— Хорошо? — переспрашиваю. Касаюсь руки мужа и заглядываю ему в глаза, которые сейчас красиво подсвечены ночной иллюминацией города. — Саид, ты уверен?

— Я не понимаю о чем ты, Теона, — тяжелеет его голос, — но отвечу в последний раз. Если я сказал, что никаких левых женщин в моей жизни параллельно с семьей не будет, значит так и есть. Я достаточно уважаю свои решения. И если я не с тобой, значит я работаю, где бы я ни был.

— Ты был в какой-то бане, — восклицаю и обхватываю себя руками за плечи. — С каких пор там работают?

— Вот оно что, — ухмыляется муж, — как узнала?

— Штрих-код от веника на пиджак налип, — отвечаю нехотя. Ей Богу, улика как в дешёвой мелодраме.

— Поверь моему опыту, — вздыхает Саид, — Все самые важные договора и решения по прежнему принимаются в нашей стране не в кабинетах, а в банях и саунах. Именно этим я и занимался.

— И ты больше ничего не хочешь мне сказать? — спрашиваю робко.

— Например? — Саид кидает на меня тяжёлый взгляд и снова возвращает внимание к дороге.

— О таблетках, — напоминаю.

— Я услышал твоё решение, — сжимает он руль. — Не согласен с ним. Но признаю твоё право. В свою очередь буду стараться его изменить и обещаю, что больше никогда не буду угрожать тебе ограничением свободы.

Так просто? Я даже замираю, не веря, что всего за несколько предложений мы исчерпали наш двухдневный скандал, который выпил столько сил.

— Спасибо, — шепчу и в порыве чувств прижимаюсь к плечу мужа. — Большое тебе спасибо. Я тоже обещаю, что когда немного приду в себя, обязательно попрошу у тебя малыша. Даже двух, если захочешь, — добавляю смущенно.

— Завтра вместе посмотрим, что там твои дизайнеры накалякали, — обещает Саид мягко. — И пусть рабочие преступают.

Он находит мою руку и, больше ничего не говоря, переплетает наши пальцы в замок. Особенно красиво смотрятся те, на которых надеты обручальные кольца… Мое слабовольное сердце снова заходится от чувств к этому мужчине.

А ночью я позволяю себе ещё одну слабость и не могу ничего возразить, когда со мной так качественно занимаются сексом, будто я уже попросила о детях. При чем сразу о двойне. Просто люблю мужа в ответ, стараясь доставить ему удовольствие не меньше, чем он мне.

На следующий день за завтраком мы действительно выбираем один из предложенных вариантов оформления дома и даже успеваем встретиться с дизайнером, чтобы подписать договор и обговорить принципиальные детали. Несмотря на воскресенье, я жду, что после этого Саид, как всегда сорвётся на работу, но он меня удивляет.

— Раз твоя подружка временно вышла из строя, — говорит он, когда мы выходим из кафе и садимся в машину. — Предлагаю купить тебе платье для дня рождения дяди Назара вместе. Что скажешь? — поворачивает ключ в зажигании и смотрит на меня.

— Я не против, — качаю головой, — но у тебя точно есть время?

— Точно, — уверенно отвечает муж и морщится от настойчивой красноречивой вибрации в кармане. Достаёт телефон, зажимает кнопку выключения и кидает аппарат в подстаканник. — Точно. Выходной у меня. Но на неделе буду приходить не раньше девяти.

Я взвизгиваю, как маленькая девочка, и кидаюсь ему на шею, получая свои мягкие законные поцелуи в губы.

— Ты очень сегодня красивая, — шепчет Саид. — Я едва сдерживаюсь, чтобы не совратить тебя прямо в машине.

— Спасибо, — отвечаю смущённо, а сама мысленно фыркаю. Потому что ради этих слов в свой единственный выходной я проснулась по будильнику и провела целый час в ванной. Быть красивой женой — это, оказывается, тяжкий труд. Даже в моем возрасте.

В салоне муж предлагает мне на выбор несколько вариантов платьев. Мне очень хочется купить открытое на тонких бретелях с шелковой накидкой. Я долго кручусь в нем перед зеркалом, не желая расставаться, но в итоге делаю выбор в пользу другого. С закрытыми плечами, юбкой в пол и длинными газовыми рукавами с красивыми манжетами. Я ж жена.

— Вот это, упакуйте, пожалуйста, — подаю его продавцу из-за занавески примерочной, переодеваюсь в свою одежду и выхожу в зал.

Саид расплачивается на кассе, забирает со стойки пакеты, и только когда мы выходим на парковку, я понимаю, что их два.

— А что во втором? — Спрашиваю Саида.

Он раскрывает ручки, и я вижу на дне пакета то самое платье на бретелях.

Поднимаю вопросительный взгляд на мужа.

— Зачем?

— Я понял, что оно тебе понравилось, — говорит будто это что-то само собой разумеющееся. — А повод придумаем.

— Спасибо, — порывисто прижимаюсь к груди мужа и прячусь в машине.

После магазина мы приезжаем в первый попавшийся парк и просто гуляем, взявшись за руки. Я пытаюсь осторожно расспросить Саида о родителях, но он съезжает с темы, гораздо охотнее рассказывая о семьях своих друзей.

— Поужинаем? — предлагает он мне возле небольшого рыбного ресторана.

Я соглашаюсь, но выбор блюд оставляю за Саидом.

Откладываю меню в сторону и скольжу взглядом по залу. На мгновение мне кажется, что возле стойки бара я вижу Амину. Я даже успеваю привстать, но тут девушка оборачивается. Конечно, это не сестра. Вздыхаю, и лезу в сумочку за телефоном.

— Что случилось? — сделав заказ официанту, интересуется Саид. — Ты чего дергаешься?

— Позвонить отцу хочу, — признаюсь. — Ты прав, они по сути мне чужие люди, но к сестре я прикипела. Она классная девочка. Да и знаешь… — сминаю в пальцах салфетку. — Это так сложно принять, что ты не нужен. И почему-то мне очень неспокойно.

— Позвони, — уверенно говорит муж. — Это в любом случае лучше, чем думать и переживать.

Я дрожащими пальцами нахожу и набираю номер отца. Подношу телефон к уху и жду длинные гудки. Уже собираюсь отключить вызов, как в трубке все-таки раздаётся небрежное «Алло.» Но только не папино. Это голос Наргизы.

— Здравствуйте, — выдавливаю из себя.

— Здравствуй, — отзывается она нелюбезно. — Отец уехал и забыл телефон дома. Что-то передать?

— Нет, ничего… — отвечаю растеряно, но под пристальным взглядом Саида даю себе подзатыльник и собираюсь. В конце концов, я родному человеку звоню! — Да, передайте, пожалуйста, что я хотела бы с ним поговорить. И буду ждать звонка.

— Вроде избавились от тебя, — ворчит трубка. — Ладно, передам, — фыркает. — Это все?

Я закипаю внутренней обидой и чувствую в себе нарастающую силу противостоять этому хамству.

— Нет, не все, — говорю уверенно. — Я хочу поговорить с Аминой. Узнать, как у неё дела.

— Амина… — начинает шипеть трубка. — Она делает уроки. Все.

Звонок отключается. Я опускаю телефон на стол и часто моргаю, чтобы не заплакать.

— Не понимаю, — шепчу. — Не понимаю, за что она меня так ненавидит.