баронов королю) помогала держать новых «эрлов» под контролем, в то же время предоставляя им необходимую самостоятельность в военнопограничных вопросах. Опираясь на замки, пограничные бароны расширяли рубежи королевства, в том числе и в Шотландии. Г. де Сен-Кале успешно воевал со скоттами, Рожер де Пуату — со стратклайдскими кельтами и ирландскими викингами, образуя на покоряемой территории новое графство Ланкашир. Правда, войны с Шотландией затянулись на несколько столетий, в отличие от более быстрого покорения Уэльса; но, по крайней мере, в XI в. конфликты со скоттами и их союзниками завершились уже при Вильгельме Рыжем, в ответ на очередной набег Малькольма (1091) нанесшем мощный удар по Шотландии, в результате чего к Англии была присоединена Камбрия (Камберленд). Вскоре и сам Малькольм погиб в стычке с нормандцами в 1093 г.; а спустя два года новая война завершилась разгромом скоттов и долгим миром[435].

Так происходила стабилизация северной границы. Причина же неудач той части англосаксонской оппозиции, что сделала ставку на шотландцев, очевидна, как и в случаях с Тости и сыновьями Гарольда: скотты грабили и опустошали Англию, дискредитируя идею освободительного движения эмигрантов среди местного населения, подвергавшегося всем этим бедствиям. Кроме того, кельты были извечными врагами англосаксов, не имея с ними общих этнокультурных корней, в отличие от викингов, с которыми районы бывшего Денло охотно вступали в союзы на основе упоминавшейся общности традиций, языка, уклада. Поэтому в войнах с шотландцами англосаксы в подавляющем большинстве держали сторону короля, ведшего традиционную для них политику, а не оппозиции, в отличие от случаев датских вторжений. Просто нормандская военная администрация на местах справлялась с традиционными политическими задачами лучше, чем прежняя англосаксонская, на качественно новом уровне (строительство замков там, где их ранее не было, и другие меры), более эффективно[436].

Следует, однако, отступить несколько назад, дабы осветить немаловажное событие, являющееся, как и войны со скоттами и Даремское восстание, как бы последним отголоском нормандского завоевания. В 1074 г. произошло примирение наиболее видного из оставшихся лидеров оппозиции Эдгара Этелинга с Вильгельмом. Правда, обстоятельства этого события не менее запутаны, чем легенда о клятве Гарольда. Версия «С» «Англо-Саксонской Хроники» утверждает, что Этелинг специально отправился ко двору Вильгельма в Нормандию (Вильгельм тогда был на континенте) с этой целью; Флоренс подтверждает это, добавляя: «…проехав через Англию». Но версия «D» говорит, что он был занесен туда штормом и, оказавшись в сложном положении, пошел на формальное, лицемерное примирение с Вильгельмом[437]. Эту версию поддерживает Кэпелл, указывая, что Этелинг возвращался в Шотландию из Фландрии[438], куда бежал, очевидно, в 1072 г., во время похода нормандцев в Шотландию, ввиду обязательств Малькольма, данных Вильгельму, не помогать оппозиции. В этом случае Этелинг никак не мог «проехать через Англию». Впрочем, так или иначе, но факт его примирения с Вильгельмом зафиксирован хронистами. После этого он вернулся на жительство в Шотландию[439].

Некоторые историки (например, Адам), считают, что на этом англосаксонское сопротивление можно считать оконченным, как и само нормандское завоевание[440], хотя остатки оппозиции еще продолжали свою деятельность в Шотландии, инспирируя упоминавшиеся войны.

От этнического конфликта к феодальным смутам

Другой аспект деятельности оппозиции связан с еще одним событием — восстанием эрлов 1075 г. Мы нарушили хронологический порядок повествования в пользу шотландской темы, дабы осветить ее целиком. Восстание же эрлов было связано не с Шотландией, а с датчанами; два эти потока событий никак не пересеклись в Нортумбрии, хотя возможность этого была. Восстание эрлов на редкость подробно описано в источниках и литературе, и по нему можно было бы написать отдельную работу. Поэтому мы затрагиваем его лишь в той степени, в какой оно связано с англосаксонским сопротивлением как последствием нормандского завоевания.

Суть событий такова. В отсутствие Вильгельма в 1075 г. трое эрлов — Ральф, эрл Норфолка и Суффолка в Восточной Англии (бретонец), Роджер, сын Г. фиц-Осберна, эрл Херефорда (нормандец) и Вальтьоф Сивардсон, эрл Нортумбрии (англосакс со скандинавскими корнями) — спланировали на свадебном пиру в Экснинге (Восточная Англия), где отмечали свадьбу сестры Роджера Эммы и Ральфа, замысел государственного переворота, в результате которого Англию предполагалось разделить на собственно королевский домен и два вассальных эрлства, во главе которых и стояли бы авторы замысла[441]. Таким образом, планировался возврат к государственному устройству времен аристократических вольностей донормандского периода. Что побудило троих магнатов разного этнического происхождения к этому заговору — трудно сказать. Ордерик Виталий приводит подробные речи эрлов на пиру, содержащие массу обвинений в адрес Вильгельма; суть обвинений сводится в основном к критике чересчур жесткого правления, деспотических и непорядочных поступков короля по отношению ко многим баронам, хотя встречались обвинения и в «завоевании страны», что весьма странно слышать из уст нормандских магнатов[442]. В целом, как хронисты, так и некоторые современные историки полагают, что этот замысел у эрлов созрел стихийно, в пьяном угаре свадебного застолья[443].

Для нашей темы в особенности интересен Вальтьоф, присоединившийся к заговору позже всех. Он в наибольшей мере мог способствовать перерастанию аристократического заговора в восстание англосаксов, так как являлся видным представителем северной знати, сыном легендарного эрла Сиварда, одним из лидеров повстанческого движения в Нортумбрии в 1069 г., где пользовался большим авторитетом. Именно его эрлы прочили в короли, и именно он выступил с инициативой приглашения на помощь датчан, как и в 1069 г.[444]

Но повторения Северного восстания не получилось, как не удался и переворот в целом. Флоренс пишет, что сам Вальтьоф и проговорился о планах эрлов в письме к Ланфранку, сделав это умышленно, якобы из-за угрызений совести. Действия же эрлов не были скоординированы, а силы их разбросаны по разным концам Англии. Двинувшиеся на соединение друг с другом отряды Роджера и Ральфа были остановлены поднявшимися по тревоге королевскими войсками и разбиты поодиночке: Роджер — близ переправы через р. Северн, где он напрасно надеялся на поддержку пограничных баронов, а в итоге был разгромлен баронами Урсом д'Абито и Уолтером де Ласи при поддержке англосаксонского ополчения епископа Вульфстана Вустерского и аббата Этельвига Ившемского. Ральф же был разбит в Кембриджшире войсками Одо из Байе и Джеффри Кутанса, также включавшими в себя англосаксов. Впрочем, Ральфу повезло больше: сначала он бежал в свой замок в Норидже, гарнизон которого потом 3 месяца выдерживал осаду англо-нормандских войск, а затем с женой — в свои бретонские владения, что повлекло, в свою очередь, вторжение Вильгельма в Бретань с целью покарать мятежного эрла; но осада его замка Дол не увенчалась успехом. Ральф и его жена умерли 20 лет