Вся эта возня ей в радость, она любит летать. Любит сложить в чемодан что-нибудь такое, «нужное». Любит вызвать такси, а потом, ожидая его, сидеть дома и предвкушать полет. Любит выходить из квартиры, закрыв ее на все замки: верхний и нижний. А потом выходить на улицу, в полную темноту.

Они спускаются, садятся в небольшую «машинку», да, именно в уменьшительно-ласкательной форме представил ее водитель.

— И куда вы поехали! Ночью-то, — дружелюбно (насколько это возможно в три часа ночи) спрашивает он.

— Ну, если мы скажем, что в Антарктиду, боюсь, вы не поверите, — тут же находится Аня. Он усмехается.

Впервые за всю Иркину жизнь таксист молчит! Да и они не горят желанием рассказать о себе. Им хочется сохранить это ощущение. Ощущение полной гармонии.

На улице тепло. Аня почему-то, всегда ощущает его, это тепло. Будь то душный летний день, вечер всегда наступит ярко-огненным закатом и теплым ветерком, который коснется выгоревшей травы. Будь то зимний день с морозным колючим воздухом и вьюжным, свежим ветерком, всегда придет вечер, когда с улицы мы забежим домой, протрем запотевшие окна, увидим лишь белые-белые просторы. Вдохнем свежий запах ёлки и согреем руки. Станет тепло.

Сейчас ей тоже тепло. Когда они с Ирой заходят в квартиру из холодной наружности, с осени, где ветер рвет и гоняет уже порванные и истасканные листья, где чернеющие ветви остриём рассекают небо, становится тепло. И можно налить себе чашку горячего чая и улыбнуться непогоде из окна. Обнимая любимую, Аня чувствует, как ей хорошо. И она знает, что, когда придет Чарли из музыкалки, они все вместе пойдут на каток. И снова станет тепло. Пусть и парадоксально.

30.11.2021