и пышными, одетыми в белоснежное одеяние деревьями. Зимний дворец напоминал обитель Снежной Королевы, устремившись в небо острыми шпилями. К этому дворцу мы и подъехали, объезжая собравшуюся у крыльца толпу тепло одетых репортеров. В окно я успел заметить, что от крыльца в это время отъезжает представительская машина.

Похоже, поездка в одиночестве через все сезоны — следствие работы организаторов, которые разделяют многочисленных гостей, оперируя буквально в секундных интервалах.

Дворецкий в бело-голубой «зимней» ливрее открыл мне дверь, после чего я уже — как кавалер, обошел машину и помог выйти Ангелине. Защелкали затворы фотоаппаратов, мы сразу оказались в прицелах десятков объективов. Вот здесь я себя немного неуютно почувствовал. Вдруг понял, что до этого самого момента я существовал словно в вакууме, как будто под куполом, совершенно не выходя в большой мир. Как в коридорной бродилке, ограниченной в пространстве и выборе.

И сегодня, когда гулял по Дворцовой, как такового свободы перемещения у меня не было — даже до Петропавловской крепости не дошел, потому что был привязан временными рамками к обязательствам. Пусть сегодня я и гулял без чужого пригляда, но все равно в определенных границах.

Сейчас же большой и безграничный мир — с обратной стороны объективов, сам нашел меня. Странное ощущение, которое заставляло меня думать о степени своей свободы все сильнее, и меньше обращать внимание на происходящее. Да кого я обманываю, просто думал об этом чтобы не волноваться под взглядами множества глаз.

Ангелина, кстати, чувствовала себя как рыба в воде и наслаждалась происходящим. Это не просто опыт нахождения в центре внимания — ее фотографии уже давно разлетелись по всему миру после конкурса красоты; для нее происходящее было энергетической подпиткой. Как прекрасный цветок требует полива водой, так и прекрасному видению нужно было всеобщее внимание — понял я по отголоску ее восторженных эмоций.

Отстояв перед фотографами положенное по протоколу время на крыльце, мы с Ангелиной двинулись к высоким дверям. Перед тем как зайти, чтобы проверить догадку, я обернулся. Ну да, огибая крыло дворца, к крыльцу уже подъезжает следующая машина, все четко.

Пройдя в высокий арочный проем дверей, по широкому коридору мы с Ангелиной шли вдоль замерших кавалергардов. Выглядели бойцы внушительно — в парадной бело-алой форме, в блестящих металлом кирасах и касках парадных мундиров под старину. Я с интересом скользил взглядом по безукоризненно выглядящим кавалергардам, при этом вдруг почувствовал некоторое… не пренебрежение, но чуть покровительственно отношение к парням. Вот ведь, вроде совсем недавно узнал, что гардемарин, причем думаю, в море в прошлой жизни самостоятельно если только на надувном матрасе или на доске для серфинга выходил, а уже как человек флотский немного свысока на армейцев смотрю.

Пока я удивлялся неожиданным изменением в мировоззрении, мы с Ангелиной миновали коридор и преодолев несколько ступеней широкой лестницы, подошли к выходу в огромный зал, сразу оказавшись в густой толпе собравшихся. Сразу запестрело разноцветье платьев и мундиров — классических костюмов практически не видно.

Мелькали вокруг белозубые улыбки и блеск драгоценностей, золото и серебро эполет, неестественного цвета сияние взглядов владеющих даром — все это слилось для меня в один поток. При этом людская масса не была статичной: народ вокруг не толпился, а существовал как единый организм. Формировались группы по знакомству и интересам, сновали официанты, люди обменивались поклонами, комплиментами, приветствиями. Ангелина явно не была чужой на этом празднике жизни, знала, как себя вести и уже вела меня по залу.

Мы нигде не задерживались и у меня даже возникло ощущение, что для нас танец словно начался. Ангелина заметно наслаждалась общением, слушала комплименты, здоровалась со знакомыми, а я хоть и присутствовал здесь, но ощущал себя максимально отстраненно. Все равно никого не знаю, а знакомиться со мной особо не лезли, довольствовались представлением от Ангелины и моим скромным полупоклоном.

Лишь изредка, когда на меня все же соизволяли обратить внимание, ощущал чужие взгляды — заинтересованные, пренебрежительные, презрительные даже, самые разные. Но в основном реакцией было безразличие, в отличии о Ангелины на меня просто не обращали внимания. Вот если бы в маске был, тогда думаю взглядов бы больше привлекал. Но если я даже в браслетах-негаторах опасен выплеском силы, то маска мне вообще как декоративное украшение, что в принципе даже к лучшему. Кто знает, как бы на меня смотрели, заявись я на бал в наморднике.

Когда на меня внимание все же обращали, пытаясь вовлечь в разговор, дежурно здоровался, дежурно шутил, пытался по крайней мере. Пару раз было искушение удивить особо навязчивых, анекдотом про Бологое, например, но я конечно же сдержался. Один раз, правда, было сложно, но я промолчал ради Ангелины, а потом она меня увела прочь от привязчивой, даже можно сказать прилипчивой мадам неопределенного возраста.

Мадам исчезла и осталась безликим воспоминания. Тут я вдруг понял, что те, кто к нам подходят сами, вылавливая в толпе, какие-то никакие. Увидел и забыл. А вот те, к кому подходит сама Ангелина, вызывают мой интерес, серьезные люди. Как, например, вот этот вот господин, облаченный в мундир Кавалергардского полка и представленный мне как Сергей Юрьевич. У него были странные погоны, которые я сразу и не идентифицировал на память — такое в выданных Надеждой классификаторах я даже не видел.

«Свиты Ее Императорского Величества бригадный генерал Измайлов Сергей Юрьевич», — подсказала мне Альбина. И пока очень молодо выглядящий — не старше лет тридцати пяти бригадный генерал беседовал и шутил с Ангелиной о погоде, Альбина мне про него чуть рассказала. И о нем, и о Свите Ее Величества — группе офицеров для особых поручений, состоящих при императрице. Особо Альбина отметила, что молодой и невладеющий даром бригадный генерал был единственным офицером, который оказался в свите императрицы из Армии Конфедерации, а не из Русской Императорской Армии.

Глядя в бесцветные сейчас глаза генерала, глазные импланты вернее, я вспомнил недавние слова Надежды о том, что в этом мире каста магов главенствует над кастой воинов. А судя по тому, что генерал — тем более нетитулованный, находится так высоко, думаю нелегко ему приходится в окружении большого количества владеющих.

Ладно, у него свои проблемы, у меня свои, сильно зацикливаться я на этом в мыслях не стал. Когда с бригадным генералом Измайловым раскланялись, интересных собеседников как назло больше не встречалось. И во время разговоров с мелькающими калейдоскопом говорящими головами я в основном отмалчивался, постепенно уходя в себя. Было отчего — разговорившаяся Альбина устроила мне ликвидацию безграмотности в нюансах культуры балов для владеющей молодежи. Как оказалось, Ангелина — по возрасту, и по положению, могла бы принимать участие в традиционном февральском Бале Дебютанток, к которому приковано внимание всего мира. Могла бы, если бы принадлежала к имперской аристократии, а не к национальным кланам — для отпрысков которых вход на Бал Дебютанток закрыл. Это мероприятие во «Временах года» — замена ему. Пусть и неравнозначная, но тоже весьма статусная. Только после этого я понял, почему Ангелина так сюда стремилась — это ведь, по сути, такая же веха начала ее взрослой жизни, как и инициация Источника.

Альбина между тем уже объясняла мне, что если брать общую массу участников в килограммах, на балах клановой аристократии средний удельный вес влияния женского пола много выше, чем мужского. Если точнее — среди имперской аристократии сейчас гораздо больше влиятельных мужчин, чем среди клановой. В процессе этого объяснения я постепенно начал понимать, чего именно лишилась Ангелина после перевода из своей блистательной юности в мое окружение.

Параллельно, задав пару наводящих вопросов, получил этому подтверждения и со слов Ангелины — она не стала отрицать, что большая часть кавалеров здесь просто сопровождающие девушек спойлеры. Из этого я сделал неожиданный вывод: если бы Ангелина пришла сюда в своем прежнем статусе с изначально планировавшимся кавалером, она могла бы стать королевой бала. Забрав первое место в центре внимания, которое не смогла получить на конкурсе красоты, где стала лишь финалисткой. Альбина, кстати, только что согласилась с моими догадками, придя к такому же выводу.

«Шеф, внимание!»

Альбина неожиданным возгласом меня взбодрила, но я и сам почувствовал изменение тональности собравшейся толпы, которая вокруг задвигалась, расходясь по сторонам широкой бальной залы. Ангелина потянула меня за собой, и когда мы отошли с центра зала, освобождая пространство, я увидел императрицу. Ольга по широкой парадной лестнице спускалась в зал вместе с высоким