litbaza книги онлайнИсторическая прозаПравдивая история завоевания новой Испании - Берналь Дель Кастильо

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 141
Перейти на страницу:

Сообщим имена тех военачальников Мотекусомы, которых сожгли по приговору. Главного звали Куаупопока2, из других одного звали Коате и другого Куиавит3; имена остальных мне не известны. Их казнь произвела свое полное действие; молва об этой неслыханной расправе быстро распространилась по всем провинциям: прибрежные поселения вновь покорились нам и покорно исполняли все приказы из Вера Круса. И должно признать заслуживающими уважения столь великие подвиги, которые тогда были совершены: уничтожив свои корабли, мы отважились вступить в укрепленный город, получив столько предупреждений, что там, внутри него, нас убьют, отважились пленить великого Мотекусому — монарха той земли в его великой столице, в его дворцах, имевшего такое большое число воинов, охранявших его, и отважились сжечь его военачальников перед его дворцами, и, заковав его в оковы, продержать в них, пока совершался приговор.

Сейчас, в старости, я много размышляю о героических делах того времени, которые я ясно вижу перед собой, и говорю, что наши свершения были бы невозможны, не будь на то воли Бога, потому что мыслимо ли каким-либо мужам в мире отважиться войти, числом — 400 солдат (не считая оставшихся [в Вера Крусе])4, в укрепленный город, каким был Мешико, что был больше Венеции, отдаленным от нашей Кастилии более чем на 1500 легуа, и пленить столь великого сеньора, и казнить по судебному приговору его военачальников перед ним? Так как есть еще многое, что следует рассмотреть, я продолжу свой рассказ. Пойдем вперед и расскажем, как Кортес назначил затем другого капитана в Вера Крус, так как Хуан Эскаланте умер.

Постройка малой флотилии

Когда после казни Куаупопоки и других военачальников и усмирения великого Мотекусомы все опять успокоилось, Кортес решил назначить в Вера Крус, вместо умершего Эскаланте, одного солдата по имени Алонсо де Градо, ловкого и изворотливого человека, хорошего музыканта, но горе-вояку. Он был один из главарей недовольных и немало красноречия потратил при тайных сговорах в Тлашкале, о чем я уже рассказывал1. И вот, зная этого субъекта вдоль и поперек, Кортес обратился к нему с обычной своей подкупающей сердечностью и простотой: «Сеньор Алонсо де Градо, давнишняя Ваша мечта близка к исполнению; всегда Вы стремились вернуться в Вера Крус, теперь я Вас туда назначаю. Все Ваше внимание сосредоточьте на достройку укреплений, а не на военные предприятия, иначе с Вами может случиться такая же беда, как с Хуаном де Эскаланте». Говоря это, Кортес незаметно подмигнул нам, ибо отлично знал, что Алонсо де Градо ни за какие блага не захочет рисковать жизнью.

И вот тот направился к месту назначения. Но, увы, плохо он выполнил инструкции Кортеса. Сейчас же по прибытии он облек себя неимоверной важностью; весь гарнизон должен был оказывать ему разные личные услуги, а окрестные деревни обязаны были доставлять ему золото и красивых женщин. Крепостную стройку он совсем забросил, и все время уходило у него на застолье и игру. Вернулись и прежние его мысли, и он недвусмысленно старался склонить гарнизон передаться Диего Веласкесу, если появятся корабли с Кубы.

Конечно, Кортес был немедленно извещен; он немало скорбел о неудачном выборе, а опасность измены требовала скорого решения: вот Кортес и избрал Гонсало де Сандоваля, который немедленно отправился в Вера Крус, арестовал Алонсо де Градо и переправил его в Мешико. Здесь Градо потребовал аудиенции у Кортеса, но получил отказ и был заключен в новоотстроенный деревянный барак, от которого, помню и посейчас, так и разило чесноком и луком. Но уже через два дня ловкий парень сумел вновь заинтересовать Кортеса; его выпустили, даже примирились с ним, но военного командования уже никогда больше не поручали.

Что же касается деятельности Сандоваля в Вера Крусе, то она была отменной. Начал он с того, что позаботился о больных и немощных, чем сразу завоевал всеобщие симпатии, тем более что и к остальному населению относился мягко и справедливо. Достройку крепости он возобновил немедленно, подтянул дисциплину и вообще проявил себя отличным комендантом.

Кортес, который обо всем помнил и думал, поручил Гонсало де Сандовалю так же, как раньше и Алонсо де Градо, тщательно собрать все железные части, оставшиеся от армады, и переправить их вместе с двумя кузнецами и их инструментом в Мешико. Алонсо де Градо этого не сделал, а Гонсало де Сандоваль все исполнил быстро и аккуратно, прибавив еще паруса, части такелажа, смолу и даже один компас, ибо знал, что Кортес вздумал построить две бригантины для плавания по Мешикскому озеру2. Великий Мотекусома и вида не подавал, что плен его огорчает. Мы же, со своей стороны, всячески старались еще более облегчить его тяжелую долю. Уже ранним утром Кортес вчетвером, вместе с нашими капитанами, обыкновенно с Педро де Альварадо, Хуаном Веласкесом де Леоном и Диего де Ордасом, отправлялись к Мотекусоме, чтобы осведомиться об его здоровье, а также об его желаниях и повелениях. И так весь день мы были услужливы и почтительны, и сам пленный монарх как-то заметил, что «плен — не беда, тем более что боги допустили это». Нередко, то одному, то другому, особенно Кортесу и падре Ольмедо, удавалось вставить удачное поучение насчет пагубности их Уицилопотчли и других идолов, или истинности нашей святой веры, либо мощи и славы императора нашего сеньора. Часто Мотекусома играл с Кортесом и другими капитанами в особую игру, вроде наших костей, которую мешики называли totoloque3. Проигрыш Мотекусома выплачивал золотом и разными драгоценностями, наши же — бусами и стеклянным сплавом. Помню, как однажды Педро де Альварадо вел счет игры Кортеса и при записи часто плутовал. Мотекусома заметил это и с улыбкой сказал: «Смотри, Tonatio4, сколько ты делаешь ixoxol при записи!» Все мы на это громко рассмеялись, ибо и слово-то было комическое, да и Педро де Альварадо, тонкий кабальеро и красивый малый, действительно имел тот грех, что всегда ко всему что-либо лишнее прибавлял.

Впрочем, выигрыш чаще всего оставался не у играющих, а у окружающих; пример дал сам Кортес, распределив свой выигрыш между приближенными Мотекусомы, а тот и без всякой игры ежедневно щедро дарил направо и налево, а Хуан Веласкес де Леон, особо любимый им за обходительность и услужливость, почитай, каждый день получал то золото, то ценные ткани, то дорогие каменья.

Зато не менее чуток был Мотекусома к обидам и недостатку уважения. Помню, как один из наших солдат, здоровеннейший детина из матросов, которого звали Трухильо, вел себя не очень пристойно во время несения охраны, Мотекусома пожаловался, но паж Ортегилья сумел извинить солдата настолько, что монарх даже подарил ему несколько вещиц ценою в 5 песо. Столь неожиданный поворот сбил солдата с толку, и в следующее свое дежурство он уже нарочно повторил свою выходку. Конечно, он был сменен капитаном стражи Хуаном Веласкесом де Леоном и больше не назначался во внутренние покои.

Или еще случай с Педро Лопесом, великолепным арбалетчиком, но абсолютно неотесанным и грубым. Как-то ночью, стоя на страже у опочивальни Мотекусомы, он громко заметил разводящему: «Хотел бы я, чтобы этот собачий сын, этот язычник, околел скорее; из-за него добрым христианам приходится сокращать свою жизнь ночным бдением». Мотекусома слышал это, на следующий день пожаловался Кортесу, и тот подверг солдата бастонаде5. С тех пор никто уже не нарушал должной тишины; а если спросить, прав ли был Кортес, налагая столь тяжкое взыскание, то не следует забывать, что сам Мотекусома всегда был приветлив и тих, а главное — в его руках все же была жизнь всех нас: выскажи он недовольство, сейчас же обрушились бы на нас бесчисленные его подданные, воинственный пыл которых он и без того еле-еле сдерживал.

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 141
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?