– Если Ми-восемь используются и в армии, и в МЧС, то «крокодилы» – это только боевые машины. Понимаешь?

– Да мало ли? – Мансур улыбнулся. – Вдруг думают, что здесь теракт?

– И не говори… – Егерь попытался расслабиться. – Дай-то Бог. Только я хочу кое-что предложить. Так, на всякий случай.

– А именно? – Наташа откинулась на спинку сиденья. – Хочешь перестраховаться?

– Ну да.

– Да что вы хотите предложить-то?

Егерь задумался. Положил руки на баранку, отбил четкий ритм пальцами. Мансур поразился: неужели этот жесткий мужик нервничает?!! Из-за чего?

А тот тем временем достал сигарету и вышел из автомобиля, позвав с собой жену. Юноша, подумав, тоже выбрался наружу и подошел к ним:

– Да что такое-то?

– Не по себе мне. – Егерь затянулся. – Не должны тут боевые вертолеты летать, понимаешь? Странно это все.

– Ну и чего делать-то? Назад поворачивать? – Мансур закипел.

– Успокойся. – Наталья подошла к парню и взяла его за руку. – Если он говорит, что что-то не так, значит, так оно и есть. Понимаешь?

– Нет, знаете ли, не понимаю. Вот там, – Мансур ткнул рукой себе за спину, – творится черт-те что. Оттуда мы уехали, спасибо вам обоим. Впереди что-то вас напрягает. Так давайте примем решение, что нам нужно делать, и все. Ну, какие у нас варианты, а?

– Ты прав. – Егерь бросил окурок на землю, втоптал носком ботинка. – Вперед ехать нужно, как ни крути. Ладно, посмотрим. Поехали.

«Нива» дернулась, взрывая покрышками влажную, рыхлую землю, и поехала вперед. Вдали показались пологий песчаный берег реки, густо заросший камышом, и старый, но все еще крепкий мост на опорах из толстых стальных труб. Машина вкатилась на чуть прогнувшееся покрытие.

Мансур выглянул в окно, всматриваясь в воду. После всего, что произошло ночью, от реки тоже можно было ожидать любых сюрпризов. Крокодилам или еще каким-нибудь плезиозаврам он бы уже не удивился. А также русалкам, водяным и прочим ихтиандрам вкупе с гигантскими морскими спрутами. Но река была спокойна, текла себе и текла, перекатываясь небольшими ленивыми волнами. Разве что вода в ней стала более зеленоватой, с преобладающим темным, различимо илистым цветом. И тут парня чуть было не согнуло в приступе рвоты.

По течению пронесло распухшее, землистого цвета тело с широко распахнутыми глазами. И казалось, что они, глаза эти, смотрят прямо на него, впиваясь мутными белками с черными точками зрачков в лицо Мансура, стараясь запомнить.

– Фу-у-у… – Позеленевшее лицо Натальи говорило о том, что ей тоже несладко. – Ну надо же так напоследок…

Егерь ничего не сказал, смотря прямо перед собой и настороженно прислушиваясь. Переехав мост, автомобиль остановился. Егерь вышел и неторопливо направился в сторону кустов лещины. Достал предварительно из бардачка старый, исцарапанный бинокль. Накинув капюшон ветровки на голову, ввинтился в заросли, мгновенно став невидимым со стороны.

– Ни хрена себе… – протянул Мансур. – А чего это он?

– На разведку пошел. – Наташа тоже вышла из машины. Присела несколько раз, восстанавливая кровообращение, так как ехали все-таки долго. – Привычка, ничего не поделаешь. Сейчас придет, доложит обстановку. И тогда мы поймем, чего дальше делать.

– А… – Парень кивнул головой, хотя на самом деле ничего не понял. – Ждем, значит?

Женщина ничего не ответила. Присела на порожек «Нивы», задумчиво подперла ладонью лицо и стала смотреть в сторону соседнего пригорка. От нечего делать Мансур тоже посмотрел на этот пригорок и попытался понять: что же в нем странного? Как будто отпечаталось что-то на сетчатке и тут же пропало. И, сколько он ни старался, понять так и не получилось. Помятуя о странных штуковинах, встреченных по дороге, он даже обрадовался тому, что не придется подходить к пригорку и пытаться разобраться на месте. Хватит с него непоняток. Мансур повернулся к Наташе: неужели она тоже что-то заметила?

Оказалось, что да. В руке женщина уже держала пистолет.

– Видишь?

– Да. Странное что-то. Никак не могу разглядеть, чего там.

– Самое главное, чтобы оно к нам не сунулось, вот что.

– Что не сунулось? – Егерь бесшумно возник рядом с карабином на изготовку. К которому, кстати, успел прицепить неизвестно откуда взявшуюся оптику.

– Вон там, на холме. – Наталья показала стволом пистолета. – Заметил?

– Ну да. Пока не двигается, и хрен с ним. Мальчишка там сидит. Я его в бинокль увидел. С медведем, правда.

– С каким медведем?! – Женщина оторопело взглянула на мужа.

– Большим, бурым. Короче, команда, слушайте сюда. Прямо перед Ключами – куча военных. Сюда они почему-то не суются, и это мне как раз не нравится. По идее, исходя из тактических соображений, именно здесь нужно было секрет выставить. А его нет. А что это означает?

– Что? – Мансур непонимающе уставился на него.

– Что все плохо. Что либо карантин уже вводят, либо еще что-то. И вот этот кусок считается уже запретным. Если честно, опасаюсь я, как бы по нам стрелять не начали. Мансур, ты пойми меня правильно – не хочу туда идти. Пока во всяком случае. Понимаю, что Наде твоей помощь нужна, но я не один. Наташа мне родной человек, и мне не очень хотелось бы, чтобы в нее стрелять начали, как в зараженную. Может, немного подождем, парень?

– Я не буду ждать… – Татарин упрямо покачал головой. – Наде плохо, она до сих пор в сознание не пришла. Что мне ждать? Когда она умрет, и с ней мой, слышишь ты, лесничий, мой ребенок!!! Да с какой стати в нас кто-то стрелять станет?! Тебе просто мозги на службе твоей отбило, вот и все! Не хочешь помогать – не надо. На руках донесу. Если там, как ты говоришь, военные, значит, там и врачи есть. Какие-никакие, а врачи. Поможешь довезти или нет?

Егерь посмотрел на разъяренного парня и отрицательно покачал головой.

Мансур, не глядя на него, пошел к «Ниве». Наташа открыла рот, но муж взглядом заставил ее замолчать. Тем временем парень вытащил девушку из салона. Вскинул обмякшее тело на руки и зашагал к повороту, который вел к селу. Мимо тех, кто вытащил их из разбитой машины и спас от верной смерти, он прошел, все так же не оборачиваясь.

– Молодой он еще… – Егерь сплюнул и снова полез на холм. – Глупый.

Наталья ничего не ответила. Может быть, ее муж и поступил некрасиво, может быть. Но она знала, что он никогда не принимал тех решений, которые могли бы привести к плохим последствиям.

Мансур шел вперед, стараясь держать Надю так, чтобы ей было удобно. Она дышала тихо-тихо. А парень уже начал уставать, и ему приходилось дышать тяжело и глубоко. Пот, поначалу выступавший лишь небольшими каплями, теперь тек непрерывно, заливая в глаза. Приходилось постоянно моргать, отгоняя влажную пелену. Руки начали трястись, тело девушки, безвольное и обмякшее, тянуло их вниз. Но Мансур продолжал идти, стараясь не спотыкаться, чтобы, не приведи Аллах всемогущий, не уронить ношу.