атаковать мой, жадно углубляя поцелуй. Спустя время, отдышавшись, он прижал меня к себе и с удовольствием поглаживал по спине.

– А спать мы будем еще два дня в разных комнатах, – зачем-то уточнила я.

– Даже не надейся, цветочек, – хмыкнул он. – Мне нужно удостовериться, что ты выполняешь все предписания целителей – вовремя ложишься спать, принимаешь те настойки, которые я принес, много кушаешь, гуляешь по саду и отдыхаешь, – уточнил он.

– Придется смириться, – вздохнув, проговорила я.

– Придется, – он кивнул, подхватил меня на руки и через один шаг мы оказались в комнате.

– Ах да, под впечатлением от оранжереи я и забыла про это. Ты обещал рассказать, – с нажимом проговорила я, посмотрев на него.

– А никто ничего и не скрывает, – пожал плечами он.

Эрик удобно устроился в кресле, усадив меня к себе на колени.

– Три года назад я посетил оракула, – начал он рассказ. – Так давно  повелось в нашем роду, для усиления магии и процветания рода. Очень давно мой предок провел ритуал, и нашел свой родовой алтарь. Я тебе обязательно его покажу позже. Там можно общаться с предками. Точнее, только сильно одаренные из нас могут. Ты, кстати, тоже сможешь, я сейчас все объясню тебе, – подмигнул он. – В определенные периоды времени мужчинам нашего рода предполагалось разыскать оракула, и он читал их судьбу. Это было уже четвертое мое обращение. И мне повезло: оракул предсказал, что у меня будет единственная, что она рождена в этом мире специально для меня, и я сам пойму, когда ее найду. Только надо было соблюсти формальности. Я о них тебе позже расскажу. Возможно, – усмехнулся он, снова погладив меня по спине. – Хотя лучше бы тебе и не знать. Не суть. Мой дед, прадед и отец не удостоились такой чести, им пришлось проводить ритуал, чтобы были дети, и весьма одаренные дети. В браке счастлив был только мой отец, ему повезло, моя мать была создана для него, хоть и оракул ничего не сказал на этот счет. Но я вырос в очень хорошей и любящей семье, они многое дали мне. Элена, ты можешь верить или нет, – он серьезно посмотрел мне в глаза, – но для меня ты – единственная, и не только по велению оракула. Когда я стал тебя узнавать, я все больше и больше влюблялся и восхищался тобой. И не вижу лучшей матери  для своих детей, – после этих слов он развернул мое лицо к себе и поцеловал.

Когда мы снова отдышались, мой голос меня не слушался, и удавалось говорить только шепотом.

– А рана? – прошептала я.

– А, это родовая защита. Она активируется только тогда, когда мужчина нашего рода находит единственную. И распространяется только на нее. Поэтому и с моими предками ты тоже можешь общаться, – улыбнулся он мне.

– Теперь понятно, – вздохнула я.

Может, действительно это все правда, о чем рассказал мне Эрик? Может, надо уже успокоиться и жить с ним, и стать наконец-то счастливой. Тем более он утверждает, что я могу работать и дальше.

Поверить?

Я внимательно посмотрела в его глаза. Как же хочется поверить, но выросший совершенно не в тепличных условиях цветочек грыз маленький червячок сомнения. Вдруг это неправда, это сон? И когда он  закончится, моя жизнь будет только в темных пятнах потери, разочарования и разбитого сердца.

Следующие два дня прошли спокойно. Я тщательно выполняла всю разработанную программу Эрика: спала, отдыхала, гуляла по саду.

Эрик днем уходил на работу, вечером возвращался, мы ужинали, наслаждались беседой и целовались, долго и упоенно. Дальше этого Эрик не заходил, хотя я видела, что это давалось ему весьма трудно. Но он был убежден, что мне нужен отдых. А я порой губы от досады кусала.

На третий день меня торжественно собрали, служанка все быстро подготовила. У меня был внушительный запас трав, настоек и всего, чего я могла пожелать. Кира отправлялась со мной, весьма радостная и заботливая. Порой я просто не понимала, как можно оставаться всегда такой жизнерадостной и довольной всем. Но, наверное, бывает и такое.

Во дворе моего дома Эрик меня крепко обнял, поцеловал жадно и настойчиво.

– Чтобы не забыла, – прохрипел он.

– Никогда, – улыбнулась я, сверкая глазами.

– Меня не будет неделю, и я надеюсь, что ты на работу в это время не побежишь. Ты обещаешь мне и дальше все соблюдать? – строго посмотрел он на меня.

– Хорошо, – засмущалась я немного.

– Ладно, ступай, цветочек, – наконец-то отпустил он меня.

Глава 30

Мама и отец от счастья не знали, куда глаза девать. Кире тоже обрадовались и не воспринимали ее, как прислугу, а как подругу их любимой дочери.

– Элена, Кира, спускайтесь, завтрак уже готов! – крикнула нам мама.

– Что ж в такую рань-то, – сонно буркнула я, поднимая голову, открывая один глаз и осматривая комнату. Она была пуста, точнее, Киры я нигде не наблюдала.

Дверь была приоткрыта, поэтому я четко слышала, что говорит мама на кухне. Соседний диванчик, который мы поставили специально для Киры, был пуст и идеально заправлен, а моя одежда, отглаженная, висела на стуле.

– И когда она все успела? – прошептала я, широко раскрыв глаза. – И куда, интересно, опять убежала?

Встала с кровати и вышла из комнаты, на ходу надевая халат. Потягиваясь, взглянула в небольшое зеркало, находящееся в ванной.

– Да-а-а, дорогая, отдых тебе совсем не к лицу. Надо будет на работу хоть заглянуть, – проговорила я своему опухшему ото сна отражению и стала приводить себя в порядок.

– Госпожа, вы здесь? – заглянула в ванную Кира.

– Кир, я же просила: называй меня Элена. Здесь ты в гостях, и никаких реверансов не надо, – с укором сказала я ей.

Она весело махнула мне рукой.

– Ах, госпожа Элена, сейчас привыкну вас так называть, а потом что? – выпучила она глаза в притворном ужасе.

– Что? – переспросила я, пожав плечами.

– А потом на каком-нибудь приеме буду помогать вам, оговорюсь случайно, и все – позор на мою голову. Да я потом и работать не смогу. Я же корить себя буду, что так подвела вас. Нет, и даже не просите, – мотнула она головой. – Я согласна называть вас здесь