Действительного появления в романах Ланселота именно Гавейн считался лучшим рыцарем и ближайшим советником Артура, а, возможно, и его наследником. В ряде эпизодов — например, в спасении похищенной королевы Гвиневеры, — он порой заменяет Озерного рыцаря. Имя Гавейна (в форме Вальван) было популярно во Франции и Германии уже в XI веке, что говорит о весьма раннем распространении легенд о нем. Иногда он действует независимо от Артура: например, в латинском сочинении «О воспитании Вальвания, племянника Артура» он воспитывается при дворе императора Рима, освобождает от осады Иерусалим, разбивает язычников-саксов, нападающих на королевство Артура, и только после этого встречается с королем и становится рыцарем Круглого Стола.

С приходом Ланселота и других новых героев Гавейн отошел на второй план: в его образе резче выявились отрицательные черты, такие, как жестокость, несдержанность и чрезмерное женолюбие. Он убил в поединках своего кузена Ивейна, короля Багдемагуса и еще 16 рыцарей, за что заслужил упрек Артура — что характерно, не за сами убийства, а за то, что некоторые из них совершились во время святых праздников, когда даже рыцари должны отдыхать. По этой причине Гавейн не смог ни достичь Грааля, ни вытащить меч из камня, приплывшего по реке в Камелот. Этот меч извлек Галахад, впоследствии ранивший им самого Гавейна — символ поражения старых героев в соперничестве с молодым поколением. Гавейн терпит фиаско и в других случаях: например, в «Мерлине» из Вульгаты он, попав в погоне за белым оленем в замок, случайно убивает его хозяйку. Разъяренные жители замка с позором отсылают рыцаря в Камелот, повесив ему на шею голову убитой. Однако при всем своем несовершенстве он остается одним из главных (а в отсутствие Ланселота и главным) рыцарем Артура.

Валлийская традиция дает Гвальхмаи брата Гвальхаведа («летний ястреб»), а в романах Вульгаты у Гавейна целых четыре брата: Агравейн, Гарет, Гахерис и изменник Мордред. По всей видимости, эти братья, кроме последнего, случайно зачисленного им в родственники, не имеют исторических прототипов, а их имена представляют собой фонетические варианты имени Гавейна. Главное занятие сыновей Лота в романах — кровная вражда вначале с сэром Пелинором, убившим их отца, потом с его сыновьями Тором и Ламораком, а позже с Ланселотом Озерным и его родней. В этой вражде они проявляют себя отнюдь не по-рыцарски: например, убивают Ламорака из засады, когда он, раненый и безоружный, возвращается с турнира. Гахерис, как уже говорилось, обезглавил родную мать Моргаузу, а Агравейн со своими воинами вломился в опочивальню королевы Гвиневеры, когда та принимала у себя Ланселота. Это стало последним приключением сына Лота: Озерный рыцарь зарубил его.

Позже Ланселот убил еще двух братьев Гавейна, спасая Гвиневеру от казни за супружескую измену. Это произошло случайно — как известно, рыцарей можно было распознать только по щитам, которых у Гарета и Гахериса с собой не было. Сам убийца горько сожалел о случившемся: если жестокий и коварный сэр Гахерис вряд ли мог вызвать у кого-то особое сочувствие, то сэр Гарет Прекраснорукий слыл одним из достойнейших рыцарей Круглого Стола. В Вульгату входит сюжет о том, как он после многих трудностей и сражений завоевал любовь прекрасной волшебницы Лионессы, хозяйки Замка Угроз. Эта история отчасти дублирует сюжет «Ивейна, или Рыцаря со львом» Кретьена де Труа: скорее всего, оба произведения восходят к единому фольклорному прототипу, где герой еще не носил имени Гарета. Возможно, это имя является искаженным вариантом Герайнта Думнонского, но никакой связи Гарета с Британией в романах не прослеживается.

Благородный Гавейн до последнего оставался в стороне от вражды своих братьев с Ланселотом. Однако после их гибели он громче всех требовал возмездия и возглавил армию Артура, которая отправилась в Галлию. Там он трижды сражался с Ланселотом, который каждый раз благородно прекращал поединок, когда его противник выбивался из сил. Узнав о мятеже своего брата Мордреда, Гавейн поспешил обратно и был убит в битве с мятежниками у Дуврской крепости. Еще во времена Мэлори в крепостной часовне хранился его череп, хотя в XII веке Уильям Малмсберийский сообщал, что могила Гавейна найдена в Росе, на северо-востоке Уэльса. Возможно, это место соответствует Периддону в долине реки Ди, где «Могильные строфы» из «Черной книги Кармартена» помещают могилу Гвальхмаи. По другой версии, рыцарь похоронен на юге Уэльса, в графстве Пемброкшир, где позже находилась часовня святого Гована. По преданию, этот отшельник жил на голой скале, и однажды Господь отворил для него пещеру, где святой спрятался от ирландских пиратов. Гован жил в VI веке и мог быть современником Гавейна, однако его имя, скорее всего, ирландское и означает «кузнец» (Gobhain). Гипотеза о тождестве росского отшельника с рыцарем Артура возникла только в XIX веке стараниями местных краеведов.

В Италии существует своя легенда о тождестве Гавейна со святым Галгано, канонизированным в 1185 году, через несколько лет после смерти. В Тоскане, недалеко от Сиены, до сих пор сохранился горный скит этого отшельника, где можно увидеть глыбу камня с торчащим из нее мечом. По преданию, рыцарь Галгано Гвидотти вонзил меч в камень в знак того, что отрекается от мирской суеты и навсегда оставляет то, чем жил прежде — войны, турниры и любовные похождения. Много лет он провел в молитвах, не покидая своей хижины, а еду ему приносили волки и другие звери: они же загрызли убийцу, подосланного к отшельнику дьяволом. Когда Галгано умер, его светлые волосы какое-то время продолжали расти, окружив голову святого подобием нимба. Это, как и имя Galgano (на латыни Gualganus), связывает тосканского святого с солнечным Гавейном, однако позднее время жизни рыцаря отметает всякую возможность их отождествления. Возможно, легенда о Галгано родилась под влиянием проникших на Апеннины артуровских преданий, одно из которых повествовало об уходе Гавейна в монастырь. Впрочем, местные патриоты лелеют другую версию — именно в Тоскане жил подлинный Гавейн, а с ним и король Артур.

Валлийские генеалогии, со своей стороны, утверждают, что Гавейн в конце жизни вернулся на север и правил королевством своего отца Лота (Леудона), оставив его сыну Каурдо: его потомки правили в Гододдине до 638 года. Правда, не все признают тождество упомянутого в родословных Сергвана и сэра Гавейна, да и историчность самого короля Лота сомнительна. Связь Лота, его жены Анны-Моргаузы (сестры Артура) и Гавейна повторяет ирландскую легенду о происхождении Кухулина — тоже солнечного героя, — от бога Луга и Дехтире, дочери могучего короля Конхобара. Таким образом, причислять Гвальхмаи-Гавейна к реальным соратникам Артура вряд ли стоит, хотя нет ничего невозможного в присутствии в Думнонии северного принца. Кстати, некоторые рыцари Артура вполне могли изначально попасть к нему в качестве заложников, а потом своими подвигами заслужить «вольный» статус. Другие сами являлись в Кэдбери-Камелот, чтобы служить самому прославленному воину Британии — у кельтов, выше всего ценивших славные деяния, это было обычным делом. Гость с Севера, где долго сохранялись языческие верования, вполне мог носить имя «майского ястреба», солнечной птицы — а мог и сам оказаться богом Солнца, которого лишь через несколько веков связали с Артуром не чуждые язычеству барды.

Еще больше мифологических элементов в фигуре самого знаменитого из рыцарей Артура — сэра Ланселота Озерного (Lancelot du Lac). На его историчности давно уже никто не настаивает, поскольку в кельтском фольклоре этот герой напрочь отсутствует, а имя его происходит от французского корня lance — «копье». Впервые он появился в романе Кретьена де Труа «Ланселот, или Рыцарь повозки» (около 1180 года), где рассказывается о том, как король Мелеагант похитил Гвиневеру, на поиски которой отправились Гавейн и Ланселот. Попав в засаду лучников Мелеаганта, Ланселот лишается коня и, чтобы не терять времени, вынужден согласиться на позорное для рыцаря путешествие в повозке. Преодолев множество препятствий, Ланселот спасает Гвиневеру, освобождается из плена Мелеаганта и убивает его в последнем поединке.