– А кто вы? – спросила девушка. – Рыцарь сказал, что вы советник. Но вы так молоды.

– Я – волшебник, – ответил юноша, улыбаясь Анне. – И я знаю, что вы должны сыграть важную роль в моей судьбе.

Чарли

Лени опасно покачнулась, но, выбросив в стороны руки, восстановила равновесие. Хитро посмотрев на голована, она сделала еще два хорошо рассчитанных шага и остановилась. Пес поднялся на передних лапах и оказался в ловушке между посудным шкафом и детским стульчиком. Девочка счастливо засмеялась и вцепилась двумя ручками в белый воротник на шее голована. Издавая горлом звуки кашляющего смеха, пес осклабился и упал на спину, позволяя девочке оказаться победительницей. Шкаф, содрогнувшись стеклянными дверцами, тонко зазвенел фарфором посуды.

Чарли с озабоченным лицом выглянул из холла и увидел племянницу, оседлавшую черно-белого пса. Голован крутил мордой из стороны в сторону по полу, не позволяя девочке схватить его за вывалившийся из пасти влажный язык. Карие глаза его искрились от смеха.

– Лени, что ты делаешь, – сказал Чарли. – Нельзя же набрасываться на гостей.

– Ничего, – просипел голован. – Пусть.

– Пусь, пусь, – закричала племянница и ловко вцепилась рукой в розово-кирпичный язык.

– Не знаю, что с собой брать, – сказал мальчик. В руках у него был небольшой красный рюкзак. – Сколько времени это может занять?

– Мм, а-ха, – простонал пес, изворачиваясь на полу и пытаясь выплюнуть кулачок девочки из широкой пасти.

Лени заливалась смехом, ее нисколько не пугали белые клыки, подрагивающие над рукой.

Раздался негромкий осторожный стук во входную дверь, который тут же сменился звонким и требовательным стуком в стекло. Чарли поставил рюкзак на пол и пошел в холл открывать дверь.

Пес навострил уши, лапой отодвинул руку девочки и перевернулся со спины на лапы. Когда Чарли вернулся в гостиную в сопровождении Франца и Хельги, голован поднял короткую морду и понюхал воздух.

– А где сестра? – спросил Франц, хмуро рассматривая пса.

Хельга остановилась в дверях и молча осматривала гостиную. Когда она увидела Ленни, улыбнулась и присела на корточки. Племянница глядела на гостей испытующими бусинками глаз, держась рукой за шею голована, но на приглашающий жест Хельги охотно улыбнулась и потопала к ней через комнату, расставив ручки.

– Мария пошла с подругой в магазин, – ответил Чарли, отводя глаза. – Хочет хоть что-нибудь купить из продуктов.

– Ты все-таки не сказал ей… А этот, – Франц кивнул на голована, – зачем ты привел эту собаку домой?

– Разве ты не понял, что он спас нас? И потом он – вовсе не собака. – Мальчик наклонился и взял с пола рюкзак.

Пес осклабился, глядя на Франца, и высунул язык.

– Что я должен был понять? Я вообще до сих пор не могу сообразить, что произошло. – Франц шлепнулся на стул у обеденного стола и положил на скатерть руки с грязными ногтями на коротких пальцах. – Ты вдруг слетаешь с катушек и сам открываешь дверь, а эти твари вместо того, чтобы порвать нас на куски, забились в ванную и трясутся в страхе.

– Я же тебе говорю, это он их остановил, – сказал Чарли, кивая на пса. – Его зовут Эрргх. Он – голован. Как тебе объяснить… Он ярость этих орков опрокинул на них самих. Чем больше твари пытались причинить нам зло, тем хуже им становилось самим. Они уже сознание в панике теряли. Непонятно, да?

Франц недовольно нахмурился и опять посмотрел на пса.

– Ты хочешь сказать, что это опять какая-то особая тварь из этого мира гоблинов?

– Ос-собая, – выдохнул голован, скаля зубы и растягивая черные губы в подобие улыбки. Он смотрел ироничными карими глазами в глаза Франца.

– Он что? Что-то сказал, – спросил нервно паренек у приятеля, не сводя взгляда с голована.

– Ага, – зевнул пес, – что-то ска-азал.

– Ничего себе, – отреагировала и Хельга от двери. – Но там же он не разговаривал? Просто стоял в коридоре. Я думала, это собака хозяйки. А он что, твой?

– Это – голован, Хелли, – повторил мальчик. – Он – киноид, не собака. И никому не принадлежит. А тогда он тоже говорил. Только не вслух. Вы просто не слышали.

– А ты слышал, – сказал с вызовом Франц.

Чарли промолчал.

Хельга прошла по гостиной и остановилась в шаге перед Эрргхом.

– Чудеса, – сказала она. – Все чудесатее и чудесатее…

– Люди – чу-де-са-тые, – ответил голован, с трудом справившись со словом. – Непонятные.

Хельга, решившись, протянула руку и положила ее на широкую лобастую голову пса.

– Это не обидно? – спросила она. – Мне очень хотелось до тебя дотронуться.

– Ничего, – ответил Эрргх. – Пусть.

– Пусь, пусь, – подтвердила радостным голосом Лени и обняла голована.

– Значит, ты можешь говорить. И даже можешь напугать орков до полусмерти, – сказал сердито Франц. – Что же ты не помог людям, когда их убивали на улице?

– Не мог, – сказал голован. – Очень много уруктаев. Я мог помочь Чарли. А Чар-рли сможет.

– Что это значит? – спросил, все более раздражаясь, Франц. – Что ты сможешь, Чарли?

– Подожди, Франц, – сказала Хельга. – Мы разве ссориться пришли? Я же говорила тебе, что он – особенный. Он может помочь. Вот и голован то же самое сказал. Понимаешь, Чарли, – она повернулась к мальчику, – мы не можем найти Сюзи. Ее нет дома. Мама ее сказала, что она как ушла утром, так и не появлялась больше. Она тоже очень волнуется и хотела идти искать, но только боится разминуться и пропустить Сюзи. Если она вернется.

– Она первая пробежала тогда по улице, – сказал, припоминая, Чарли. – А потом ты, Франц. Я уже дверь закрывал, когда ты вернулся в лавку.

– Я увидел, что возле вокзала тоже один стоял… орк, – ответил неохотно Франц. Скулы у него порозовели, и он сжал руки в кулаки. – Ну что? Я разве тогда успел подумать? Она, наверное, куда-нибудь свернула. Не бежала же она прямо на него.

Чарли посмотрел на голована. Конечно, у них важная миссия. Он уже настроился, что ему придется идти неизвестно куда, в ночь. В темноту, где, наверное, будут поджидать монстры. Не сразу, но он решился. Эрргх объяснил ему.

Друзья смотрели на Чарли. Франц – с непонятной враждебностью, а Хелли с надеждой, даже с уверенной надеждой.

– Если ее увели орки, ты сможешь найти ее? – спросил Чарли голована.

– Нам нужно к лесному нар-роду. Я говор-рил.

– Говорил. Но ты сможешь? Разве можно спасать мир и даже не попытаться спасти человека?

Голован открыл пасть, кашлянул начало какого-то непонятного слова и снова ее закрыл. Теперь все смотрели на него, и Чарли ясно почувствовал, что киноиду неуютно под взглядами людей.