— Я согрешила и сильно в этом раскаиваюсь. Мне хочется даже умереть. Знаю, что не заслуживаю твоего прощения. Бей меня, называй мразью, выгони из дома. Но я хочу, чтобы ты знал, что я все осознала, что сама себе противна и омерзительна, что не понимаю, что на меня нашло и что такого никогда больше не повториться, потому что, я… люблю тебя и хочу всегда быть вместе с тобой и нашим ребенком…

— И что, твой ребенок — он не от меня?..

— Нет, Андрей, в этом не сомневайся, ребенок твой и только твой, — собрав всю волю в кулак, я все-таки посмела посмотреть мужчине в глаза, чтобы он понял, что я не вру. — Это было всего лишь раз, неделю назад, я была словно околдована… И, как оказалось, я уже была беременна от тебя. Если ты возненавидел меня теперь и хочешь наказать, знай, что я согласна даже на то, чтобы ты увез меня в монастырь, так как все равно не поверю больше ни одному мужчине в жизни и никому больше не отдамся. Для меня главное — ты и мой ребенок, и чтобы ты меня простил…

— Ну почему так? — взревел вдруг Андрей и, встав на ноги, начал ходить по комнате туда-обратно. — Как ты могла? Да что ж, я проклят, что ли?

— Прости…

А потом он остановился.

— Назови мне его имя, кто он?

— Это… Алекс, массажист. И еще… он совратил меня по приказу твоей мачехи, Катарины.

— Что…

— Они сговорились, потому что Алекс — ее любовник.

— А это что еще за новости? Объясни… И если твои слова — необоснованы, ты серьезно ответишь за клевету.

— Нет, это не ложь, я словно бабочка попала в силки, хитроумно расставленные этой коварной женщиной. И я не знаю, что сделала ей такого, что она меня так сильно возненавидела. Ведь, как оказалось, Катарина с самого начала знала о нашем контракте, она, по всей видимости, следила за мной, за нами, и вот — подослала своего шпиона, чтобы толкнуть меня на этот путь… Прости…

— У тебя что, есть доказательства?

И потом я все рассказала ему честно — медленно и по порядку. Наконец — о подсыпанном в чай порошке, как вернулась за телефоном, как подслушала; слово в слово пересказала разговор.

— Ну что ж… — запустив руки в шевелюру, Андрей выглядел убитым. — Все возможно, и если вспомнить о всех моих предыдущих женах… С ними всеми ведь тоже что-нибудь случалось. А я то — слепец, не хотел видеть очевидного, все себя обманывал, думал, что злой рок, черная судьба. Теперь мне все понятно.

— И что теперь со мной?

— Ты ни в чем не виновата, — его слова позволили мне вздохнуть свободней. — Да, конечно, несколько дней я не хочу тебя даже видеть. Но, я взрослый мужчина и все пойму, я во всем разберусь, и все будет хорошо, поверь. Ты, главное, думай о ребенке. И те слова… ты сказала правду?

— Какие слова? — ничего не видя от слез, спросила я.

— Ну, ты сказала, что любишь меня, это правда?

— Да… — я до конца не понимала, лгу я или произношу то, что испытываю на самом деле.

— Хорошо, верю… К тому же, пусть это и для меня будет уроком, потому что я тоже не без греха. И только теперь, когда мне настолько больно, понял, какую же боль причинял другим, в том числе и тебе. Так что мы с тобою квиты, Лариса, отдыхай.

Когда Андрей ушел, я немного успокоилась, у меня словно гора упала с плеч, и я даже улыбнулась. Потому что победила саму себя, очистилась от скверны, позволила правде и справедливости восторжествовать. Меня немного беспокоило то, как же поступит Андрей со своей мачехой, ведь, по сути, мне было жалко эту женщину, посвятившую жизнь чужому ребенку, запутавшуюся в интригах и положившую свою жизнь на алтарь богатства.

Только от меня теперь ничего уже не зависело, и мой мужчина должен был сам во всем этом разобраться и все решить. Я же была только пешкой, подошедшей слишком близко к черному ферзю и воспрепятствовавшей ему поставить мат моему белому королю — Андрею.

Моему?.. Все явственней ощущая разливающееся внутри меня тепло, я попробовала понять, почему же мои губы словно сами собой произнесли то роковое признание. Возможно, это был просто способ размягчить сердце миллиардера, или же я и вправду испытывала к небу любовь? В любом случае, я только что убедилась воочию, что он — хороший человек, даже слишком, потому что кто бы простил такое, только сильная личность. А то, как он со мною поступал прежде — это было просто маской, ширмой, за которой прятался настоящий, великодушный мужчина.

А еще я тогда поняла, что иногда в жизни случаются просто невероятные вещи, и все, произошедшее со мной, было этому только подтверждением.

* * *

И вот, с того самого злополучного дня прошла почти неделя, а я все так же не видела Андрея. Останься я в квартире одна, да еще и от всего произошедшего, у меня могла бы поехать крыша. Но миллиардер учел и это, и предусмотрительно нанял для меня компаньонку, чтобы я не скучала и была постоянно в компании, чем-то занята.

— Меня зовут Татьяна, — уже утром следующего дня в комнату ко мне вошла грудастая блондинка. — Или можно просто, Таня.

— Здравствуйте… Лариса… — ответила ей я, еле-еле подняв голову с подушки, потому что настроение у меня было нулевое и совершенно не хотелось ни вставать, ни есть, ни даже кого-нибудь видеть. Огромное разочарование в людях выжгло внутри меня всю романтику, и нужно было как-то восстанавливаться. Я же решила упасть в анабиоз. Только вот — не получалось.

— Давай сразу же на "ты"? — вокруг глаз девушки рассеялись еле заметные морщинки, а курносый нос вздернулся; она была такой милой и симпатичной, что я тоже поневоле улыбнулась ей в ответ.

— Хорошо…

— Так вот, Лариса, отныне я — твоя лучшая подруга.

— Что-то не припоминаю, чтобы мы раньше где-то с тобою виделись… Таня, — осиплым голосом прошипела я. — Или виделись?

— Нет, это наша первая встреча, — совершенно не смутилась Таня, а улыбка на ее смазливом личике стала еще приятней. — Но это неважно, отныне мы с тобой будем проводить много времени вместе. Давай я помогу тебе одеться?

— Нет, не надо, я сама, — обмотавшись одеялом, я бросилась в сторону туалета, так как утренний токсикоз мог закончиться не совсем красиво, испортив первое впечатление обо мне. Хотя, какая мне была разница до впечатления девицы, которую я видела впервые… что она там говорила о нашей дружбе?

Немного пообнимавшись с унитазом, я поплескала холодной водой себе в лицо, потом, как могла, уложила волосы в узел и, прополоскав рот, вышла к Татьяне.

— Ну вот, я в порядке, — сказала я, падая в кресло и вытягивая ноги, давая понять, что я устала и меня не кантовать. Но не тут-то было.

— План на сегодня такой, — огорошила меня своей напористостью девушка, — сначала где-нибудь позавтракаем, а то я тоже, знаешь ли, с утра не имела во рту ни крошки — так спешила попасть к тебе пораньше.