Трехметровый кирпичный забор трудно назвать надежной оградой. Железная калитка в кирпичной арке — тоже не сейф. На калитку искательницы приключений не обратили внимания. Сработали быстро и четко. Одна встала у ограды, вторая взлетела ей на плечи и тут же оседлала горб забора, то же самое сделала следующая, а потом подали руку последней. Через полминуты козочки были уже по другую сторону ограды.

Возле дома задумались. Решетки на окнах, и дверь серьезная.

Катя глянула на крышу и тут же услышала Танин голос:

— Через каминную трубу я не полезу. Олеся хихикнула:

— Там слуховое окно, дурочка.

— Ласкательное от дуры. А чего от вас еще услышишь? Сами лезьте.

— Полезем, не бойся. Тебя через дверь пропустим.

— А я и здесь подождать могу. Если найдете там архив, сопоставимый с библиотекой имени Ленина, то позовете — приду на помощь.

Катя хотела что-то сказать, но Олеся одернула ее:

— Оставь. Без нее справимся.

Олеся взобралась на крышу по водосточной трубе, как по лестнице, будто всю жизнь только этим и занималась. Трудности возникли наверху. Крыша оказалась очень крутой и была покрыта черепицей. Кроссовки скользили. Пришлось их снять, связать шнурки и повесить себе на шею. Пальцы ног и рук цеплялись за каждый выступ. Олеся стиснула зубы и поползла боком, словно краб, от трубы к слуховому окну. Пару раз она все же срывалась, но до падения дело не дошло. Сдаваться девушка не собиралась и падать в грязь лицом тоже. Каждая из них считала себя лучшей. Это понимали тренеры, режиссеры и постановщики трюков, а потому всем давали одни и те же трюки. Никто не выделялся. Фокус заключался в синхронности исполнения, а не в сложности. Вот почему они работали вместе много лет, и никто никому не завидовал. Только здесь не цирк. Жизнь продиктовала им другие условия. В одном случае Татьяна блестяще справилась с заданием. Выбилась в лидеры. Второй случай по сложности значительно проще. Выглядеть недотепой глупо и смешно.

Наконец-то она дотянулась до карниза и уцепилась за него.

Отдышавшись, Олеся подтянулась, присела на узкий карниз и толкнула раму вовнутрь. Окно открылось. Она достала фонарик и осветила чердачное помещение. Как ни странно, тут было чисто. Дом новый, пыль и паутина еще не атаковали жилье.

Надев обувь, Олеся спрыгнула на дощатый пол и закрыла окно. Ни хлама, ни ломаной мебели. Дверь, ведущая в дом, оказалась запертой, но стоило ударить по ней плечом, как слабенький крючок отлетел вместе с шурупами.

Крутая лестница вниз. Второй этаж представлял собой балкон, от которого шли две двери в комнаты. Здесь помещались только стеллажи с книгами и узкий проход. Резные перила предохраняли от падения вниз, если вдруг тебя качнет в сторону после лишнего стакана спиртного. А судя по столику на колесиках и бутылках, уставленных на нем в тесном соседстве со стаканами, хозяин любил огненную жидкость.

Первый этаж походил на кабинет. Одна огромная комната, посередине — диван, столик и два кресла напротив. На стене висела плазменная панель. Колонки, видеоаппаратура, сплошная техника кругом и повсюду. В углу огромный стол с компьютером. Три экрана. Полно деталей, технической литературы, дисков и дискет. Что тут можно найти? Черт голову сломает.

Катя и Таня сидели на крылечке и курили. В черных одеяниях, с рюкзачками они очень напоминали киношных героинь, только масок не хватало.

— Мне, Катька, твоя логика непонятна. Ну как мы можем увязать этого типа с нашими мужьями? Только тем, что он работает в той же конторе? Но там многие друг друга даже не знают.

— Хочу тебя расстроить, Танюша. Паша Митрошкин хорошо знал твоего благоверного Ванечку. Митрошкин — компьютерный фанат и постоянно ездит на Митинский рынок. Я за ним следила. Ванюша твой тоже там часто бывал. Я показывала его фотографию продавцам, с которыми якшался Митрошкин. Так вот. Их не раз видели вместе. А судя по программам, которые они покупали, ребят интересуют чужие компьютеры. Митрошкин покупал жучки, устанавливаемые в телефонные линии. А значит, он мог прослушивать кого хочет.

— Ты думаешь, этот тип мог быть их сообщником?

— Ничего я не думаю. В сообщниках ребята не нуждались, а наводчик у них был. Они слишком долго жили изолированно от всего света. Самим добыть нужную информацию им негде. Кто-то должен был подбросить им стоящую идею, и они на нее клюнули. Существуют предложения, от которых очень трудно отказаться.

— Уже слышала.

— Нам нужны подтверждения. Факты. Иначе мы не тронемся с места.

Дверь распахнулась, и на пороге появилась Олеся.

— Наконец-то! — воскликнула Таня. — А мы думали, ты там спать завалилась.

Катя рассмеялась.

— Мстительная баба. Ладно, Танюха, сиди здесь на шухере. Если что, нажми на кнопочку звонка.

Катя скрылась за дверью, и раздался щелчок замка.

— Психопатки! Таня достала новую сигарету.

Свет зажигать не стали — несмотря на то, что на окнах были опущены жалюзи, хватало мощных фонарей. Обыск проводили неторопливо, скрупулезно. Катя занялась письменным столом, Олеся перебирала книги на балконе второго этажа. Знать бы что искать? У Митрошкина на столе, полках и в ящиках в беспорядке валялось бесконечное количество компакт-дисков, аудиокассет и дискет. В обычном письменном виде он ничего не хранил. Проверить диски на компьютере невозможно — Катя плохо разбиралась в технике. Играть в «стрелялки» и раскладывать пасьянс она умела, но на этом ее познания в области компьютерных технологий заканчивались. На аудиокассеты можно записать голоса. Вряд ли они могут содержать в себе важную информацию. Впрочем…

На дне ящика стола лежала коробка из-под кубинских сигар, а в ней четыре кассеты, перетянутые резинкой. Почему он держал их отдельно и так бережно хранил, учитывая, в каком виде хранятся другие кассеты? Соблазн был слишком велик, и Катя переложила упаковку в свой рюкзак. Теперь уже не имело значения, заметит он пропажу или нет. Второго случая собрать компромат у них не будет. Надо брать все, что плохо лежит, а разбираться будем потом. Катя обнаружила несколько дисков, также связанных вместе. Все, что не валялось, а аккуратно хранилось, Катя складывала в свой рюкзачок.

Олесе везло больше. Сначала ей попадались книги, в страницах которых хранилась заначка. То сто долларов, то пятьсот, но деньги она не брала. Одно дело компромат, другое дело воровство. Компромат конфискуют, а деньги воруют. Некоторые книги оказывались бутафорскими. Картонные коробки с книжными корешками. И опять деньги. В одной из них она нашла пистолет. Оружие — улика, и его надо конфисковать. Взяв пистолет за ствол, Олеся осторожно переложила его в рюкзак. В художественном альбоме Сальвадора Дали девушка нашла сложенную в несколько раз схему. Раз ее спрятали, значит она имеет для хозяина определенное значение и подлежит конфискации.

Действовали похитительницы тихо и между собой не переговаривались. Урожай конфискованной информации разбирать будут дома, а сейчас его надо собрать и уйти. Если Митрошкин как-то связан с убийством ребят, то они это докажут. Один пистолет чего стоил! В любом случае хозяин дома что-то знал, но был уверен в собственной неуязвимости. Его даже на допросы не вызывали, вот он и расслабился раньше времени.