Раздался щелчок: Вельда бросила трубку. Несколько секунд я тупо смотрел на телефон, потом выскочил из будки и помчался к машине. Время — надо выиграть время... Пат сказал, что убийцу мы схватим через неделю. Разговаривая с ним, я имел в запасе несколько часов. Теперь же речь шла о минутах. И тут меня осенило... Ведь Честер Вилер познакомился на демонстрации мод не с Марион Лестер, а с Жанной Троттер. И именно с ней он тогда ушел. Но Жанна Троттер неожиданно уволилась, а Марион Лестер заявила, что это была она. Марион Лестер, кстати, коротко знакома с Антоном Липсеком...

Надо еще раз потолковать с ней, чтобы узнать, зачем и по чьей просьбе она солгала мне. И я заставлю ее выложить все, хотя у меня на это катастрофически мало времени.

Я истратил все жетоны, пытаясь разыскать Пата, звонил во все места, где он мог находиться, но он в это время, вероятно, разыскивал жениха Жанны Троттер. А я не мог его найти именно в тот момент, когда он был мне до чертиков нужен. Повсюду я просил передать ему, чтобы он ждал моего звонка или дома, или в кабинете. Когда я наконец вышел из телефонной будки, моя рубашка была насквозь мокрой.

Снова пошел снег. Сейчас мне только его не хватало. По такому снегу быстро не поедешь, а я и так уже потерял массу времени, драгоценного времени. Усевшись за руль, я влился в поток машин. Троттер и Честер Вилер... Оба наверняка убиты по одной и той же причине. Но почему? Потому что он узнал в ней подругу своей дочери? Потому что он слишком много о ней знал? Или она о нем?

Здесь, конечно, пахло шантажом, в который были втянуты Эмиль Перри и другие большие шишки. Фотографии. Сожженные фотографии. Манекенщицы. Антон Липсек, профессиональный фотограф. Крутой гангстер Рейни. Хитрец Клайд. Из всех этих камешков складывалась забавная мозаика.

Я остановил машину за квартал до “Чедвик-отеля”, пошел пешком. В такую погоду поднятый воротник смотрелся вполне естественно, и я мог не бояться, что меня опознает какой-нибудь ретивый полицейский. В холле отеля толкалось множество людей, забежавших сюда на минутку просто погреться.

Домохозяйка за столом дежурного улыбнулась и поздоровалась со мной гнусавым голосом.

— Я хотел бы видеть мисс Лестер.

— Вы уже здесь были. Поднимитесь и сами постучите к ней.

— Можно мне отсюда позвонить?

— Кому? Мисс Лестер? Конечно можно. Она немного повозилась с какими-то штекерами, соединяясь с номером Марион, но трубку на том конце никто не снял. Женщина нахмурилась и пожала плечами:

— Ведь она была дома, я не видела, чтобы она выходила. Может, в ванной?

Я отодвинул телефонный аппарат и поднялся по лестнице. Шум в холле заглушал скрип ступеней. Отыскав комнату Марион, я постучал. Из-под двери выбивалась полоска света. Вероятно, Марион и правда была в ванной. Хотя ни шума воды, ни каких-либо других звуков я не слышал. Пришлось постучать еще, на этот раз погромче, но за дверью не раздалось ни звука. Нажав на ручку, я понял, что дверь не заперта. Когда я вошел в комнату, мне сразу стало ясно, почему Марион Лестер не отозвалась на телефонный звонок. Она была мертва. Я быстро прикрыл за собой дверь.

Марион была одета в красный шелковый халат. Она лежала на кровати вниз лицом. Если бы не поза, можно было бы подумать, что она спит. На шее виднелась синяя полоса. Кто-то достаточно сильный точным ударом переломил ей шейные позвонки. Тело девушки уже окоченело.

Я поднял телефонную трубку, и дежурная сразу же мне ответила.

— Когда мисс Лестер вернулась домой? — спросил я ее.

— Сегодня утром... Она была очень пьяна и едва держалась на ногах. Она дома?

— Дома и уже никогда никуда не сможет уйти. Она мертва. Будет хорошо, если вы подниметесь.

Женщина испуганно вскрикнула. Через несколько секунд распахнулась входная дверь, и она ворвалась в комнату. Ее обычно бледное лицо сперва посерело, а потом постепенно стало пурпурно-красным.

— Какой ужас! — воскликнула она. — Это вы ее так? Вы ее... — Она плюхнулась на стул и закрыла лицо руками.

— Она мертва уже несколько часов, — заметил я. — Возьмите себя в руки и попытайтесь кое-что припомнить. Я хочу знать, кто был у нее сегодня. Кто спрашивал ее или разговаривал с ней? Ей звонили по телефону?

— Какой ужас, какой ужас... — повторяла женщина. Я взял ее за плечи и встряхнул так, что у нее лязгнули зубы. Наконец она пришла в себя и умолкла.

— Кто был у Марион сегодня? — спросил я снова.

— Они... они закроют отель, а я потеряю место, — пробормотала она и застонала.

Я оторвал ее руки от лица и громко заявил:

— Она не первая жертва. Вы меня слышите? На совести убийцы уже несколько жизней. Если его не остановить, он прикончит еще кого-нибудь. Понимаете?

Она в ужасе посмотрела на меня и кивнула.

— Ну, быстрее выкладывайте, кто у нее был сегодня в гостях?

— Никто... у нее никого не было...

— Но ведь кто-то убил ее, так?

— Боже мой, — женщина нервно облизала губы, — не могу же я всех запомнить... По лестнице ходит масса людей, туда и обратно.

— И вы никогда не спрашиваете, к кому они идут?

— Я не имею права этого делать.

— Так... выходит, что этот чудесный отель не что иное, как дом свиданий. Другими словами, просто бордель!

Женщина гневно взглянула на меня. На какое-то время она даже забыла о страхе.

— Я не сводня. Просто здесь женщинам не задают лишних вопросов. Какой же это бордель?

— А вы знаете, что произойдет дальше? Через десять минут сюда примчится свора полицейских. И свои расспросы они начнут с вас. А когда они поймут, что здесь происходит, они... словом... вам будет плохо. Так что вам остается либо постараться что-то вспомнить, либо попасть в лапы полиции. Выбирайте!

Она посмотрела мне прямо в глаза:

— Клянусь вам, я ничего не знаю. Начиная с полудня в холле толпилась куча народу, а я весь день читала книгу.

Мне показалось, что я падаю в пропасть.

— Ну ладно, — вздохнул я. — А может быть', найдется кто-либо другой, кто что-нибудь видел?

— Кто... Уборщицы бывают здесь лишь в первой половине дня. А свои комнаты постояльцы убирают сами.

— А слуги или мальчики-рассыльные?

— Таких нет, это же не первоклассный отель. Я снова посмотрел на Марион Лестер, и мне захотелось завыть. Никто ничего не видел. Никто ничего не знает. Убийца точно растаял в воздухе. А те, кто попались ему в руки, уже ничего не могли сказать.

Только мне повезло. Я избежал такой участи. Сперва он дважды хотел меня пристрелить, а когда ему это не удалось, попытался пришить мне убийство. Этот план тоже провалился. Наконец, он решил расправиться со мной в моей же квартире и вновь потерпел неудачу. Но больше мне рисковать нельзя.