— Ветер появится тогда, когда появится, — сказал Янош. — У нас достаточно еды и питья. Донимает только жара. Скоро Тедейт благословит нас. Наверняка он сейчас занят хлопотами о тех, кто оказался в настоящей опасности. Вскоре он обратит внимание и на нас. Разве не призывал его ориссианский воскреситель? А Тедейт никогда не игнорировал мольбы благословенного жреца. А теперь занимайтесь своими делами.

— Вы слышали, дети шлюх? — вскричал Л'юр. — Работы полно, чтобы убить время. А если кто не знает, чем себя занять, так я подыщу ему работенку.

Моряки разошлись, некоторых из них Л'юр заставил ведрами набирать морскую воду и окатывать, охлаждая, палубу. Я поискал взглядом человека с отрезанным ухом, который обвинял меня, но не увидел. Янош спрыгнул с бочонка, и мы вместе подошли к Кассини. Лицо у воскресителя было белым, а глаза настороженно забегали, когда мы приблизились.

— Что же ты делаешь, приятель? — сердито спросил Янош, отбрасывая в сторону привычное уважение к воскресителю. — Я ведь выдал тебе весьма приличную сумму, даже сказал, где можно купить самых хороших духов ветра. Почему же ты не послушался меня?

Кассини пожал плечами. Ответить ему было нечего.

— А я скажу, что ты сделал, — заявил Янош. — Ты решил купить то, что подешевле, а остальное прикарманить. Ты решил, что настолько способный, что и с этой дешевкой сможешь получить хороший ветер. Я прав?

Кассини по-прежнему молчал. Но, судя по выражению его лица, можно было не сомневаться, что Янош попал точно в цель. И теперь внутри Кассини злоба боролась с чувством вины. Это нам было ни к чему. Обманщик или нет, дурак или нет, но Кассини нам был нужен. В нашей компании он оказался согласно закону Ориссы и могуществу Совета воскресителей и должен в ней оставаться, пока мы не вернемся домой.

— Я уверен, это всего лишь ошибка, Янош, — сказал я. — Может быть, он просто ошибся адресом, когда искал лавку.

Кассини ухватился за эту мысль.

— Да, да, — сказал он. — Я был уверен, что попал туда, куда мне сказали. И заплатил полную стоимость. Я виноват в том, что ошибся.

— Ладно, не надо переживать, — сказал я. — Мы все еще наделаем ошибок в этом путешествии. И, пожалуйста, простите капитана Серый Плащ за то, что он сорвался. Нас всех вымотала погода.

Янош понял, куда я клоню, и быстренько переменил тему разговора:

— Пожалуйста, простите мне мою грубость… и эти дурацкие обвинения. Должно быть, я перегрелся.

— Ну что вы, — сказал Кассини. — Все забыто.

Мы улыбнулись друг другу и пошли вниз перекусить. Но по вымученной улыбке Кассини я понял, что слова Яноша не забыты.

Обещанный Яношем ветер не объявился, и дни нашего несчастья продолжали тянуться. «Киттивэйк» дрейфовала с обвисшим парусом, а мы, где только могли, отыскивали тенек и ложились там, дыша как собаки с высунутыми языками. Однажды, сидя под тентом за кувшином вина с Яношем, я вспомнил тот вечер, когда Лито и его бандиты устроили мне засаду у таверны и мы познакомились с капитаном.

— Ты только подумай, Янош, — сказал я. — А ведь мои волосы приносят удачу. Хотя из-за них я и попал в когти Мелины, неудачей это можно считать лишь на первый взгляд. Пути судьбы непредсказуемы, и из-за этой якобы неудачи я познакомился с тобой и теперь вот отправился это путешествие. Да само наше знакомство является жуткой удачей. Если бы ты не шатался по переулкам в поисках, где бы отлить, Лиго наверняка убил бы меня.

Так я пытался развеселить его, но Яношу явно было не до веселья. Напротив, он нахмурился, думая о чем-то, и то, что он наконец сказал, поразило меня:

— Должен со стыдом сказать, что та наша встреча не была случайной. И думаю, настало время во всем признаться — Он сделал большой глоток вина. — После того как ты в таверне отказался от безопасной компании сержанта Мэйна, он пришел ко мне. И сказал, что, похоже, у молодого человека благородного происхождения какие-то неприятности. Правду сказать, я в ответ лишь рассмеялся. Что мне за дело до сынков богачей?

Он внимательно посмотрел на меня. Но я молчал, сбитый с толку этим запоздалым признанием.

— Но затем я подумал, что это, может быть, та самая возможность, которую я ждал, — продолжал он. — Видишь ли, с того самого дня, как я прибыл в Ориссу, я постоянно искал тех, кто помог бы мне с экспедицией в Далекие Королевства. Я не был уверен, тот ли ты человек, который мне нужен, но решил рискнуть.

— Так, стало быть, ты меня просто поджидал на улице у таверны? — спросил я.

Янош кивнул:

— Я должен был бы после первых же слов Мэйна вступиться по долгу службы или из благородных побуждений, но со стыдом признаюсь, что руководили мною лишь эгоистические цели.

Это признание меня растрогало. Янош раскрылся передо мной с еще более человечной стороны. Я ни секунды не сомневался, что с этого момента наша дружба обретет настоящую, честную опору. А иначе, зачем ему было признаваться? Ведь, признаваясь в не совсем благовидных поступках, он не мог добиться для себя никакой выгоды. С той поры, когда мой жизненный опыт еще никак не мог мне ничем помочь, я узнал, что мужчины и женщины в своих поступках руководствуются многими мотивами. В тот момент я поверил, что теперь-то уж Янош действительно мой друг, он ведь мог и просто скрыть все это от меня. Ведь он был одержим навязчивой идеей.

Я налил еще вина, а новая интересная тема заставила забыть о жаре.

— Спасибо тебе за это, — сказал я. — Только сильный человек может признаваться в своих ошибках.

Янош облегченно рассмеялся.

— Ошибок у меня больше, чем силы, — сказал он. — Но я благодарен тебе за эти слова.

— Ты исключительный человек, — сказал я. — Моя сестра назвала тебя сумасшедшим и опасным. А моя сестра редко ошибается. Расскажи мне о себе, если можешь. Ведь все, что я знаю, это просто слухи или несколько намеков которые ты обронил. И вообще, что ты ощущаешь тут, сидя рядом со мной и ожидая ветра от ленивого бога?

Янош помрачнел. Я подумал, что оскорбил его своим богохульством. Но его слова вновь потрясли меня.

— Будь прокляты все боги, — резко сказал он. — Они никогда не появляются в нужный момент. И приходят тогда, когда все кончилось, и самым катастрофическим образом. Не надо зависеть от богов, Амальрик. Поскольку они так же коварны и небескорыстны, как и демоны.

Такого богохульства я еще не слышал. А Янош продолжал:

— Позволь рассказать тебе о тех, кто доверялся богам, вместо того чтобы полагаться на себя. Как ты знаешь, моя мать была дочерью благородного ориссианина, а отец, когда они встретились, принцем из Костромы. Когда он вернулся со своей невестой домой, его отец умер, и население готовилось объявить его королем. Это была тяжкая ноша, быть королем, а у него имелись и братья, готовые нести эту ношу, но народ хотел его… И с огромной неохотой он согласился.

— Как это, неужели с неохотой? — подивился я.