Цех имеет статус юридического лица с собственным зданием, гербом, штатом служащих, финансами, полицией и судом, со структурой, представленной иерархией мастеров, подмастерьев и учеников. Он объединяет в своем составе представителей одной или нескольких профессий, образуя весьма странное, на взгляд современного человека, смешение: медики, цирюльники, аптекари, бакалейщики, торговцы красками, продавцы галантереи! Правда, продавцы галантереи торгуют самыми различными товарами, в том числе лекарствами и специями, что оправдывает их объединение с аптекарями.

Старшие цехи (их было сначала пять, а потом семь) — это цех судей и нотариусов, Калимала, Лана, Пор Санта-Мария, Камбио, цех врачей и аптекарей, цех скорняков и меховщиков. Пять цехов относят к разряду средних: мясники, трикотажники и чулочники, мастера по обработке металлов, каменщики и плотники, старьевщики и торговцы бельем. Наконец, девять младших цехов: торговцы вином, хозяева постоялых дворов, торговцы растительным маслом, солью и сыром, кожевники, изготовители кирас и шпаг, слесари, инструментальщики и жестянщики, дубильщики кож, оптовые торговцы лесом, пекари и булочники.

Мир корпораций неоднороден, особенно наглядны различия между старшими и младшими цехами. Эти различия обладают свойствами, общими для идеологических представлений средневекового Запада. По мере экономического роста XII–XIII веков, ломалась трехчленная социальная иерархия периода высокого Средневековья (те, кто молится, те, кто воюет, те, кто трудится) и реабилитировалась трудовая деятельность. Однако «единство мира труда перед лицом мира молящихся и мира воюющих, если вообще оно когда-либо существовало, сохранялось недолго; произошло расслоение, отделившее верхний слой городского общества — для удобства назовем его буржуазией — от нижних слоев: с одной стороны, крупные торговцы, менялы, богачи, с другой — мелкие ремесленники, подмастерья, бедняки».[105] Кроме того, «возникли новые барьеры, основанные на взаимной неприязни, разделившие представителей одних и тех же социальных слоев, даже одних и тех же профессий».[106] Мы не говорим о пережитках прежних табу (прежде всего запрета на пролитие крови, объясняющего презрение к мясникам, несмотря на их экономическое могущество). Вместе с тем начинается эпоха, когда интеллектуальный труд ценится выше, чем ручная работа, что находит выражение в признании первого места среди старших цехов за корпорацией судей и нотариусов, а также в чувстве превосходства, характерном для представителей благородных профессий, сторонившихся мелких ремесленников и прочих трудящихся, членов так называемых arti meccaniche (цехи физического труда). И все же престиж умственного труда не должен маскировать экономической и политической реальности. Во Флоренции времен Данте господствующее положение занимают предприниматели, крупные торговцы Калималы и промышленники Ланы.

Рассмотрим подробнее цех Калимала, структура и общественная роль которого являются моделью иерархии в мире труда. Возникнув как сообщество торговцев, впервые упомянутое в середине XII века, Калимала достигает могущества во второй половине XIII века. Ею управляют четыре консула и два совета (узкий, в составе 12 человек, и широкий из 40 членов), она имеет своих служащих (камерарий, казначей, бухгалтер, синдик, прокурор, нотариусы) и несколько комиссий. Члены цеха платят членские взносы и называют себя гвельфами, иначе говоря, преданными, лояльными слугами Церкви и правительства Флоренции. Их главная забота заключается в том, чтобы охранять доброе имя корпорации. В конечном счете делается все возможное для обеспечения качества продукции, продававшейся под ее товарным знаком. Ревностно охраняя собственные прерогативы, особенно перед цехом Пор Санта-Мария, своим прямым конкурентом, а затем, чуть позднее, перед цехом шелкоделов, Калимала придает большое значение цеховой солидарности, защищает своих попавших в переделку членов (особенно тех, кто подвергается преследованиям за границей), борется против «желтой» (незаконной) работы, работы по ночам и против подстрекателей (права на объединение тогда не существовало). Помимо юридических привилегий (ни один ее член не мог быть арестован на рынке или после окончания торговли), цех пользуется своего рода приоритетом (его мера длины, окованная железом палка, считается эталоном, которому должны соответствовать все другие меры длины).

Хозяйственная деятельность Калималы осуществляется в трех сферах: крупная международная торговля, банковское дело и производство. Прежде всего она специализировалась на ввозе фландрских, голландских и брабантских сукон; их цех покупал на ярмарках в Шампани, затем подвергал тонкой обработке и окрашиванию в мастерских Флоренции с помощью красителей, в частности квасцов, привозившихся с Востока. Сукна высокого качества экспортировались во все страны Запада (в том числе во Францию и Германию) и на Восток, где их обменивали на специи и красители. Но Калимала не ограничивается торговлей сукнами. Она торгует практически всем, в том числе экзотическими товарами (специями, благовониями, изысканными тканями, украшениями), — всем тем, что относится к крупной торговле и производству. Что касается банковской деятельности, то она имела тенденцию к постоянному росту. Начав с ростовщичества (пока от нее не отделился цех Камбио), Калимала, пренебрегая запретом Церкви, постепенно переходит к ссудным операциям (от 30 до 100 % годовых, в среднем 40 %) и через несколько десятилетий становится одним из крупнейших банковских домов Италии. В середине XIII века она объединяет в своем составе 80 могущественных компаний, среди ее членов семьи, вершившие исторические судьбы Флоренции на протяжении столетий: Аччайюоли, Адимари, Альберти, Амидеи, Альбицци, Антинори, Барди, Каппони, Черки, Кавальканти, Черретани, Даванцати, Фрескобальди, Джанфильяцци, Моцци, Пацци, Перуцци, Портинари, Пуччи, Ридольфи, Риччи, Скали, Содерини, Строцци, Спини, Торнабуони, Тосинги, Убальдини, Валори, Веттори, Виллани… Эти компании включают в свой состав разное количество членов; построенные на семейной основе, они носят имя доминирующего семейства или клана. Банкиры Калималы составляют серьезную конкуренцию сиенским банкирам, ссужая капиталы папам римским, от имени которых собирают десятину по всей Европе, и светским правителям (в частности, королям Неаполя и обеих Сицилий), из владений которых вывозят зерно (и даже рабов) и осваивают соляные и железорудные залежи; вскоре они обращаются к страхованию купеческих грузов и морских кораблей. Конечно, цех не избежал потерь: так, в 1291 году Филипп Красивый велел арестовать всех ломбардцев (как называли итальянцев во Франции); спустя некоторое время король Англии Эдуард III отказался возвращать долг флорентийским банкирам в Лондоне. И все-таки, имея отделения в Брюсселе, Ипре, Дуэ, в Шампани, в Центральной Европе, банкиры Калималы остаются одним из столпов экономического величия Флоренции.

Несмотря на свое могущество, Калимала вскоре уступит первенство другому цеху — корпорации Лана. Начав с производства простой шерстяной одежды для местного рынка, цех спустя некоторое время разбогател, применив технические нововведения, позволившие производить высококачественные ткани из шерсти, привозимой из Англии, Фландрии, Испании, Португалии, Алжира, Марокко и Ближнего Востока. Лана занялась и торговой деятельностью, вступив в соперничество с Калималой. К концу XIII века Лана превосходит могуществом Калималу. По сообщению хрониста Виллани, цех владел 300 производственными помещениями и лавками, обеспечивая работой почти треть трудоспособного населения Флоренции! В середине XIV века, когда Лана уже клонится к упадку (количество мастерских и лавок сократилось до двух сотен), она производит около 10 % всех сукон, выпускавшихся в Западной Европе. В начале XIV века она строит дворец (его и сейчас можно видеть возле собора Ор Сан-Микеле), символ ее экономического и политического могущества как еще одного столпа величия Флоренции.