вытащив заготовки из-за щек. — Очень кушать хочется. Нет-нет, не надо показывать на стол. С вашего позволения, я сначала спою, а потом поем.